История барсучихи. Мой тайный мир - Киднер Паулина
— Можно, конечно, нанять сторонних рабочих, — предложил муж. — Только вот как оплачивать подобный труд? С погонного ярда или с израсходованного галлона?
Не дожидаясь, пока мне предложат должность прораба, я поспешила ретироваться. Но что самое удивительное — когда я позвонила миссис Скуайрс неделю спустя, выяснилось, что набеги барсуков прекратились. Откуда супруги достали требуемое количество спасительной жидкости, я предпочла не вникать. Но впоследствии я не раз предлагала этот метод, и, представьте, в большинстве случаев он оказывался эффективным.
В том же Берроу мне пришлось столкнуться с более сложной проблемой. В феврале мне позвонил один застройщик и спросил, могу ли я освидетельствовать дом, предназначенный к продаже. Имелось разрешение на возведение во владении еще шести построек, но проблема заключалась в том, что на его территории находилось несколько барсучьих гнезд, и он ждал от меня совета, как с ними быть. Мы договорились о встрече в следующую субботу утром. Хотя адрес был более чем понятен, я с трудом нашла дом: сад был до такой степени запущен, что, припарковав машину напротив таблички с номером дома, мне пришлось расспрашивать прохожих, как к нему пройти. Застройщик еще не явился, и, пользуясь случаем, я осмотрела все вокруг. Дому было около сотни лет. Он принадлежал некоей пожилой леди и долгие годы служил ей местом затворничества, пока старушку не поместили в дом престарелых, где она и скончалась.
За годы, пока за ним никто не ухаживал, сад пришел в полное запустение, но и теперь еще в нем угадывались контуры прежнего ухоженного садика, каким он, видимо, когда-то был. Ветви розовых кустов, которых давно не касались садовые ножницы, сплелись с колючими кустами ежевики. Живая изгородь из бирючины шириной почти в четыре фута прикрывала дом с одного бока, а за ней помахивали голыми ветками огромные кусты сирени, готовой вспыхнуть яркими гроздьями при первом же дуновении теплого ветерка. В глубине сада полукругом стояли высокие хвойные деревья, а с другой стороны к нему примыкала небольшая роща. Прежде чем я двинулась дальше, явился застройщик с женой и детьми. Я попросила подъехать нашего консультанта Майкла Вудса, более компетентного, чем я, в вопросах строительства. Застройщик принес с собой договор о покупке, и, пока я вчитывалась, приехал Майкл Вудс.
Собственность досталась по наследству племяннику покойной, живущему во Франции. Поскольку на территории владения прочно обосновались барсуки, он обратился в министерство сельского хозяйства, рыболовства и продовольствия с запросом о проведении обследования. Обследование показало, что на территории находятся восемь барсучьих гнезд и 21 нора в непосредственной близости от главного дома, причем основное гнездо — прямо под ним.
Когда к разговору присоединился Майкл, застройщик стал объяснять, что он вовсе не против барсуков в усадьбе, которую он намеревается купить. Здесь будет так уютно детишкам, заведем пони, и уж конечно никакого масштабного строительства. Чего же он от нас хочет? А хочет он подтверждения того, что владение не стоит запрашиваемой за него суммы из-за присутствия барсуков. Ведь как бы там ни было, всякий покупающий участок земли, на котором живут барсуки, должен или подобрать им другое место жительства, или обеспечить нормальные условия жизни на прежнем. Может ли Группа по защите барсуков снабдить его письмом, которое подтверждало бы необходимость больших затрат на переселение барсуков или свидетельствовало, что от них можно подцепить какую-нибудь заразу? Тогда удалось бы уломать продавца скинуть цену.
Майкл покачал головой:
— Прошу извинения, такого письма я не дам. Территории, свободной от барсуков, здесь хватит на целых пять построек. Кроме того, позвольте вам доложить, что зараза от барсуков человеку не передается. А если бы и передавалась, сами оказались бы виноваты: зачем подвергали себя риску, покупая владение с барсуками?
Поняв, что желаемого он от нас не получит, застройщик удалился. Мы с Майклом отправились посмотреть сад. Да, это был воистину рай земной. Хотя почти все вокруг заросло травою и кустарником, мы все же отыскали барсучьи тропки, затейливо извивавшиеся по всей территории владения. У самого дома, возле большого куста бирючины, высилась целая гряда четырехфутовых холмов мягкой песчаной почвы. Еще бы, ведь за многие годы барсуки нарыли здесь тонны грунта! Кое-где кора на стволах деревьев была пообтерта — это об нее терлись барсуки, метя свою территорию. В тех местах, где путь барсукам преграждали старые деревья, упавшие на барсучьи тропки, с их стволов был стерт росший на них лишайник: барсуки предпочитали не делать длинного кружного пути вокруг дерева, а просто переползали его на брюхе, не отклоняясь от привычного маршрута. Одна из тропок вела к небольшому ручейку — значит, здесь у них водопой; но по другую сторону следов не было, стало быть, они его не пересекали. В земле, поросшей ползучими растениями, были видны дырки — здесь барсук отыскал червяка и аккуратно «выкручивал» его из земли, чтобы не разорвать. Создавалось впечатление, что никому, кроме барсуков, эта земля исконно не принадлежала. На этом забытом клочке земли барсуки жили в мире и довольстве — меня покоробило от мысли, что вскоре сюда придет мощная строительная техника и в мгновение ока сметет этот островок благоденствия. Даже если представить себе, что хозяин окажется сознательным и построит барсукам искусственное гнездо, возня, которая здесь поднимется, ввергнет их в такую панику, что они тут не задержатся ни дня.
— Одно непонятно, — сказала я. — Если он покупает дом для отдыха своих детей, почему его так раздражают барсуки? Детям-то они нисколько не помешают!
— Как можно быть такой наивной, Паулина, — сказал Майкл. — Бьюсь об заклад, что сперва он избавится от барсуков, а потом выставит усадьбу на продажу с расчетом сорвать хороший куш.
Я вытаращила на него глаза. У меня в голове не укладывалось, что кто-то способен на подобное. Я и сама порой смеюсь над собственной наивностью. Майкл хихикнул — он то наверняка сталкивался с подобными типами. Он сказал, что нужно выяснить во всех подробностях условия продажи — в полной ли мере они учитывают интересы находящихся на данной территории животных. Я обещала сделать это как можно быстрее и доложить ему о результатах.
Меня так потрясло множество хитро переплетающихся барсучьих тропок и обилие знаков, свидетельствующих о кипучей жизни, что я на следующий же день привела сюда двух своих студентов и взяла фотоаппарат, чтобы сделать снимки. Бекки и Кристофер совсем недавно начали практику на ферме и были просто помешаны на барсуках, поэтому я позволила им ходить вокруг и смотреть что хотят, а сама принялась щелкать фотоаппаратом. До меня доносились их удивленные возгласы, учащающиеся по мере того, как они находили все больше нор, барсучьих тропок, ямок с пометом и отверстий для дыхания — всего того, что в полях и лесах не бросается в глаза, а здесь встречается на каждом шагу!
По дороге домой мы заехали к агенту по недвижимости и попросили у него документы, в которых указаны условия продажи. Читая их, я была удовлетворена тем, что в них подчеркивалось присутствие барсуков, хотя и не обозначалось точно местоположение их гнезд. Более того, в конторе можно было узнать адреса природоохранного агентства и министерства сельского хозяйства, рыболовства и продовольствия и имена соответствующих чиновников — на случай, если кто пожелает справиться о подробностях. Я доложила обо всем этом Майклу — он был удовлетворен тем, что любой потенциальный покупатель будет извещен о ситуации и что нынешний владелец, проведя инспекцию с целью выявления барсучьих гнезд и побеседовав с представителями властных структур, ведающих природоохранным делом, в курсе всех правил и инструкций. В жизнь барсуков и их гнезд ни при каких обстоятельствах нельзя вмешиваться, не имея на то лицензии. С декабря по июнь лицензии выдаются редко и только при чрезвычайных обстоятельствах: в это время у барсуков сезон размножения. В данный период даже расчистка кустарника в непосредственной близости от барсучьего гнезда может квалифицироваться как вмешательство в их жизнь.
