Николай Панов - Голубое и черное
Ай-ай, сэр! — с торопливой готовностью откликнулся Нортон. Склонился к стоявшему у одной из коек чемодану. — Капитан после аварии все время держал карты и судовой журнал при себе, в водонепроницаемом пакете, но, возможно, положил их сюда… Одну минуту, сэр.
Он распахнул незапертый, туго набитый чемодан, запустил в него руку, тщательно перебирал его содержимое. Распрямился с еще более озабоченным лицом:
— Здесь нет этого пакета…
Он волновался все больше. Его тощая шея порозовела, пальцы дрожали, когда он закрывал чемодан.
— Может быть, по ошибке…
Не договорил, распахнул второй чемодан, выбрасывал из него рубашки, носки, несколько книг в цветных лакированных обложках.
— Нет, в моем чемодане документов нет тоже… Нортон покосился на мертвого Элиота:
В карманах он их спрятать не мог: слишком большой пакет.
Да, — сказал сдержанно Людов. — Насколько я понимаю, карты и судовой журнал не скроешь незаметно в одежде.
Он шагнул к неплотно прикрытой чугунной дверце, черневшей на фоне выбеленного зеркала печи. Открыл дверцу, заглянул в печь.
Там серебрилась высокая горка пепла, виднелись остатки бумаги. Людов осторожно разгреб пепел, выпрямился, держа в руке уголок обгорелого картона.
— Не это ли остатки судового журнала, мистер Нортон?
Американец вглядывался в обугленный картон.
— Да, вы правы, это обрывок судового журнала. — Он нагнулся, смотрел в глубь печи. — А вон там я вижу край карты! — Нортон негодующе распрямился. — Да простит его бог и за это: он сжег корабельные документы!
— Зачем? — резко спросил Людов. Американец развел руками. Недоумение, презрительное сожаление были на его аскетическом лице.
Но вы, мистер Нортон, помните, разумеется, координаты места гибели «Бьюти оф Чикаго»? — спросил Людов.
К счастью, помню. Мне сообщил их капитан еще на мостике «Бьюти». — Нортон с расстановкой произнес градусы и минуты широты и долготы,
— Это точно? Вы видели их в судовом журнале? — спросил Людов, записывая координаты.
— Я помню их хорошо и, надеюсь, они точны, — сказал американец. — Дело в том, что в момент аварии капитан был на мостике один. Мы провели трудный день в ожидании атак подводных лодок. Мистер Элиот разрешил мне спуститься в каюту отдохнуть. Я даже надел пижаму, она на мне до сих пор.
Застенчиво улыбнувшись, Нортон вытянул из-под меха комбинезона пестрый обшлаг пижамы.
Я взбежал на мостик после аварии. Капитан уже свернул и спрятал корабельные документы, но на мой вопрос назвал координаты. Судя по этим координатам, судно отклонилось от заданного курса.
Это было еще до того, как вы ушли отдыхать? — спросил Людов.
Нет, пока я был на мостике, судно шло заданным курсом.
Ваше мнение, почему капитан Элиот повел транспорт другим направлением?
Нортон пожал плечами:
— Трудно сказать. Может быть, он боялся подводных лодок. Мистер Элиот был не таким человеком, чтобы посвящать в свои планы других.
Нортон погрузился в мрачное молчание.
— Ну что ж, — сказал Людов. — Благодарю вас, мистер Нортон. Сейчас буду радировать командующему об этом прискорбном деле. Пока вопросов к вам больше нет.
Нортон поклонился, вышел из комнаты.
— Едва ли прокурор доберется сюда сейчас, — сказал Людов, словно думая вслух. Сквозь закрытые окна был слышен крепнущий грохот прибоя. — Лейтенант, поставьте у двери часового. Чтобы не прикасались здесь ни к чему.
Он замолчал, медленно протирая очки.
Между прочим, вам не кажутся странными некоторые обстоятельства этого дела? Зачем покойному было сжигать корабельные документы?
В пьяном виде, возможно, — сказал Молотков, косясь на мертвеца.
Корабельные документы для капитана корабля, насколько я знаю из литературы, — самая большая ценность, — задумчиво сказал Людов. — Едва ли он решился бы уничтожить их без особых причин…
Он нагнулся, всматриваясь в раскрытую Библию.
Кроме того, эта вырванная страница, куда она девалась?
На столе, ножом приколота, разве забыли! — сказал Молотков.
Ножом приколота другая страница, — повел на него очками Людов.
Снова пригнулся, заглянул в Библию, не беря ее в руки.
Библия раскрыта на «Книге судей», а проколото ножом, как видно по тексту, одно из пророчеств Исайи.
Точно! — с изумлением сказал Молотков. — Вижу нумерацию. Совсем не та страничка, что на столе. Может быть, сжег ее тоже… — А вы, товарищ политрук, оказывается, знаток Библии? — не мог не разъяснить лейтенант главной причины своего удивления.
Чтобы сражаться с врагом, нужно знать его оружие, — откликнулся Людов. — А когда споришь с церковниками, как приходилось мне спорить не раз на диспутах в довоенные дни, не обойдешься без этого сборника древних легенд.
Валентин Георгиевич шагнул задумчиво от стола.
Характерно также, что воткнутый в стол нож обращен лезвием к двери…
Ну и что же? — спросил недоуменно лейтенант.
Кстати, вы уверены, что на столе ключ именно от этой двери, а не какой-нибудь другой, просто похожий? — Не отвечая на вопрос, взглянул на него Людов.
Какой-нибудь другой? — Лейтенант решил не выказывать больше удивления. — Это легко уточнить! На ключе от этой двери две зарубочки были, сам я сделал, чтобы не путать с другими. — Всмотрелся, не прикасаясь к ключу на столе. — Вот они, товарищ политрук, убедитесь. И никакой другой ключ, я уже вам докладывал, к данному замку не подходит.
Однако с какой целью, — продолжал размышлять вслух Людов, — покойный не только запер дверь на два оборота, но и счел нужным вынуть ключ из замка, положить на стол, рядом с собой?.. Кстати, не подскажете, когда у вас начался снегопад?
— С вечера метет, — откликнулся лейтенант. — Смотрел на приезжего офицера, тщетно стараясь уяснить себе ход его мыслей.
Он стал бы недоумевать еще больше, если бы услышал задание, данное немного спустя сержанту Кувардину очкастым политруком.
Глава седьмая
УТРО В КИТОВОМ
— Товарищ сержант, — приказал Людов, вызвав Кувардина из кубрика наружу. — Видите, как вытоптан снег между домами — образовалась сплошная дорога. Пройдите по ней, всмотритесь, нет ли одиночных следов, уводящих куда-либо вбок.
— Слушаюсь, — сказал Кувардин.
— Смотрите зорче: след, вероятно, проложен еще ночью — занесен снегом. Поэтому поручаю это вам с вашим зрением следопыта. А если обнаружите след, пройдите по нему до конца и там хорошенько пошарьте.
— Слушаюсь, — сказал Кувардин. Поднял на командира бледно-голубые, будто выцветшие глаза. — А что ожидаете там найти, товарищ политрук?
— Я надеюсь, найдете там свернутую длинную бечевку, — сказал Людов. — И, может быть, еще что-нибудь…
