Линкольн Чайлд - Меч карающий
Он завёл мотор и с удовольствием услышал, как послушно заработал мощный дизель. Низкие вибрации под ногами, «буб-буб» выхлопов – всё показалось подобным песням сирен из прошлого, некогда сладкого и причиняющего боль. Толчком руки Хатч подбавил ходу и направил нос «Плэйн Джейн» на остров Рэгид.
День выдался погожий. Продолжая управлять лодкой, Хатч увидел, как, отделённая широкой полосой воды, вырисовывается перед ним тень острова Хермит – контраст в солнечном свете. Океан оказался пуст, если не считать одинокую рыбацкую лодку у берегов. Рыбак вытягивал сети. Сегодня Хатч несколько раз выходил на палубу, осматривая горизонт, наполовину ожидая увидеть какую-либо активность у острова Рэгид. Так ни разу и не заметив ничего, кроме моря и неба, он даже не разобрался, что чувствует – разочарование или облегчение.
За пределами бухты воздух оказался заметно прохладнее. Но вместо того, чтобы спуститься вниз и надеть ветровку, Хатч лишь подбавил ходу, повернув лицо к ветру и приоткрыв рот навстречу солёным брызгам, которые взмывали в воздух, когда «Плэйн Джейн» прорезала зыбь. Каким-то образом, чувствовал он, это очищает – быть здесь одному; чувствовал, что ветру и воде по силам стряхнуть с него паутину и грязь, что накопились за четверть века.
Внезапно на западной части горизонта, впереди, появилась тёмная тень. Хатч сбавил скорость, чувствуя старое, знакомое чувство тревоги. Сегодня туман вокруг острова был тонок, но очертания острова по-прежнему оставались неясными и отталкивающими, а лебёдки на нём торчали наподобие обрушенных минаретов незнакомого города. Хатч переложил руль налево, сохраняя дистанцию и готовый к тому, чтобы описать круг.
Затем он увидел незнакомое судно, стоящее на якоре в четверти мили от острова, с подветренной его стороны. Когда Хатч приблизился, стало ясно, что это старый пожарный катер, сделанный из дерева коричневого цвета – либо красного дерева, либо тика. Поперёк кормы строгими золотыми буквами шло название – «ГРИФФИН». А ниже, буквами поменьше: «Мистик, Коннектикут».
Хатч решился было подойти поближе, но затем передумал и выключил двигатель в сотне ярдов от корабля. Катер казался пустым, никто не вышел на борт, чтобы поприветствовать «Плэйн Джейн». На какой-то миг Хатч даже подумал, что «Гриффин» может принадлежать какому-нибудь туристу или одинокому золотоискателю, но уже почти закат; если это и совпадение, то слишком уж невероятное.
Малин с любопытством осмотрел катер. Если это корабль команды Найдельмана, то выбор необычен – но весьма практичен. Недостаток скорости с лихвой компенсировался остойчивостью; Хатч почувствовал уверенность, что судно может пережить чуть ли не любой шторм, а двигатели спереди и сзади делали катер весьма маневренным. Катушки шлангов и пункты контроля убраны, таким образом высвобождая большую часть палубы. Шлюп-балки, палубная надстройка и прожекторы оставили, а на корму водрузили управляемый компьютером кран. Хатч перевёл взгляд наверх – на просторную рулевую рубку и мостик. Над ними – обычная группа антенн, лоран и радар, с набором дополнительного оборудования, не обязательно морского: микроволновая антенна, спутниковая тарелка, радар воздушной разведки и антенны VLF[3]. Оснащение впечатляет, – подумал Хатч. Он опустил руку на панель, собираясь дать гудок.
И помедлил. Из-за молчаливого корабля, из-за покрытого туманом острова до него донеслись глухие звуки биения, настолько низкие, что их, скорее, можно считать инфразвуком. Вслушиваясь, Малин убрал руку с панели. Через минуту он окончательно убедился: это двигатель судна, которое пока далеко, но быстро приближается. Хатч осматривал горизонт, пока не углядел на юге серое пятно. На какой-то миг заходящее солнце высветило на далёком судне некую металлическую конструкцию. Видимо, корабль «Талассы», – подумал он. – Плывёт из Портленда.
Затем Хатч увидел, что пятно неспешно разделяется на два, затем на три, и в итоге на шесть пятнышек. Не веря своим глазам, он смотрел, как на крошечный островок надвигается настоящая флотилия. Огромная баржа шла на него на всех парах, её тёмное красное брюхо вырисовывалось всё яснее, и вот уже стало видно, как волны откатывают от ватерлинии. За ней в кильватере следовал буксир, такелаж на носу покрыт мхом и поблёскивал. Буксир тянул за собой плавучий кран. За ними следовала группа моторных катеров, блестящих и мощных, ощетинившихся электроникой. А следом плыл сухогруз, сидящий низко в воде, видимо, полностью загруженный. С мачты последнего свисал небольшой бело-красный флаг. Хатч отметил, что рисунок на флаге в точности такой же, как на портфеле Найдельмана, который он видел лишь несколько дней назад.
Последним приближалось элегантное судно, достаточно крупное и невероятнейшим образом оборудованное. На носу синими буквами было выведено название – «Цербер». Хатч с трепетом окинул взглядом блестящую палубную надстройку, гарпунную пушку на передней палубе, закрытые тёмным стеклом иллюминаторы. Водоизмещение пятнадцать тысяч, не меньше, – подумал он.
Словно в молчаливом танце, корабли выстроились носом к «Гриффину». Суда побольше остановились с другой стороны пожарного катера, в то время как те, что поменьше, подошли ближе к «Плэйн Джейн». Раздались лязги цепей и пение тросов – корабли сбросили якоря. Бросая взгляд на моторные катера, подплывающие слева и справа, Хатч отметил, что их обитатели, в свою очередь, тоже смотрят на него, а некоторые улыбаются и кивают. В ближайшем катере Хатч увидел мужчину с серыми волосами цвета железа и пухлым белым лицом, который посмотрел на него с выражением вежливого интереса. Поверх застёгнутого на все пуговицы костюма на нём был одет громоздкий оранжевый спасательный жилет. Рядом стоял молодой человек с длинными жирными волосами и бородкой, одетый в летние бермудские шорты и цветастую рубашку. Сейчас тот поедал что-то из белого бумажного свёртка. Парень удостоил Малина высокомерным равнодушным взглядом.
Стихли последние звуки моторов, и на собрание опустилась странная призрачная тишина. Хатч переводил взгляд с корабля на корабль, и заметил, что глаза присутствующих устремлены на пустую палубу пожарного катера в центре.
Прошла минута, затем две. Наконец дверь рулевой рубки отворилась, и появился капитан Найдельман. Он молча подошёл к борту и остановился, прямой как шомпол, чтобы окинуть взглядом собравшихся. Лучи предзакатного солнца придали его загорелому лицу красноватый оттенок и окрасили редеющие светлые волосы золотым. Малина поразило, насколько ощутимо его присутствие на море, в кругу кораблей. Когда молчание стало абсолютным, ещё один мужчина, небольшого роста и жилистый, тихо вышел из двери за спиной Найдельмана и остался стоять там со сложенными на груди руками.
