Николай Борисов - Укразия
Нестерпимый звон заставил некоторых проснуться.
— Пожар, братцы! — и пожарные быстро и ловко стали надевать снаряжение. Дежурный схватил трубку.
— Где пожар? Адрес?
— К черту пожар! Какой? Позовите к телефону Биллинга. Биллинга, живо!
— Нет у нас Биллинга. Здесь пожарное депо. По-жар-ное.
— Дайте отбой.
Энгер вышел из себя, толкнул ногой пристающего Мата и тот, жалобно взвизгнув, отскочил в сторону, недоумевающе смотря на своего ротмистра.
— Алло! Да проснитесь, наконец, барышня. Я, кажется, ясно сказал вам: 96–22, 96–22.
— Соединила. Не кричите.
Ротмистру не повезло и на этот раз. Хотя номер был и настоящий, но генерал Биллинг был занят решением государственных дел.
Удобно расположившись на полу, около письменного стола, генерал играл с котенком, дергая привязанную к нитке бумажку. Грациозное животное прыгало, извивалось и бросалось. А генерал, весь улыбка, при ловком прыжке самодовольно смеялся.
Зазвонил телефон.
Привычным жестом генерал взял трубку, но котенок повел такую непредвиденную атаку, что Биллинг, оставив трубку, занялся игрой.
Телефон зазвонил.
В дверях появился вестовой, но не решался подойти к его превосходительству.
Не оставляя игры, генерал снял трубку и положил на стол. Вестовой быстро подошел и взял трубку.
— Да!
— Генерала Биллинга.
— Ваше превосходительство…
— Оставь, оставь, — отмахнулся рукой генерал. — Видишь, занят.
— Его превосходительство занят.
— Скажи, требует Энгер… Энгер.
Вестовой подал трубку генералу. Биллинг, не бросая игры, приложил трубку к уху.
— Да, у телефона генерал Биллинг.
И сразу лицо генерала изменилось. Он бросил игру и крепко прижал трубку к уху.
— Что! Что вы сказали?
— У меня убит.
— Кто? Скорее.
— Иванов. Задержана. Еду.
Генерал вскочил с пола и бросился к телефону. Но Энгер уже повесил трубку.
— Сколько раз, болван, я приказывал немедленно дать трубку! Они меня в гроб уложат.
И генерал в нетерпении зашагал по комнате.
Энгер отошел от телефона. От напряжения немного кружилась голова, и эта слабость поразила его.
«Сегодня убит Иванов. Ну и что ж! Завтра меня». И Энгер засмеялся.
Вестовой вздрогнул. Столько горечи, жути было в смехе Энгера, что он еще плотнее прижался к двери.
— Пальто!
Со всех ног вестовой бросился к пальто и подал Энгеру.
И снова размеренный шаг, и снова только одно холодное спокойствие. Энгер не торопясь вышел из комнаты.
Мат, обиженный Энгером, сел против двери кабинета и начал выть, подняв морду кверху.
— Завыл, проклятый, — и вестовой отшвырнул ногой Мата от двери.
Мат отошел к дивану и снова завыл. Вестовой, опасливо поглядывая на дверь, схватил Мата за ошейник и выбросил из гостиной.
На цыпочках, не дыша, вестовой подошел к двери и прильнул к замочной скважине. Сначала ничего не увидел, а вглядевшись, увидел в полосе света от камина труп Иванова и рядом полулежащую Катю.
Катя зашевелилась.
Вестовой испуганно отскочил и, переводя дыхание, прислонился к двери. Он ничего не соображал и знал только одно, что должен никого не выпускать.
Мат выл на дворе, подняв морду вверх, прямо на качающийся на улице фонарь.
Рука Кати упала на руку Иванова. Мертвый холод ожег ее руку. Катя приподнялась.
Темно.
За окном ночь и вой, протяжный вон собаки.
Осторожно Катя подняла револьвер и наткнулась на записку. Тут же взяла бумажник, выпавший из кармана Иванова. Схватила записку.
«Из квартиры есть второй выход. На черный двор по лестнице вниз. Желаю успеха.
7+2».Как кстати эта записка. Катя вскочила в сильном волнении. Она вспомнила все. И ей стало жутко при мысли об Энгере, об этом ротмистре. Неуловимый, неведомый, сильный, полный энергии. О, вот это противник. Но они еще с ним встретятся. И тогда уже не будет между ними никого. Бросилась к двери. Закрыта.
И около чувствовалось дыхание караульного.
Тихо… Тихо…
Отошла на середину. Ищет глазами другую дверь, не находит, не видит, хотя дверь почти против нее. Правда, темно, а свет от камина скрывал все предметы, давая только мигающие, скользящие блики, погружая постоянно все в струящийся сумрак. Подошла к окну.
Рядом балкон, лестница, карниз, крыша.
И выход найден. Катя подошла к Иванову и еще раз взглянула в мертвые глаза. Она не сомневается более в том, что убила своего, красного, и только не могла представить себе всей картины убийства.
Не могла.
Ведь она стреляла в Энгера, в Энгера… А убила Иванова, убила «7+2».
Снова злоба и ненависть к Энгеру охватили ее. Быстро подойдя к столу, написала записку.
Вылезла в окно и очутилась на балконе. По улице быстро мчались друг за другом два автомобиля.
Сердце сжалось, и Катя, перевесившись через балкон, начала спускаться по пожарной лестнице.
Около дома остановился автомобиль.
Четыре офицера вбежали в подъезд.
На момент Катя остановилась. А потом решительно, и быстро начала спускаться.
Глава XXXVII
Охота на человека
Около подъезда дома Энгера с ревом остановился автомобиль Биллинга, и из него выскочили генерал, Энгер и два офицера.
— Занять подъезд, — крикнул генерал, вбегая в парадную. Четыре приехавших офицера вбежали в подъезд Энгера.
Бросились к кабинету.
— Ключ.
— Никак нет, не могу знать, — отрапортовал вестовой. Дернули дверь. Заперта.
— Придется ломать.
— Поищи ключ, идиот.
— Их ротмистр взяли с собой.
Начали ломать. Тяжелая дверь гнулась, но не поддавалась ударам офицеров.
Вбежал, задыхаясь, Биллинг. А за ним совершенно спокойный, выдержанный Энгер.
— Ну, открыли?
— Нет ключа.
— Скорее, скорее! — прокричал генерал.
— Не ломайте. Ключ у меня… — подошел Энгер, спокойно отстраняя офицеров…
Открыл дверь, распахнув ее, вошел в кабинет первым.
— Убежала, черт подери!
Вбежали в кабинет. Энгер стоял у окна и скрежетал зубами.
— Убежала. Мы опоздали.
Генерал, облокотившись на угол стола, с любопытством наклонившись, вглядывался в труп Иванова. Но в его остеклевших глазах ничего не мог прочесть.
В комнате стало тихо.
Кто-то из офицеров, сняв фуражку, перекрестился.
— Проклятие! За несколько дней и столько убийств, — пробормотал генерал.
Подошел Энгер. Мрачные и решительные глаза метались по комнате.
