Алистер Маклин - Полярная станция “Зебра”
– Ну, что ж, – с сомнением произнес я, – все может быть. Да, пожалуй, я соглашусь с вами… – Я не стал уточнять, в чем именно мы с ним сходимся во мнениях. – Ну, и кто ваш кандидат на высший пост, коммандер?
– Провалиться мне на этом месте – не знаю! Я ловил каждое слово, произнесенное сегодня утром. Я смотрел на лица тех людей, которые эти слова произносили, и на тех, которые их слушали. С тех пор я беспрерывно, раз за разом прокручивал все это в голове – и будь я проклят, если нашел ключ к этому делу!.. Как насчет Киннерда?
– Очень подозрителен, правда? Но только потому, что он опытный радиооператор. А между тем, я берусь любого человека за пару дней научить принимать и передавать азбуку Морзе. Медленно, с ошибками, понятия не имея о том, как устроена рация, но работать он сможет. Так что на рации вполне мог быть любой из них. А то, что Киннерд классный радиооператор, может, наоборот, говорить в его пользу.
– Элементы «Найф» были вынесены из радиорубки и спрятаны в лаборатории, – обратил мое внимание Свенсон. – Легче всего это было сделать Киннерду. Кроме доктора Джолли, который устроил медпункт и свою спальню в том же домике.
– Значит, это ставит под подозрение Киннерда или Джолли? Вы считаете именно так?
– А разве нет?
– Да, конечно. Тогда согласитесь, что консервы в тайнике под половицей ставят под подозрение Хьюсона и Нейсби, которые спали в камбузе, где хранились запасы продовольствия, а шар-зонды и баллоны с водородом бросают тень на Джереми и Хассарда, потому что именно метеорологу и технику проще всего взять их со склада.
– Ну-ну, запутывайте дело, запутывайте, – раздраженно бросил Свенсон. Как будто оно и без того не запутано до крайности!
– Я ничего не собираюсь запутывать. Я просто хочу подчеркнуть, что если уж вы допускаете одну возможность, то надо допускать и другую. Кроме того, у нас есть и свидетельства в пользу Киннерда. Он рисковал жизнью, вытаскивая из радиорубки переносную рацию. Он практически шел на верную смерть, когда лез в пекло второй раз, пытаясь спасти своего помощника Гранта. Если бы Джереми не оглушил его, он, скорее всего, там бы и погиб. Вспомните, что случилось с Фостером, который пошел туда, обмотавшись мокрыми одеялами: он так и не вернулся обратно. И потом, разве упомянул бы Киннерд элементы «Найф», если бы совесть у него была нечиста? А он упомянул. К слову, из-за этого помощник радиста и мог потерять сознание: Киннерд велел ему забрать элементы «Найф», а он никак не мог их отыскать, потому что их там уже не было. Вот он и обгорел так сильно, что умер несколько дней спустя. И ещё одна штука, наконец: Нейсби уверял, что дверь в радиорубку заклинило вроде бы из-за льда. Если бы Киннерд чуть раньше играл со спичками, дверь не успела бы примерзнуть.
– Если вы исключаете Киннерда, – медленно произнес Свенсон, – то вам придется исключить и доктора Джолли, – он улыбнулся. – Не представляю человека вашей профессии бегающим по лагерю и дырявящим людей. Ваше дело штопать дырки, а не делать их, верно, доктор Карпентер? Гиппократу это пришлось бы не по душе.
– Я вовсе не исключаю Киннерда, – сказал я. – Но и вешать на него всех собак тоже не собираюсь. А что касается представителей моей профессии…
Может, напомнить вам список лекарей, украшавших скамью подсудимых?..
Конечно, против Джолли у нас нет ровным счетом ничего, никаких улик. Похоже, он и делал-то всего-ничего: выбрался из радиорубки, свалился без чувств на лед да так и пролежал почти все время, пока пожар не кончился. Но, с другой стороны, мы ничего не знаем о том, какую роль он сыграл в событиях, предшествовавших пожару. С него снимает подозрения только заклиненная дверь, да ещё то, что Киннерд и Грант не могли не заметить, если бы он что-то сделал: койка Джолли находилась в глубине домика, и чтобы выбраться наружу, он не мог незаметно миновать их обоих. К тому же не забывайте: он должен был остановиться и взять элементы «Найф». И ещё один довод в его пользу, очень важный довод, я бы сказал. Я до сих пор уверен, что Бенсон упал не случайно, а если так, то не могу представить, как Джолли сумел бы это устроить, находясь у подножия «паруса», когда Бенсон был уже на его вершине. Да и потом, неужели, стоя у подножия «паруса», он дожидался, пока Бенсон свалится ему на голову?
– Вы отлично построили защиту Джолли и Киннерда, – пробормотал Свенсон.
– Вовсе нет. Я только догадываюсь, что может сказать адвокат.
– Хьюсон, медленно проговорил Свенсон. – Или Нейсби. Или Хьюсон и Нейсби. Не кажется ли вам чертовски странным, что эти двое – а спали они в задней части, у восточной стены камбуза, то есть там, где дом и загорелся, так вот, они все-таки успели выскочить, а другие двое – Фландерс и Брайс, так, кажется? – те, что спали посредине, задохнулись? Нейсби утверждает, что кричал и тряс их изо всей силы. Может, он мог бы трясти и кричать хоть всю ночь безо всякого результата. Может, они уже были без сознания… или мертвы. Может, они заметили, как Нейсби или Хьюсон, или оба сразу, выносили запасы продовольствия. и им заткнули рот. А может, им заткнули рот ещё до того, как начали все нужное выносить… Не забудьте ещё про пистолет. Он был спрятан в бензобаке трактора, чертовски странное место для тайника. Но если это придумал Хьюсон, тогда ничего странного нет, правда? Ведь он же водитель трактора. И потом, он заявил, что ему пришлось делать крюк, чтобы поднять капитана Фолсома. Он сказал, что огонь мешал туда пробиться. Но ведь он все же прошел к радиостанции! И ещё одна штука, очень, я бы сказал, примечательная: он утверждает, что когда бежал к жилому дому, как раз взорвались цистерны с горючим. Но если они только начали рваться, то как получилось, что дома – те пять, что были полностью уничтожены, уже вовсю полыхали?.. А полыхали они потому, что были залиты горящим топливом, так что первые взрывы произошли задолго до этого. Между прочим, получается, что Хьюсон практически ничего и не делал во время пожара, только оповестил капитана Фолсома, который и без того уже все знал.
– Да, коммандер, из вас получился бы неплохой прокурор. Но не кажется ли вам, что против Хьюсона уж слишком много улик? Разве умный человек допустил бы это? Не кажется ли вам, что он обязательно симулировал бы героический поступок или хотя бы активную деятельность во время пожара, чтобы отвлечь от себя внимание?
– Нет. Вы упустили из вида, что у него не было никаких оснований ждать расследования по поводу пожара. Он и не предполагал, что может возникнуть ситуация, когда ему – или кому-то другому, не имеет значения, придется объяснять свое поведение и оправдываться.
– Я уже говорил и повторю снова. Такие люди, как наш приятель, никогда не надеются на везение. Они всегда действуют с учетом того, что их будут выслеживать.
