Карл Май - Виннету
— Если они воры, они не нападут на нас открыто. Они будут втайне преследовать нас, чтобы уловить момент, когда намеченное ими лицо окажется в стороне от своих спутников.
— Кого же они могут наметить? Ведь они совсем не знают нас!
— Они наметят того, при ком будет золото!
— Золото? Но как же они узнают, у кого в настоящую минуту хранится золото? Для этого надо быть всезнающим.
— О нет! Они должны только подумать, чтобы определить этого человека. Сэм Хоукенс был неосторожен и рассказал им, что мы вожди и направляемся в Сент-Луис. Это все, что им надо.
— Ах, теперь я понимаю, что думает краснокожий брат мой! Раз индейцы идут на восток, им нужны деньги. Не имея чеканных монет, они берут с собой золото, местонахождение которого знают. Если они к тому же вожди, то тем более им известны такие места и, значит, у них много золота.
— Мой брат Разящая Рука угадал. Мы, вожди, все равно обратили на себя внимание белых, предполагают они совершить грабеж или нет. Но у нас они ничего не найдут.
— Не найдут? Но вы же хотели запастись золотом?
— Мы запасемся им только завтра! Зачем нам носить с собой золото, если оно не может пригодиться в дороге? Оно понадобится только тогда, когда мы будем заходить в форты, лежащие на нашем пути. Нам придется тогда позаботиться о золоте, и, возможно, это случится завтра.
— Значит, неподалеку от нас находятся залежи золота?
— Да. Здесь есть гора, которую мы называем Горой Самородков, людям, не знающим про лежащее в ней золото, она известна под другим именем. Сегодня вечером мы достигнем ее и запасемся золотом.
Мной овладело удивление, смешанное с завистью. Эти люди, чуждые привычек цивилизованного человека и не умеющие использовать силу золота, знают, где находятся богатые залежи этого металла! Они не носят с собой ни кошельков, ни денежных сумок, но всюду, куда бы они не пришли, лежат тайные сокровища, готовые в любую минуту наполнить золотом их «карманы». О, если бы этими сокровищами владели другие, не живущие простой жизнью индейцев!
Мы должны были продвигаться весьма осторожно, чтобы Сантер не заметил преследования. Каждый холмик, каждый кустик служил нам прикрытием. Приблизительно через четверть часа мы увидели четырех всадников. Они ехали рысью, не останавливаясь: видимо, они спешили вперед и совсем не думали о возвращении. Мы остановились. Виннету наблюдал за ними, пока они не скрылись, и затем произнес:
— У них нет никаких злых намерений, и мы можем быть спокойны.
В этот момент мы и не подозревали, как сильно он ошибался. У этих молодцов был совершенно определенный план, но они были необыкновенно хитрыми людьми, как я это узнал впоследствии. Имея в виду возможность преследования с нашей стороны, они только сделали вид, что спешат дальше: через некоторое время они повернули лошадей и помчались за нами!
Мы быстро догнали своих спутников и продолжали путь. Только вечером мы сделали привал у источника.
Соблюдая правила осторожности, вожди тщательно исследовали местность, прежде чем позволили нам расположиться на отдых. Травы для лошадей здесь было достаточно, и так как место лагеря было окружено деревьями и кустарниками, то никто не мог заметить издали нашего яркого костра. К тому же Инчу-Чуна поставил двух сторожевых, и, казалось, было сделано все возможное для нашей безопасности.
Тридцать апачей расположились в некотором отдалении от нас, чтобы съесть при свете костра свою порцию сушеного мяса. Мы всемером уселись под кустами вокруг своего костра, густой кустарник защищал нас от прохладного ветра, поднявшегося к вечеру.
После ужина мы всегда имели обыкновение беседовать, тем же занялись и сегодня. Между разговором Инчу-Чуна сказал, что завтра нам придется отправиться в путь позднее обыкновенного, а именно — только к обеду. На вопрос Сэма Хоукенса о причинах такой задержки, предводитель ответил очень откровенно, о чем я глубоко жалел впоследствии:
— Собственно говоря, это тайна, но моим белым братьям я могу доверить ее, если они обещают ничего более не расследовать в этом направлении.
Взяв с нас обещание, он продолжал:
— Нам нужны деньги. Потому завтра рано утром я уйду отсюда со своими детьми за золотыми самородками, и мы вернемся лишь к обеду.
Со стороны Стоуна и Паркера послышались возгласы удивления, а Хоукенс осведомился:
— Значит, золото находится поблизости?
— Да, — ответил Инчу-Чуна. — Но никто не подозревает об этом, даже мои воины! Я узнал об этих залежах от своего отца, которому, в свою очередь, поведал тайну мой дед. Все это хранится в величайшем секрете и передается от отца к сыну. Этой тайны не доверяют даже лучшему другу. Сейчас я рассказал вам, в чем дело, но самого местонахождения золота никто не увидит, и тот, кто осмелится следовать за нами, чтобы выследить это место, будет немедленно убит.
— Ты умертвил бы даже нас?
— Даже вас! Я оказал вам доверие, и, обманув его, вы заслуживаете наказания смертью. Но я уверен, что вы не тронетесь с места, пока мы не вернемся назад.
Последние слова его прозвучали предостерегающе. Затем разговор принял другое направление. Инчу-Чуна, Виннету, Ншо-Чи и я сидели спиной к кустам; Сэм, Дик и Билли расположились по другую сторону костра, чтобы видеть кустарник.
Среди разговора Хоукенс внезапно вскрикнул, схватился за ружье и выстрелил в кусты. Выстрел, разумеется, произвел переполох во всем лагере. Индейцы повскакали с мест и бросились к Сэму. Мы тоже быстро поднялись, чтобы узнать о причине тревоги.
— Я видел глаза, смотревшие из кустов за спиной Инчу-Чуны, — объяснил Сэм.
Краснокожие выхватили из костра горящие головни и бросились в кустарник, но поиски были тщетны. Понемногу мы успокоились и снова уселись на землю.
— Сэм Хоукенс ошибся, — сказал Инчу-Чуна, — при мигающем свете костра всегда может что-нибудь померещиться.
— Я уверен, что видел два глаза!
— Вероятно, ветер повернул два листа, мой белый брат видел их нижние, светлые стороны и принял их за глаза.
— Возможно, что это так! В таком случае я застрелил листья, хи-хи-хи!
Он рассмеялся про себя по своему обыкновению. Однако Виннету случай этот показался далеко не таким забавным, и он сказал серьезным тоном:
— Во всяком случае мой белый брат Сэм допустил ошибку, которой он должен избегать в будущем.
— Ошибку? Как так?
— Он не должен был стрелять.
— Не должен? Вот как! Когда в кустах прячется шпион, я имею, если не ошибаюсь, право всадить ему пулю в лоб!
— А разве известно, что подглядывающий имел враждебные намерения? Он увидел нас и спрятался для того, чтобы узнать, кто мы такие. Может быть, потом он хотел открыться и приветствовать нас!
