Александр Омильянович - В Беловежской пуще
— Нет.
— Русские — смертельные враги немцев. Как ты мог работать на них?
— Они враги не всех немцев, гауптштурмфюрер.
Геритц пропустил мимо ушей ответ Густава и продолжал допрос:
— Тебя сбросили с самолета?
— Да.
— Одного?
— Да, одного, — отвечал Густав, смотря Геритцу в глаза.
— Знаешь, что тебя ждет?
Густав вновь взглянул Геритцу в глаза и спокойно ответил:
— Я готов ко всему, герр гауптштурмфюрер. Знаю, в чьих руках нахожусь.
Гестаповцы задали Густаву еще много вопросов, на которые он отвечал общими словами, уклончиво. На этот раз его не истязали. Геритц приказал отвести его в камеру.
— Что вы намерены предпринять, шеф? — спросил оберштурмфюрер СС Бинц.
Геритц прошелся несколько раз по кабинету, словно размышляя о чем-то очень важном, наконец остановился перед Бинцем и произнес:
— Он сломится. Я убежден, что так будет. Сравните его прежние показания, которые он давал несколько дней назад, с сегодняшними. Мы еще узнаем от него много интересного.
— Вы так думаете, шеф? Разве вы не знаете коммунистов? — удивился Бинц.
— Знаю их, пожалуй, слишком хорошо и допросил их в своей жизни немало. Но этот сломается наверняка. Есть в нем что-то особенное. Применим пока такую тактику: в течение недели прошу, герр Бинц, обходиться с ним без рукоприкладства и каждый день беседовать. Пыток пока не применять. Если сломается — хорошо. Нет — попробуем наши методы, которые развяжут ему язык. Прежде всего надо установить его помощников и явки в Восточной Пруссии. Важно, что мы наконец ликвидировали этого «пианиста». Вы, оберштурмфюрер Бинц, заслужили похвалу и награду за тончайшую разработку операции по его поимке.
— Следует ли вести дальнейшее наблюдение за улицей Людендорфа? — спросил Бинц.
— Нет. Если до сих пор туда никто не пришел, то наблюдение уже не имеет смысла. Пожар в этом доме и события, разыгравшиеся в нем, слишком хорошо известны в Элке и его окрестностях.
Темноту, царившую в подвале дома по улице Вальдштрассе, лишь изредка на какое-то мгновение нарушали огоньки сигарет. Марцин и разведчик, служивший в охране здания гестапо в Элке, сидели рядом. Сова — таков был его псевдоним — докладывал:
— Густав по-прежнему находится в гестапо. Ежедневно его допрашивает оберштурмфюрер Бинц. Я не слышал, чтобы Густав сломался. Наблюдение за улицей Людендорфа снято. Думаю, что Густава пока из Элка не вывезут. В гестапо поступил сигнал о появлении в Борецкой пуще какой-то десантной группы, и это их очень обеспокоило. Ключи от камер находятся у дежурного офицера гестапо. Право входа к заключенному имеют только Геритц, Грубер и Бинц. Без их разрешения никто не может заходить, к нему...
Марцин получил у Совы адреса гестаповцев. При скупом свете ручного фонарика он записал в блокнот, когда они уходят на службу и возвращаются домой. Одна деталь в сообщении Совы показалась Марцину очень важной. Она могла помочь осуществлению плана операции, разработанной капитаном Антоном. И он решил ею воспользоваться.
* * *Унтерштурмфюрер СС Шталькер, работавший в IV отделении гестапо в Элке, жил в одноквартирном доме на окраине города. Этот домик он получил в наследство год назад и проживал в нем вместе с женой Гердой, на которой женился летом 1944 года. Герда работала машинисткой в секретариате шефа гестапо Геритца. Кроме них в доме была только служанка, молодая девушка из глухой мазурской деревни. Шталькер имел машину — маленький «опель», — на которой вместе с женой ездил на работу. Между городом и дачным поселком находился пустырь, а неподалеку от него — обширный склад дров и строительных материалов. Туда вела грунтовая дорога.
В один из декабрьских дней 1944 года человек с топором на плече, по виду лесоруб, шел по шоссе со стороны Элка, а затем свернул в поселок. Это был разведчик Марцин. Осмотревшись по сторонам и не заметив вокруг никого, он вошел на территорию склада стройматериалов, безошибочно нашел укрытие, которое приметил еще днем, вполз в него и поудобней устроился там. Прямо перед собой он видел дорогу, а чуть дальше — поселок. Мороз давал о себе знать, но разведчик не покидал поста, а только каждую минуту нетерпеливо поглядывал на светящиеся стрелки часов и ждал.
Минуло семнадцать часов. На дороге со стороны города появилась какая-то автомашина, виден был только свет ее фар. Да, это ехал «опель». Марцин не мог разглядеть его номера, но был уверен, что это именно та машина, которую он с таким нетерпением ждет.
Машина проехала мимо. Куда она поедет дальше?..
Выйдя из укрытия, Марцин быстро направился в сторону поселка, до боли в глазах всматриваясь в силуэт удаляющегося «опеля». Машина свернула во двор дома под номером семнадцать. Совпадало! Информация Совы подтвердилась.
Марцин направился в лес и там в шалаше из веток устроился на ночлег.
«Если завтра и послезавтра подтвердится результат сегодняшнего наблюдения, — подумал он, — могу возвращаться на базу...»
В землянке было душно и накурено. Разведчики сидели на нарах и на полу, а за столом заняли места капитан Антон и Марцин, который докладывал о выполнении своего задания.
— Густав по-прежнему в гестапо. Допрашивают его очень часто. Но он не сломлен. Скорей всего, до сочельника его не увезут. Сова передал ему записку, в которой, согласно твоему плану, я сообщил, чтобы он держался, создавал видимость правдивых показаний на следствии и жил надеждой, что мы выручим его. Мне удалось ознакомиться с местами, где проживают пять гестаповцев. Только один из них подходит для реализаций нашего плана... — На плане города Марцин показал улочку поселка, где находился домик гестаповца Шталькера, и объяснил: — В течение трех вечеров я наблюдал за возвращением Шталькера домой. Возвращается он между семнадцатью и восемнадцатью часами. Ездит вместе с женой. Склад стройматериалов дает хорошие возможности для наблюдения... У Шталькера дома есть телефон. О служанке Сова много сказать не мог. Только то, что это молодая деревенская девушка.
— Ты просто молодчина! — похвалил его капитан. — Эти сведения крайне необходимы нам для нанесения решающего удара. Теперь скажи, как с отходом. Каким путем нам лучше скрыться после операции?
— Вот тут, — Марцин показал на карту, — по шоссе, а потом лесом в направлении на Нова-Весь. Только одно предупреждение: на развилке шоссе в сторону Граево и Райгрода, недалеко от самого Элка, все время крутятся патрули жандармов. А там очень опасное место, так как с правой стороны отходу препятствует озеро, а слева находится охраняемое железнодорожное полотно, ну и поселок. В лесу за городом расположена какая-то часть вермахта. Шоссе Элк — Нова-Весь и далее очень оживленное...
![Иоанна Хмелевская - Большой кусок мира [Большой кусок света]](/uploads/posts/books/227132/227132.jpg)