Алистер Маклин - Полярная станция “Зебра”
Джолли поднял глаза на меня, лицо его искривилось в злобной гримасе. – Вы победили, Карпентер. Ну, конечно же, вы победили. По всему фронту.
Но вы проиграли в единственном пункте, который на самом-то деле является главным. Мы успели передать пленку, ту пленку, которая фиксирует положение практически всех ракетных баз в Америке. Так что игра стоила свеч. Такую информацию не купишь и за десять миллионов фунтов. А мы её получили!.. Его зубы обнажились в хищной усмешке. Мы можем проиграть, Карпентер, но все равно мы профессионалы. Мы сделали свое дело!
– Да, пленку вы передали, что верно, то верно, – согласился я. – И я готов отдать свой годовой оклад, чтобы увидеть лица тех, кто её проявит.
Слушайте внимательно, Джолли. Вы хотели вывести из строя Бенсона и меня вовсе не для того, чтобы вам не помешали убить Болтона и задержать нас.
Главное, что вас интересовало, – чтобы только вы один могли пользоваться рентгеновской установкой. Чтобы никого, кроме вас, не было, когда вы просвечиваете лодыжку Забринского и снимаете повязку. От этого зависело буквально все! Вот почему вы рискнули подстроить покушение на меня: вы услышали, как я сказал, что собираюсь просветить рентгеном ногу Забринского на следующее утро. Тут вы и совершили единственный поступок, лишенный профессионального мастерства и показавший мне, что вы запаниковали. Но вам повезло…
Итак, пару дней назад вы все-таки сняли повязку у Забринского и вынули оттуда пленку, которую спрятали там, завернув в промасленную бумагу, ещё тогда, когда перевязывали ему ногу на станции «Зебра». Отличный тайник! Вы могли бы, разумеется, спрятать пленку и в повязке у кого-то другого, но это было бы более рискованно. Идея была блестящая.
К несчастью для вас и ваших хозяев, прошлой ночью я снял у Забринского повязку, вынул пленку и заменил её другой. Разумеется, это ещё одна улика против вас, я упоминал о ней. На кассете есть два отличных отпечатка пальцев – ваш и Киннерда. Вместе с алюминиевой фольгой и вашим собственным признанием, сделанным в присутствии многих свидетелей, этого вполне достаточно, чтобы вы оба через восемь часов уже болтались на веревке.
Поражение и виселица, Джолли. Так что вы даже не профессионал. Ваши хозяева никогда не увидят настоящую пленку…
Что-то беззвучно шепча разбитыми губами, не обращая внимания на пистолеты, Джолли в бешенстве бросился на меня. Он сделал два шага, всего только два. Потом Ролингс, не особо церемонясь, ударил его по темени пистолетом. Джолли свалился на пол так, словно на него обрушился Бруклинский мост. Ролингс хладнокровно присмотрелся к нему.
– Ничего приятнее я ещё сегодня не делал, – небрежно бросил он. Кроме, конечно, тех снимков, которые я нащелкал для доктора Карпентера фотоаппаратом доктора Бенсона. Это та пленка, которую мы завернули в промасленную бумажку.
– А что там за снимки? – с любопытством спросил Свенсон. Ролингс широко улыбнулся.
– Да все эти вырезки из журналов, те, что у доктора Бенсона в медпункте. Медвежонок Йоги, утенок Дональд, Плуто, Поупи, Белоснежка и семь гномов… В общем, вся эта братия. Настоящие произведения искусства! И цвет по системе «Техниколор»! – Он, счастливо улыбнулся. – Я, как и доктор Карпентер, отдал бы весь годовой оклад, чтобы увидеть их лица. когда они начнут проявлять негативы…
