Александр Омильянович - В Беловежской пуще
А одинокий мужчина сидел в это время у стола, на котором рядом с лампой стояла радиостанция, а возле нее лежал листочек бумаги, исписанный длинными колонками цифр. Мужчина умело работал на ключе, выстукивая зашифрованную радиограмму. Он был так погружен в свою работу, что подозрительный шорох на лестнице не привлек его внимания.
Стук в дверь парализовал его. В течение секунды он не знал, что уничтожить в первую очередь: радиостанцию или шифровку. Он не спрашивал, кто стучит. Стук и настойчивое требование открыть дверь объяснили все. Он понял, что провалился.
В один миг он пришел в себя. Бутылкой с бензином — давно приготовленной для такого случая — мужчина ударил по радиостанции, облил бензином шифровку, бросил на все это зажженную спичку, отскочил к стене возле притолоки, держа пистолет в руке. В этот момент распахнулись двери. Мужчина выстрелил несколько раз в черную пасть коридора. Сквозь шум выстрелов он услышал треск выламываемых дверей в соседней квартире, где жили его друзья и помощники.
Снова нажал на спусковой крючок. Тихий щелчок бойка. Осечка! Передернул затвор пистолета, но было уже поздно. Несколько человек навалились на него, и все упали. Он катался с ними по полу, бился, вырывался... Но в конце концов уступил силе.
Едкий дым и огонь заполнили тесную комнатку. Разведчика в наручниках вытащили во двор и бросили в машину, которая с места рванулась к гестапо.
Над крышей одинокого дома все выше вздымались к небу языки пламени. К месту происшествия спешила пожарная команда...
Лесную чащу окружали обширные болота, поросшие густыми зарослями. Вокруг простирался темный массив Пиской пущи. Овальный холм, возвышавшийся среди болот, был покрыт карликовыми сосенками и густыми кустами можжевельника. В зарослях этих кустов на самой вершине холма стоял человек, внимательно разглядывая окрестности. На груди у него висел бинокль, за поясом торчал пистолет, а в руке он держал автомат «шмайсер». На плечи был накинут плащ, капюшон которого покрывал голову и опускался на лоб.
Человек услышал подозрительный шелест и напряженно прислушался. Он внимательно вглядывался в ту сторону, откуда до него донесся шум. Зверь там или человек? Наконец он разглядел фигуру мужчины, выходящего из зарослей. Стоявший за кустами можжевельника узнал идущего и вышел ему навстречу. Пришедший поздоровался и спросил:
— Командир на месте?
— Все на месте. Отдыхают после ночной операции. Но ты, как я вижу, чертовски измучен и расстроен. Что с тобой?
— Лучше не спрашивай. Случилась беда. Потом узнаешь. Сейчас мне некогда, — ответил пришедший и направился в самую гущу можжевельника. Там он раздвинул куст, под которым оказался темный, обшитый досками ход, проскользнул в него и через минуту был в землянке.
С нар поднялись пятеро мужчин с усталыми, невыспавшимися лицами, протирая воспаленные от бессонницы покрасневшие глаза.
— Здравствуй, Марцин, здравствуй! — приветствовали они прибывшего. — Что так быстро вернулся?
Тот устало опустился на нары, помолчал с минуту и выдавил из себя:
— Сегодня ночью арестован Густав. Его помощники или покончили с собой, или убиты в их квартире. Точно я не смог установить, потому что дом сгорел...
В землянке установилась тяжелая тишина. Их командир, капитан Антон, соскочил с нар, приблизился к Марцину и произнес:
— Говори по порядку... Всю правду...
Марцин скрутил цигарку, прикурил ее от коптилки, глубоко затянулся и начал свой рассказ.
Густав прибыл в Элк из Гижицко, чтобы наблюдать за разгрузкой эшелонов, которые должны были усилить 4-ю полевую армию генерала Хоссбаха. Пробыл в Элке десять дней. Укрывался у своих друзей на улице Людендорфа и оттуда передавал радиограммы в Центр. Там гестапо, должно быть, и запеленговало его. Сегодня ночью дом был окружен, и разыгралась драма. Завязалась перестрелка, видно, он защищался отчаянно. Успел ли уничтожить телеграммы и радиостанцию, неизвестно. Густава взяли живым, а его помощники погибли. Похоже на то, что его накрыли во время сеанса радиосвязи.
— Ты встречался с Совой? — спросил капитан.
— Да. Если бы не успел его предупредить, он наверняка оказался бы в их руках. Жандармы и агенты гестапо держат под наблюдением всю улицу и задерживают каждого подозрительного. Рассчитывают на то, что, может, кто-нибудь придет на связь с Густавом.
— Так это Сова рассказал о его аресте?
— Да, он.
— Густава держат в Элке?
— Да, в гестапо. Целыми часами его допрашивают, пытают...
Разведчики, сидевшие на нарах, молча курили, слушая рассказ Марцина. Командир, подперев голову ладонями, склонился над столом, сделанным из жердей, и задумался. Никто не нарушал его тяжелого молчания. Понимали, что он думает о спасении Густава. Но каким образом можно его спасти, как вырвать этого мужественного человека из застенков гестапо? Только какая-то необыкновенно дерзкая операция могла бы принести положительный результат. Они верили в безошибочность решений своего командира, его продуманные, точные действия, которые уже позволили им провести много удачных диверсионно-разведывательных операций в этом прусском гнезде и выйти из них невредимыми. А сколько их уже было, этих операций?!
В одну из летних ночей 1944 года десантный самолет доставил их с полевого подмосковного аэродрома в район Августовских лесов. Польские партизаны из отряда Юлиана Вежбицкого (Романа) приняли их и благополучно довели до Пиской пущи.
Было их семеро: четверо русских, двое поляков из Белостокского воеводства, хорошо знавших Восточную Пруссию и владевших немецким языком, и один немец из Восточной Пруссии — антифашист, член Коммунистической партии Германии, убежавший из страны после прихода к власти гитлеровцев.
Именно он, Густав, имея соответствующие документы и хорошо зная Пруссию, проникал в полосы предстоящего наступления 2-го и 3-го Белорусских фронтов. Он изучал систему укреплений и обороны Гижицко, Венгожева, Олецко и Элка. Добрался даже до Ольштына, Кенигсберга и Инстербурга. Во всех этих городах создал сеть своих сотрудников-информаторов. Его шифрограммы, которые получала разведка 3-го Белорусского фронта, имели большую ценность. Кроме того, во многих случаях он наводил бомбардировщики на важные объекты врага, и прежде всего на военные эшелоны, пробиравшиеся через забитые составами железнодорожные станции в сторону фронта, где шли тяжелые бои.
Остальные разведчики устроили себе базу в Пиской пуще. Оттуда они ходили в глубокую разведку к полигону Ожиш и в район Больших Мазурских озер. Изучали укрепления и наблюдали за гарнизонами врага. На лесных дорогах устраивали засаду на курьеров, возивших штабные донесения. Многие ценные оперативные документы попали к ним в руки вместе с курьерами.
![Иоанна Хмелевская - Большой кусок мира [Большой кусок света]](/uploads/posts/books/227132/227132.jpg)