История барсучихи. Мой тайный мир - Киднер Паулина
Я подумала — а вдруг, если грунт не навален непосредственно на гнезда, их еще можно отрыть? Известны случаи, когда барсуки выдерживали в подобных ситуациях по нескольку часов. Ухватившись за эту мысль как за соломинку, я рванула домой и наконец-то дозвонилась до Общества покровительства животным. Оттуда сообщили, что в такой поздний час сделать ничего не могут, но завтра рано утром мне позвонит представитель Общества.
Следующее утро я начала с того, что позвонила и в полицию и в Общество и разъяснила ситуацию. Офицер полиции сообщил, что в 9 часов утра он и представитель Общества встретятся с мистером Флэксом. При этом он очень вежливо просил меня не приезжать, ибо это окончательно испортит ситуацию. Ну что ж, ответила я, раз вы взяли дело в свои руки, так действуйте. По правде говоря, мне жутко не хотелось встречаться с мистером Флэксом.
Когда полицейский офицер и представитель Общества покровительства животным прибыли на место события, работы уже возобновились. Офицер потребовал от мистера Флэкса прекратить их, но тот отказался. Тогда полицейский предупредил мистера Флэкса, что, если факт вторжения в жизнь животных будет доказан, ему придется за это ответить. Тому было начхать.
На стройке присутствовал и человек, который выступил консультантом при выдаче злополучной лицензии. Он оказался ветеринаром и, насколько я знаю, никогда не был специалистом по барсукам. Он уверял представителя Общества, что заглядывал в норы — увидел, что там никого нет, и дал свое согласие на производство работ. Ему поверили на слово, и никто не предпринимал никаких усилий по раскопке барсучьих гнезд. Должно быть, этот ветеринар обладал фантастическими способностями — подумать только, заглянул в нору, не увидел зверя и утверждает, что его там нет! С такими способностями он мог бы зашибать колоссальные деньги — не надо ни ворота ставить, ни ждать три недели…
Полиция предоставила Обществу покровительства животным самому вести расследование по данному делу; в Обществе решили, что дело должно вести министерство, раз оно выдало лицензию… Я махнула рукой, чувствуя, что, даже если я подам в суд на мистера Флэкса, министерские чиновники сочтут мои фотографии неубедительными и дело будет попросту свернуто «за недостаточностью улик»…
У меня до сих пор горестно на душе. Общество покровительства животным, главная цель существования которого — пресечение случаев жестокости по отношению к животным, не приняло никаких мер. Министерство не проявило аккуратности в выдаче лицензии, и число сообщений о подобных фактах по всей стране продолжает расти. Если уж они поверили на слово «консультанту», утверждавшему, что животных в норах нет, только на том основании, что он их там не видел, — от них можно ожидать любой глупости. Полиция тоже повела себя не лучшим образом…
Должно быть, мне слишком польстили слова офицера полиции, что я «рационально подхожу к ситуации». А что в итоге? Не спасла барсуков, не оправдала доверие Питера и Стивена. Более того, я так и не знаю, что еще я могла бы сделать для спасения барсуков или, по крайней мере, могла ли заставить кого-нибудь ответить за случившееся. Если бы я привлекла к делу средства массовой информации, то вмешалась бы в действия Общества покровительства животным или министерства и, конечно, осложнила бы отношения между фермерами и членами Групп по защите барсуков.
…Сам офицер полиции, присутствовавший на месте события, задавал мне вопрос: какой смысл в том, что есть закон о защите барсуков, если нет возможности обеспечить его соблюдение?
Нам приходится общаться со многими сельскими жителями, в том числе и с фермерами. Уверяю вас, большинство фермеров без вражды относятся к живущим у них на земле барсукам, а то и защищают их. Конечно, рассказывают всяческие истории о том, будто фермеры ненавидят барсуков. Но ведь на каждого фермера, заливающего барсучьи гнезда серой или заравнивающего их бульдозерами, есть сотни других, которые относятся к этим животным с куда большей ответственностью.
Подавляющее большинство фермеров тихо выполняют свою рутинную работу и желают только одного — чтобы их не трогали и давали спокойно зарабатывать на жизнь. Вот только сенсационных новостей от них не жди. И потому их мнение остается неуслышанным.
Глава седьмая
Слизни, улитки и щенячьи хвостики
Скажем прямо — многие ли из попадающихся нам на глаза насекомых удостаиваются нашего второго взгляда? Как правило, мы стараемся прихлопнуть их после первого… И вообще, стоит заговорить о насекомых, земноводных или пресмыкающихся, мы обычно корчим рожу и говорим: тьфу!
…Когда мне впервые пришлось столкнуться с медоносными пчелами, я убедилась, сколь интригующа жизнь этих созданий (при том, что век у них так краток!) и как необходимы они для жизни пчелиного семейства. С помощью местных пчеловодов мы создали у себя на ферме особого рода улей для наблюдения за жизнью пчел. Тут и соты, и старая колода, куда пчелы прилетают из яблоневого сада через щель в старой каменной стене, а посетитель может наблюдать за всем этим через стекло, не боясь быть искусанным.
Как я для себя выяснила, многие люди плохо представляют себе обычную медоносную пчелу. Шмелей-то видели многие, вот и думают, что она тоже размером со шмеля. Так что если кто, умея отличить шмеля, путает медоносную пчелу с осой, то этот грех ему можно простить. Кстати сказать, обыкновенная медоносная пчела по размерам ближе к «одиноким» пчелам, которых немало у нас в Британии. Этих самых «одиноких» пчел существует 227 видов, шмелей — 18, тогда как медоносных пчел на Британских островах — только один вид.
Мистер Сидни Лейн, учитель-пенсионер, любезно подарил нам наших первых пчел. Он показал, как ухаживать за ними, и поведал об их образе жизни. Сверкая на солнце шикарными усищами и копной седых волос (сквозь которую едва-едва начала проблескивать плешь), этот заслуженный педагог держал в напряжении группы детей, аккуратно вынимая улей и показывая, где в нем что устроено: вот здесь вылупляются новые пчелы, вот здесь матка — обратите внимание, насколько она крупнее всех остальных и как защищают ее другие пчелы! Еще бы, ведь ее обязанность — откладывать до 2000 яиц в день!
Только в теплые солнечные дни, закутавшись с ног до головы в защитную одежду и набросив специальную вуаль, мистер Лейн открывает улей и вытаскивает оттуда матку для демонстрации посетителям. Он пользуется доверием у пчел, и те жалят его крайне редко, поэтому он работает без перчаток. Позволю себе повторить то, что сказано во всех книгах по пчеловодству: если пчела заползла вам в рукав или под штанину, самое главное — не паниковать. Просто подверните рукав или, соответственно, штанину и выпустите насекомое — оно улетит, не укусив вас. Пчелы вообще кусают редко, потому что, как только ужалят, умирают. Но что касается меня, то, как я ни старалась следовать этой нехитрой премудрости, ничего не получалось: если пчела залетала мне в рукав или под косынку, я машинально принималась трясти рукавом или срывала с головы косынку, а то и пыталась прихлопнуть наглую тварь, пока она не укусила.
Счастье еще, что пчелиные укусы не вызывают у меня аллергии — для меня они не опаснее, чем укус крапивы, тогда как Дереку приходится соблюдать предельную осторожность: у него страшная аллергия на пчелиный яд.
Как-то мой приятель Джон Каллаген привел к нам на ферму на экскурсию по линии Общества покровительства животным группу детей. В экскурсию входила и демонстрация мистером Лейном пчел. Джон собрал детей тесной кучкой и объяснил, что мистер Лейн покажет пчел в открытом виде, а не за стеклом, как зимой. Стоял радостный солнечный день, пчелы весело звенели в воздухе. Мистер Лейн приподнял крышку демонстрационного улья и извлек оттуда медовые соты. Пчелы облепили его руки; детишки явно нервничали оттого, что насекомые вертелись у них над головами.
