Игорь Акимушкин - С утра до вечера
Все другие птицы — и синицы, и горихвостки, и воробьи, и скворцы, — которые часто поселяются в брошенных дятлами дуплах, вьют там обычные гнезда.
Соколы и совы гнезд не строят, а на свой лад немного переделывают сорочьи и вороньи гнезда. Одна американская сова выводит птенцов даже в норах сурков.
В Центральной Америке водятся птицы оропендолы. Они плетут очень сложные, похожие на кувшины гнезда, которые подвешивают к ветвям деревьев. В тропиках за птичьими яйцами охотятся разные лакомки: обезьяны, дикие кошки, ящерицы, змеи, еноты, опоссумы — много их, все отлично лазают по деревьям, и птицам нелегко уберечь от них свое потомство.
Но в «кувшины» оропендол хищники забираться не рискуют, потому что всегда рядом с ними висят на ветке опасные шары — гнезда ос. Оропендолы обычно вьют гнезда на ветках, где поселились осы. Своих соседей — птиц — осы не трогают, но всех незваных гостей жалят без пощады.
Дятел микроптернус завел дружбу с муравьями. Гнездо он без страха сооружает прямо посреди муравейника своих жгучих «друзей».
Есть зимородки, которые гнездятся в термитниках, а воробьи и трясогузки — в гнездах орлов и аистов.
Словом, разнообразие тут превеликое.
О всех моделях птичьих гнезд рассказать невозможно.
Кто захочет подробнее о них узнать, с удовольствием прочтет превосходную книгу о птицах большого их знатока Оскара Хейнрота («Из жизни птиц»). Там очень много интересного.
А мы теперь посмотрим, какие заботы беспокоят пернатых родителей после того, как гнездо построено.
Три метода насиживания
В готовое гнездо самка откладывает яйца. Одно яйцо — императорские пингвины, киви, грифы, орланы, гагары, фламинго, трубконосые: альбатросы, буревестники и кочурки; два яйца — некоторые орлы, рябки, колибри, козодои, голуби, болотные курочки такахе; три — серебристые чайки; четыре — кулики; до шестнадцати — утки; десять — семнадцать — синицы; до восемнадцати — фазан; от десяти до двадцати восьми — куропатки.
Яйца у всех разные — и размером, и формой, и окраской. У колибри весят, например, лишь четверть грамма, а у страуса — 1,6 килограмма, то есть в 6000 раз больше! Но и это не рекорд: «скорлупки» от яиц вымерших мадагаскарских страусов эпиорнисов вмещали каждая по ведру!
Зато яйцо страуса весит в шестьдесят раз меньше страусихи, а яйцо колибри — лишь в восемь раз легче самой микроптички.
Утка-мандаринка за 13 дней откладывает 13 яиц — каждое по 50 граммов. Все вместе весят они почти на четверть больше утки.
Самка кулика-перевозчика в течение четырех дней ежедневно творит в себе по яйцу весом 13,3 грамма. Все четыре яйца, положенные на весы, потянут больше, чем породившая их мать (вес ее 45 граммов). «Это замечательная производительность!» — говорит Оскар Хейнрот.
Самое крупное (относительно) яйцо у бескрылого киви — оно лишь впятеро легче самки, его снесшей. А самое «толстокожее» у франколинов: треть веса яйца приходится на скорлупу. Если уронить это бронированное яйцо на землю, оно может и не разбиться. Самая тонкая скорлупа яйца — у колибри: 0,04 миллиметра.
Обычно мелкие птицы несут каждый день по яйцу, а крупные — с интервалом в несколько дней.
Если вы заглянете в гнездо к птице (только не хищной), то найдете там птенцов, которые мало отличаются друг от друга и величиной, а значит, и возрастом. Иначе и быть не может: ведь почти все птицы начинают насиживать, когда отложат последнее яйцо.
Но что произойдет, если птица станет насиживать, отложив первое яйцо? И, насиживая, отложит уже второе, третье и все другие яйца? Тогда птенцы будут разного возраста и величины.
Такие разновозрастные птенцы сидят в гнезде у совы. Одни уже улетать собираются, другие едва оперились, а третьи только из яиц вывелись. У полярной совы, что водится у нас в тундре, старшие птенцы вылупляются в июне, а младшие в июле. У филина все птенцы старше один другого примерно на пять — семь дней.
Большой биологический смысл заключен в этой птенцовой разновеликости. Некоторым родителям было бы трудно прокормить одновременно всех птенцов, если бы вывелись они в один день и дружно начали просить есть. Совы выкармливают своих совят как бы по частям. Самка насиживает вначале. Затем, как появятся на свет первые птенцы, она вместе с самцом улетает на охоту, и улетает далеко: за 5–10 километров от гнезда. Яйца, отложенные позднее, согревают старшие птенцы. Мать сменяет их на короткие промежутки времени, насиживает урывками. А когда младшие выведутся, старшие, которые к этому времени уже подросли, защищают их, отпугивая некрупных врагов. Но они же и съедают своих братьев, если год трудный, малодобычливый и родители не могут прокормить всех птенцов. Этот каннибализм называется «саморегулированием численности», и он, бесспорно, идет на пользу виду: принесенные в жертву младшие птенцы спасают старших от голодной смерти.
Все совы, за исключением, может быть, только некоторых подвидов домашнего сыча, насиживают с первого яйца. А также чайки, соколы, ястребы, коршуны, луни и орланы.
Гнездо болотных сов, говорит Оскар Хейнрот, найти можно на болотистых полянах. Оно «выглядит издали, как белая кегля. Голова старшего птенца образует вершину; другие птенцы — один меньше другого — прижимаются к нему со всех сторон. В сплошном комке пуха их сначала даже и не разобрать. В целом гнездо похоже на заплесневевшую торфяную глыбу».
Голубка, отложив первое яйцо после обеда, ближе к вечеру, стоит над ним, «прикрывая его так, что оно не видно снаружи и не очень стынет». Потом ее сменяет на этом посту голубь. Через день в гнезде у них уже два яйца. Тогда и начинается настоящее насиживание. Поэтому оба голубенка появляются на свет почти одновременно.
Певчие птицы тоже первые три яйца не насиживают, потом немного обогревают их и откладывают еще два яйца: из них птенцы выходят чуть позже, чем из первых трех.
У поганок и пастушков метод тот же. А когда из первых яиц выйдут птенцы, один из родителей уводит их, а второй «досиживает» остальные.
Утки, куры и их родственники высиживают и водят птенцов без самцов.
Вот здесь, говорит Оскар Хейнрот, «безусловно необходимо, чтобы все птенцы появились на свет одновременно». Поэтому и кряква, и рябчик первые яйца откладывают еще на сырую землю и прикрывают их тотчас же травой. Они приходят к гнезду каждый день. Снесут новое яйцо и уйдут. Но в каждый последующий день задерживаются на гнезде дольше, чем в предыдущий. Когда последнее яичко ляжет в несложное гнездышко, садятся и насиживают по-настоящему. Поэтому все одиннадцать — тринадцать утят кряквы вылезают из скорлупы почти в одно время: за два часа все успевают сделать этот свой первый шаг в жизнь.
