Карл Май - Виннету
— Зачем вы спрашиваете? Я же не имею понятия о том, как охотятся на мустангов, тогда как вы — мастер этого дела, и я беспрекословно вам повинуюсь.
Мы сели опять на лошадей и разъехались: он — на север, я — на юг, до начала прерии. Не прождав там и четверти часа, я увидел вдалеке массу темных точек, которые увеличивались по мере приближения к месту моей засады. Сперва они казались воробьями, потом кошками, собаками, телятами, пока не приблизились настолько, что я разглядел их настоящую величину. Это были мустанги, в диком ужасе погони мчавшиеся на меня.
Какое прекрасное зрелище представляли собой эти животные! Длинные гривы развевались вокруг шей, пышные хвосты, подобно пучкам перьев, разлетались по ветру; их было не более трехсот, и все же земля, казалось, дрожала под их копытами! Восхитительный белый жеребец летел впереди всех, его, конечно, можно было бы поймать, но ни одному охотнику прерий не взбредет в голову сесть на белого коня: он выдаст хозяина любому врагу!
Наступило время показаться из засады. Я выехал из чащи деревьев, и мое появление не преминуло оказать свое действие. Белый вожак отпрянул, словно в него попали пулей, табун остановился и как бы остолбенел — слышно было только испуганное фырканье. Затем весь эскадрон повернул назад, вожак оказался уже на другом конце, и мустанги помчались в обратную сторону.
Я медленно следовал за ними, мне не за чем было спешить, так как я мог быть уверен, что Сэм снова направит их на меня. При этом я пытался объяснить себе одно поразившее меня обстоятельство. Хотя лошади только на мгновение оказались передо мной, мне показалось, что одно животное было мулом, а не лошадью. Конечно, я мог ошибиться, но все же мне думалось, что я хорошо разглядел его. Я решил быть во второй раз еще более внимательным. Мне запомнилось, что мул находился в первом ряду, как раз за вожаком. Таким образом, мустанги считали его не только равным себе, но он, по-видимому, занимал даже особое положение в их среде.
Через некоторое время табун вторично двинулся мне навстречу и, увидя меня, опять повернул обратно. Это повторилось еще раз, и я убедился, что не ошибся: среди мустангов находился светло-коричневый мул с темной полосой на спине. Он произвел на меня выгодное впечатление, так как, несмотря на большую голову и длинные уши, был красивым животным. Мул менее требователен, чем лошадь, у него более уверенная поступь, и он никогда не испытывает головокружения над пропастью. Все эти преимущества имеют большое значение. Правда, животное это очень упрямо. Я видел мулов, позволяющих избивать себя чуть не до смерти, но не двигающихся с места, несмотря на отличную дорогу и отсутствие всякой поклажи, просто потому, что они не желали идти!
Мне показалось, что этот мул проявлял много пылу и живости, а в глазах у него светилось больше ума, чем у лошадей. И я решил поймать его. Очевидно, он когда-то сбежал от своего хозяина, примкнув к табуну диких лошадей.
Сэм снова погнал стадо на меня. Между нами было такое маленькое расстояние, что мы могли видеть друг друга. Путь — и вперед и назад — был закрыт для мустангов. Они ринулись в сторону, мы последовали за ними. Табун разделился, и я заметил, что мул остался в главном стаде. Он мчался бок о бок с вожаком, это было чрезвычайно быстрое, выносливое животное. Я гнался за этой частью табуна. Сэм, казалось, наметил ее же.
— Захватим их в середину, я — слева, вы — справа! — закричал он.
Мы пришпорили коней и не только не отстали от мустангов, но нагнали их раньше, чем они достигли леса. Перед лесом они опять повернули и хотели проскочить между нами. Чтобы помешать этому, мы быстро помчались навстречу друг другу. Мустанги рассыпались во все стороны подобно курам, на которых бросился ястреб. Белый вожак и мул, отделившись от других, промчались между нами. Мы погнались за ними. При этом Сэм, размахивая лассо над головой, закричал:
— Опять грингорн! Вы останетесь им на всю жизнь!
— Почему?
— Потому что вы нацелились на белого жеребца, а это может сделать только грингорн, хи-хи-хи!
Моего ответа он не услышал, потому что его громкий смех заглушил мои слова. Итак, он думает, что я наметил жеребца! Пусть себе думает! Я предоставил ему мула, сам же направился к остальным мустангам, которые с испуганным фырканьем и ржанием мчались в беспорядочном смятении по долине. Сэм настолько приблизился к мулу, что ему удалось метнуть на него лассо. Прицел был верный, и петля обвилась вокруг шеи животного. Затем он должен был придержать лошадь и попятиться с нею назад, чтобы устоять против толчка, когда лассо туго натянется. Он так и поступил, но все же сделал это недостаточно быстро. Его лошадь не успела еще приобрести устойчивого положения, как сильный толчок повалил ее на землю. Сэм Хоукенс, великолепно кувырнувшись в воздухе, упал навзничь. Лошадь быстро поднялась и побежала дальше. Вследствие этого лассо потеряло напряжение, и мул, все время крепко стоявший на ногах, приобрел свободу действий, он помчался во весь дух и, так как лассо было прикреплено к седлу, увлек за собой в прерию и лошадь.
Я поспешил к Сэму, чтобы узнать, не ушибся ли он. Между тем он уже вскочил на ноги и испуганно закричал:
— Пропади они совсем! Так, пожалуй, удерет вместе с мулом и кляча Дика, не простившись даже со мной, если не ошибаюсь!
— Вы не ушиблись?
— Да нет же!
Я погнал свою лошадь за мулом. Он отбежал уже на порядочное расстояние, но затем у них возникло какое-то недоразумение с лошадью. Он рвался в одну, та — в другую сторону, и этим они взаимно задерживали друг друга, будучи связаны лассо. Я быстро нагнал их. Но мне не пришло в голову воспользоваться собственным лассо. Я схватил то, которое связывало обоих животных, и обмотал его несколько раз вокруг руки в полной уверенности, что мне удастся обуздать мула. Он продолжал бежать, а я мчался с обоими животными позади, постепенно напрягая ремень и таким образом стягивая все туже и туже петлю. При этом я уже довольно хорошо мог управлять мулом. Мнимыми уступками я заставил его описать дугу и вернуться к тому месту, где находился Сэм. Здесь я внезапно так сильно затянул петлю, что у мула прервалось дыхание, и он повалился наземь.
— Держите мошенника, пока я не велю вам отпустить его! — крикнул Сэм.
Он подскочил к мулу и стал рядом. Лежавшее на земле животное отбивалось ногами что было мочи.
— Теперь! — сказал Сэм.
Я отпустил лассо. Мул перевел дух и вскочил, но Сэм так же быстро очутился на его спине. Тот на мгновение как бы замер от испуга, затем несколько раз он пытался подбросить Сэма в воздух. Когда это не удалось, он внезапно прыгнул в сторону, выгибая по-кошачьи спину, но Сэм крепко держался в седле.
