Вилли Майнк - Удивительные приключения Марко Поло
На следующее утро, еще до восхода солнца, парусник покинул порт. Матео с неодобрением осматривал одномачтовое судно, мысленно сравнивая его с большими надежными кораблями, стоявшими на верфях Венеции.
— Это не корабль, Марко, — сказал он, сокрушенно покачивая головой, — а просто большая баржа. Гляди только, как здесь пригнаны доски, без единого гвоздя. Даже якорь деревянный. Такой чудной посудины я отродясь не видывал. Если она попадет в шторм, то разлетится в щепы.
— Не беспокойтесь, капитан, — сказал Хаджи-Мухаммед, улыбнувшись словам Матео. — Колышки, которыми сбиты доски, держат их не хуже гвоздей. В здешних краях не употребляют железа, оно слишком дорого.
Матео был вынужден признать, что команда весьма ловко управляет этой неуклюжей посудиной, которая легко преодолевает все опасности. А море здесь было весьма коварным. Оно могло измениться за одно мгновенье. Вот только что оно было гладким и прозрачным, словно тихое горное озеро, а потом вдруг, откуда ни возьмись, появляются барашки, и вслед за ними огромные валы обрушиваются на корабль. Налетевший вихрь рвет парус, мачта трещит, гнется. Несколько минут судно находится во власти ветра и волн, а затем, ни с того ни с сего, вновь устанавливается штиль, — волнение улеглось разом, так же неожиданно, как и началось.
Как-то ночью Марко, Матео и Хаджи-Мухаммед расположились на палубе. Взошел месяц, и по морю протянулась серебряная дорожка. Марко с восхищением разглядывал звездное небо. Хаджи — Мухаммед беспокойно бродил по палубе. Матео стоял возле рулевого и, ни о чем не думая, радостно смотрел на море. — Как вам нравится наша страна? — спросил вдруг Хаджи-Мухаммед.
Марко почувствовал, что Хаджи-Мухаммед неспроста задает ему этот вопрос, и ответил после некоторого колебания:
— Ваша страна велика и красива.
— Если бы вы только видели Керман, мессер Поло! Он прекрасен, как драгоценный камень. Клянусь аллахом, я не могу себе даже представить что-либо более прекрасное. У самого города посреди великолепных садов бьют одетые в мрамор горячие целебные источники. — Хаджи-Мухаммед с мольбой взглянул на Марко. Его выкрашенная хной рыжая борода коснулась плеча юноши. — Я богатый человек, мессер Поло. В Кермане и в других городах у меня есть дома, в которых не стыдно принять князя. Простите меня, если я так нескромно говорю о себе, — добавил он и замолк.
«С какой это стати Хаджи-Мухаммед стал вдруг восхвалять красоту Кермана и рассказывать о своем богатстве? — думал Марко, глядя мимо купца на сверкающую воду. — Эта страна полна тайн. Только отгадаешь одну загадку, как тут же возникает новая. О чем думает сейчас этот высокий черноволосый персиянин с бледным лицом?»
— Вы молчите? Вам не по душе мои слова?
— Я еще не знаю, что вы хотите сказать.
— Вы умны, мессер Поло, умны и отважны. Только благодаря вам нам удалось вернуть все наше добро, похищенное караунасами.
Марко возразил жестом.
— Я хотел бы сделать вам одно предложение, — продолжал Хаджи-Мухаммед. — Останьтесь со мной в Персии, помогайте мне в делах. Я приму вас в свою семью, как родного сына. Мы вместе отправимся в Индию, Египет, Италию… — Хаджи-Мухаммед посмотрел на Марко темными, бездонными глазами. — Я вас очень ценю, мессер Поло.
Хаджи-Мухаммед сделал Марко заманчивое предложение. Если он примет это предложение, его ожидает интересная и спокойная жизнь богатого купца. А путь в Катай, напротив, полон опасностей и лишений.
Корабль скользил по темной воде. Тихо плескались волны. Рядом с рулевым стоял капитан Матео. Его умные глаза были с любовью и даже с нежностью устремлены на море.
— Благодарю вас, Хаджи-Мухаммед, — сказал наконец Марко Поло. — Не сердитесь на меня за то, что я не принимаю вашего предложения. Еще ребенком я мечтал о далеких странах… Да и как я могу бросить на полпути отца и дядю?
— Ваш отец не возражал бы, — сказал Хаджи-Мухаммед, опустив глаза. — Ваш отец вас очень любит, мессер Поло, и он желал бы уберечь вас от опасностей такого далекого путешествия.
— Так, значит, это предложение исходит от него? — взволнованно спросил Марко. — Это он вас подговорил?
Купец поднял руку, словно желая его успокоить.
— Нет. Это мое желание. Вы еще молоды, мессер Поло, но вы необычайный человек. У нас, купцов, на людей верный глаз, иначе грош нам была бы цена.
Хаджи-Мухаммед замолчал. Его бледное лицо было отчужденным и замкнутым.
В голове у Марко теснились беспокойные мысли. Он подошел к борту и уставился на воду. Ведь он так гордился доверием, которое ему оказал отец, впервые поручив самостоятельно вести сделку. Марко горько усмехнулся. А на самом деле, как выяснилось, отец желал, чтобы его сын стал помощником Хаджи-Мухаммеда. Неужели Марко не доказал, что способен действовать осмотрительно и разумно? Он не понимал отца.
* * *На восьмой день пути небо вдруг потемнело. Туч не было видно. Казалось, какой-то человек проходит по огромному залу и одну за другой тушит все свечи. Море было подобно жидкому олову.
— Вода кажется липкой, — пробормотал про себя Матео. — Надвигается чудовищный шторм. — И он вспомнил ту бурю у испанского берега, когда их корабль разбился о скалы.
Вся команда собралась на палубе. Матео бросил Марко канат.
— Привяжи себя к чему-нибудь, да побыстрее!
Небо было серым.
Море было серым.
Воздух был серым.
Полный штиль. Стояла такая томительная жара, что нечем было дышать. При малейшем движении прошибал пот.
— Лучше уйти с палубы, — сказал Хаджи-Мухаммед и спустился в люк.
— Оставайся наверху, — приказал Матео Марко и привязал веревкой к перилам капитанского мостика сперва его, а потом себя. — Внизу могила…
Серая мгла, затянувшая все вокруг, неожиданно стала отсвечивать желтизной. Море загудело… Откуда ни возьмись, вдруг налетел раскаленный вихрь, ударил в парус и в клочья разорвал напрягшуюся ткань. Матео и Марко ничком легли на канаты. Огромная волна перекатилась через палубу. Корабль вскинуло на гребень высоченного вала, потом швырнуло вниз, в пропасть, и, словно щепку, закачало, закружило на волнах. Штурвальный тщетно пытался повернуть румпель. Тогда Матео всем своим огромным весом навалился на колесо, но руль не сдвинулся с места. Порывы ветра и огромные волны обрушились на корабль. Мачта угрожающе накренилась.
Грудь Марко была стянута толстой веревкой. Изо всех сил он держался за скользкие перила мостика. Огромные валы перекатывались по палубе. Матео подполз к юноше и прокричал ему что-то в самое ухо, но Марко не разобрал ни слова. Корабль вздыбился — казалось, он встал на корму, — и тут же ринулся носом в пучину; он взлетал на гребни водяных гор и проваливался в бездонные пропасти, снова взлетал и снова устремлялся вниз.
