Александр Дюма - Ожерелье королевы
– Угодно ли вашему величеству принять мадмуазель де Таверне? – спросила горничная.
– Ее? Ну конечно! Ах, какая церемонная! Никогда не нарушит этикет!.. Андре! Андре! Идите же к нам!
– Ваше величество! Вы слишком добры ко мне, – с благодарностью отвечала Андре.
Тут она заметила Жанну, которая, узнав вторую даму-немку из благотворительного учреждения, с притворной скромностью покраснела.
Принцесса Ламбаль воспользовалась подкреплением, подоспевшим к королеве, чтобы вернуться в Со.
Андре заняла место рядом с Марией-Антуанеттой, и ее спокойный, испытующий взгляд остановился на г-же де ла Мотт.
– Так вот, Андре, – заговорила королева, – вот эта дама, к которой мы ездили в последний день заморозков.
– Я узнала эту даму, – с поклоном отвечала Андре.
– А знаете ли, – сказала ей королева, – что рассказали обо мне королю?
– О да, я знаю, – отвечала Андре, – только что об этом рассказал его высочество граф Прованский.
– Это прекрасный способ, – с гневом заявила королева, – распространять ложь, предварительно воздав должное правде… Но оставим это. Я вместе с графиней присутствовала при том, как излагались эти обстоятельства… Кто вам покровительствует, графиня?
– Сначала мне покровительствовала славная женщина – госпожа де Буланвилье, – отвечала Жанна, – потом у меня был развращенный покровитель господин де Буланвилье.. Но с тех пор, как я вышла замуж, – никого! Никого! – произнесла она, весьма искусно подчеркнув последнее слово. – Ох, простите, я забыла благородного человека, великодушного принца…
– Принца, графиня? Кто же он?
– Господин кардинал де Роан.
Королева сделала резкое движение в сторону Жанны.
– Мой враг! – с улыбкой сказала она.
– Но, сударыня, кардинал преклоняется перед вашим величеством, – по крайней мере, я так думаю, – и, если я не ошибаюсь, его уважение к августейшей супруге короля не уступает его преданности.
– О, я верю вам, графиня! – возвращаясь к своей обычной веселости, подхватила Мария-Антуанетта. – Верю отчасти. Да, да, тому, что кардинал преклоняется.
– Имею честь заверить ваше величество, что господин де Роан… – начала Жанна с серьезным видом и с проникающей в душу интонацией.
– Отлично, отлично, – перебила ее королева. – Раз вы такая пылкая его защитница.., раз вы его друг…
– О сударыня! – произнесла Жанна с прелестным выражением почтения и целомудрия.
–..то вы знаете и я знаю, что кардинал меня обожает. Решено. Передайте ему, что я на него не сержусь.
Эти слова, содержавшие в себе горькую иронию, глубоко проникли в испорченную душу Жанны де ла Мотт.
Жанна, натура вульгарная и развращенная, увидела в проявлении гнева королевы досаду на поведение кардинала де Ровна.
«Ее величество досадует, – сказала она себе. – А коль скоро есть досада, значит есть и еще кое-что».
Рассудив, что противодействие прольет свет, она принялась защищать г-на де Роана со всей изобретательностью и со всем любопытством, коими природа, как добрая мать, столь щедро ее наделила.
Королева слушала.
«Она слушает», – сказала себе Жанна.
Но вдруг в соседнем кабинете раздался чей-то молодой, громкий, жизнерадостный голос.
– Это граф д'Артуа! – сказала королева. Андре тотчас же встала. Жанна намеревалась уехать, но принц так внезапно вошел в комнату, где находилась королева, что уйти было почти невозможно. Однако графиня де ла Мотт сделала то, что в театре называется «делает вид, что уходит».
Заметив хорошенькую женщину, принц остановился и поздоровался с ней.
– Графиня де ла Мотт, – представляя Жанну принцу, сказала королева. – Итак, вы вернулись с охоты на волков, – прибавила она, протягивая брату руку на английский манер, этот обычай снова вошел в моду.
– Да, сестра, я славно поохотился: я убил их целых семь. Это поразительно! – отвечал принц. – Кстати, вам известно, что я заработал семьсот ливров?
– Каким образом?
– Имейте в виду, что за голову волка платят по сто ливров. Это дорого, но я охотно отдал бы двести за голову газетчика. А вы, сестра?
– Ах, вы уже знаете эту историю? – спросила королева.
– Мне рассказал ее граф Прованский. Ах, дорогая сестра, вот уж действительно вам повезло!
– Вы называете это везением? Слышите, Андре?
– Так вот: вы несправедливо обвиняете судьбу, – граф сделал пируэт, чтобы упасть на софу рядом с королевой, и продолжал, – ведь, в конце-то концов, вы спаслись после знаменитой истории с кабриолетом…
– Раз! – считая на пальцах, произнесла королева.
– Спаслись от чана…
– Пусть так; я считаю. Два! Дальше?
– И спаслись от истории на балу, – шепнул он ей на ухо.
– На каком балу?
– На балу в Опере.
– Я вас не понимаю.
Он расхохотался.
– Какого же дурака я разыграл, заговорив с вами о секрете!
Слова: «бал», «Опера» поразили слух Жанны. Она удвоила внимание.
– Вовсе нет! Давайте объяснимся, – быстро возразила королева. – Вы говорите о какой-то истории в Опере. Что это значит?
– Вы не были на последнем балу в Опере?
– Я? – воскликнула королева. – На балу в Опере?
– Разумеется, вы. Вы там были!
– Быть может, вы меня там видели? – произнесла она с иронией, но все еще шутя.
– Я вас там видел.
– Почему же вы не скажете, что вы со мной разговаривали? Это было бы еще забавнее.
– Клянусь честью, я уже собирался с вами заговорить, когда нас разлучила волна масок.
– Вы с ума сошли!
– Я был уверен, что вы мне это скажете. Я не должен был подавать виду, что мне все известно; это моя ошибка.
Королева встала и в волнении сделала несколько шагов по комнате.
Граф смотрел на нее с удивленным видом.
– Друг мой, – обратилась она к юному принцу, – не будем шутить; у меня такой скверный характер, что, как видите, я уже теряю терпение; признайтесь сразу же, что вы хотели посмеяться надо мной, и я буду очень счастлива.
– Так вот, сестра, – отвечал принц, – я сказал правду; почему вы не предупредили меня заранее?
– Сударыни, – сказала она, – его высочество граф д'Артуа утверждает, что видел меня в Опере!
– Вот как было дело, – произнес принц. – Я был там с маршалом де Ришелье, с господином де Калоном, с.., да, честное слово, со всем светом! Ваша маска упала.
– Моя маска?
– Я собирался вам сказать; «Это более чем рискованно, сестра», но вы исчезли, увлекаемая кавалером, державшим вас под руку.
– Кавалером? Боже мой! Вы сведете меня с ума! Королева провела рукой по лбу.
– Когда это было? – спросила она.
– В субботу, накануне моего отъезда на охоту. Утром, когда я уезжал, вы еще спали, а иначе я тогда сказал бы вам то, что сказал сейчас.
– Боже мой! Боже мой! В котором же часу вы меня там видели?
– Должно быть, часа в два – в три.
– Положительно, либо я сошла с ума, либо вы.
– Да не расстраивайтесь вы так!.. Никто ничего не узнал… Я было подумал, что вы с королем, но этот человек заговорил по-немецки, а король знает только английский.
– Немец… Какой-то немец… О, у меня есть доказательство, брат! В субботу я легла в одиннадцать!
Граф поклонился с улыбкой, как человек недоверчивый.
– Я поверил бы вам, если бы вы, по крайней мере, разгневались, но что же делать? Если я и скажу вам «да», другие придут и скажут «нет».
– Другие? Какие другие?
– Черт возьми! Те, кто видел вас так же, как видел я!
– Что же! Покажите мне их!
– Сей же час!.. Филипп де Таверне здесь?
– Брат! – вскричала Андре.
– Он тоже был там, – ответил принц, – хотите расспросить его, сестра?
– Да, да, хочу!
Королева позвала слуг; за Филиппом пошли, побежали к его отцу, с которым он только что расстался после той сцены, которую мы уже описали.
Филипп, оставшийся победителем на поле битвы после дуэли с Шарни, Филипп, который только что оказал услугу королеве, весело шагал к Версальскому дворцу.
Его встретили по дороге. Ему передали приказ королевы. Он прибежал.
Мария-Антуанетта бросилась к нему навстречу.
– Вот что, – заговорила она, становясь напротив него, – способны ли вы сказать правду?
– Да, сударыня, и неспособен солгать, – отвечал он.
– В таком случае скажите.., скажите откровенно.., вы.., вы видели меня в некоем общественном заведении неделю тому назад?
– Да, видел, – отвечал Филипп.
– Где же вы меня видели? – с ужасом спросила королева.
Филипп промолчал.
– О, не щадите меня! Мой брат утверждает, что видел меня на балу в Опере, а где видели меня вы?
– Как и его высочество граф д'Артуа, на балу в Опере.
Королева, словно пораженная молнией, упала на софу.
– Вы заставили меня вспомнить, – заговорил граф д'Артуа, – что в то мгновение, когда я вас увидел и понял, что голубое домино – не король, я подумал, что это племянник господина де Сюфрена. Как зовут этого храброго офицера, который совершил подвиг с флагом? Вы так хорошо приняли его на днях, что я решил, будто это ваш почетный кавалер.
![Ветхий Завет - [Книга пророка Варуха]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)