Карл Май - Виннету
— Теперь он сделает последнюю попытку и ускачет со мной в прерию. Ждите меня здесь, я приведу его обузданным! — крикнул мне Сзм Хоукенс.
Но он ошибся. Мул вовсе не умчался в прерию, а бросился на землю и стал по ней кататься. Сэм мог бы переломать себе все ребра, и поэтому был вынужден соскочить с седла. Я также спрыгнул с лошади, схватил волочившийся по земле аркан и дважды обвил им крепкий сук ближайшего дерева. Мул между тем, освободившись от всадника, вскочил на ноги и хотел было обратиться в бегство, но сук крепко держал его. Петля опять крепко стянулась, и животное вторично грохнулось на землю.
Сэм Хоукенс, отойдя в сторону и убедившись в целости своих ребер, сказал:
— Отпустите эту бестию! Ни один черт ее не обуздает, если не ошибаюсь!
— Этого еще не доставало! Чтобы меня пристыдил мул, имеющий отцом осла, а не джентльмена! Нет, он должен мне подчиниться. Обратите внимание.
Я отвязал лассо от сука, а сам, широко раздвинув ноги, стал над животным. Как только ему удалось передохнуть, оно сразу вскочило на ноги. Наступил момент, когда все зависит от силы мускулов в ногах, а в этом отношении я безусловно превосходил низкорослого Сэма, всадник должен ногами нажимать на ребра лошади, вследствие чего сжимаются внутренности животного, и оно начинает испытывать смертельный страх. Когда мул обнаружил намерение сбросить меня тем же способом, что и Сэма, я подхватил свисавшее у него с шеи лассо, скрутил его и ухватился за веревку возле самой петли. Как только я замечал, что мул хочет броситься на землю, я стягивал петлю. Этим приемом, а также давлением ног я удерживал его на ногах. Между нами происходила тяжелая борьба. Пот катился с меня градом, но мул вспотел еще больше моего, и изо рта у него хлопьями валила пена. Его движения постепенно ослабевали и становились непроизвольными, а его злобное фырканье перешло в короткий храп. Наконец ноги его подкосились, и он упал наземь, истощив последние силы… Мул остался неподвижно лежать с безумно вытаращенными глазами. Я же глубоко вздохнул. Когда мы его подняли, он стоял смирно, хотя и дрожал всем телом. Он не противился и потом, когда мы принялись его седлать и взнуздывать. А когда Сэм на него сел, он покорно и чутко слушался узды, как хорошо объезженная лошадь.
— Он уже имел когда-то хозяина, — заметил Сэм, — который был, должно быть, хорошим наездником. Это сразу чувствуется. Мул, наверное, сбежал от него… А знаете, как я назову его?
— Ну?
— Мэри. У меня раньше уже был мул по имени Мэри; мне незачем утруждать себя поисками другого имени.
— Итак, мул Мэри и ружье Лидди!
— Да. Ведь это премилые имена, не правда ли? А теперь я попрошу вас сделать мне одно одолжение.
— Пожалуйста. Я охотно исполню вашу просьбу.
— Никому не рассказывайте о происшедшем! Я сумею оценить ваше молчание.
— Глупости! Это само собой разумеется!
— А все-таки! Хотел бы я слышать смех этой банды в лагере, если бы она узнала, как Сэм Хоукенс раздобыл себе прелестную Мэри! Вот была бы для них потеха! Если вы будете держать язык за зубами, то я…
— Пожалуйста, молчите об этом! — перебил я его. — Вы мой учитель и друг. К чему все эти разговоры?
Его маленькие плутоватые глазки стали влажными, и он восторженно воскликнул:
— Да, я ваш друг, сэр, и если бы я знал, что вы хоть немножко меня любите, это было бы большой радостью для меня, старика.
Я протянул ему руку и сказал:
— Эту радость я могу вам доставить, дорогой Сэм! Будьте уверены, что я вас люблю, люблю как… ну, приблизительно как хорошего, бравого, почтенного дядю! Вам этого достаточно?
— Вполне, сэр, вполне! Я так восхищен этим, что готов тут же на месте чем-нибудь угодить вам в свою очередь. Скажите только, чего вы хотите! Я могу, например… например… съесть на ваших глазах Мэри, так что от нее косточки не останется. Могу также, если вам это больше нравится, замариновать самого себя, приготовить фрикасе из собственного мяса и проглотить. Или же…
— Замолчите! — рассмеялся я. — В обоих случаях я лишился бы вас: в первом — вы лопнули бы, во втором — погибли бы от несварения желудка из-за проглоченного парика! Вы уже несколько раз оказывали мне услуги и, безусловно, в будущем премного обяжете меня. Итак, не лишайте пока что жизни ни себя, ни Мэри, а лучше поспешим в лагерь! Мне надо работать!
— Работать! А что же вы здесь-то делали? Если это была не работа, то я, право, не знаю, что вообще можно назвать таковой!
Я привязал лошадь Дика к своей, и мы отправились в путь. Мустанги, конечно, давно уже скрылись. Мул же покорно повиновался всаднику, и Сэм радостно восклицал несколько раз по дороге.
— Мэри отлично вышколена! И я обязан ею только вам. Вот так два дня! Сколько событий — недобрых для меня и славных для вас! Разве вы когда-нибудь могли думать, что так быстро изучите охоту на мустангов вслед за охотой на бизонов?
— Почему бы и нет? Здесь, на Западе, можно всего ожидать. Я предполагаю участвовать и в других.
— Гм… да! Надеюсь, что и в будущем вы останетесь целы и невредимы. А знаете, Ведь вчера ваша жизнь висела на волоске! Вы были слишком смелы. Никогда не забывайте, что вы еще грингорн! Разве можно так спокойно подпустить бизона к себе и затем стрелять ему в глаза?! Вы еще очень неопытны и недооцениваете силы противника. Будьте впредь осторожнее и не слишком-то полагайтесь на свои силы! Охота на бизонов в высшей степени рискованна. Только один вид охоты еще опаснее!
— А именно?
— На медведя.
— Но вы же не имеете в виду черного медведя с желтой мордой?
— Барибала? Конечно, нет! Это ведь очень добродушный, миролюбивый зверюга, его даже можно обучить гладить белье и вышивать. Нет, я думаю о гризли — сером медведе Скалистых гор! Когда гризли стоит на задних лапах, то он двумя футами выше вас; одним движением челюстей он превращает вашу голову в кашу, а когда на него нападают и он приходит в ярость, то успокаивается никак не раньше, прежде чем разорвет врага на клочки.
Мы оба и не подозревали, что разговор на эту тему возобновится уже на следующий день и что мы так скоро встретимся с этим опасным зверем. Впрочем, у нас вообще не было времени продолжать разговор, так как мы уже прибыли в лагерь, который успел переместиться на порядочное расстояние, измеренное за время нашего отсутствия. Бэнкрефт и его землемеры усиленно работали, чтобы показать наконец, что они могут сделать. Наше появление привлекло всеобщее внимание.
— Мул, мул! — закричали со всех сторон. — Откуда вы его достали, Хоукенс?
— Мне прислали его прямым сообщением, — ответил он серьезным тоном.
