Алистер Маклин - Сан-Андреас
— Моя компетентность никого не интересует. — По всему было видно, что доктор Синклер всё ещё не отошел от шока, вызванного смертью его коллеги. — Лейтенант, так же как сестра Моррисон и сиделка Магнуссон, совершенно не управляем и не подчиняется никаким указаниям. Возможно, эти трое считают своё поведение проявлением свободы личности. Лейтенант Ульбрихт, если уж на то пошло, вне всякой опасности. То, что с ним произошло, даже нельзя назвать ранением. Просто оторвало кусок кожи, вот и все.
— Тогда, лейтенант, вы наверняка не будете возражать, если я ещё раз воспользуюсь вами как специалистом по навигации, которой мы не занимались с прошлой ночи.
— Я в вашем распоряжении, боцман. — Если лейтенант испытывал негативные эмоции по отношению к боцману из-за смерти своих земляков, он умело их скрывал. — В любое время. Я предлагаю прямо в полдень.
— Боцман, вы закончили все дела в послеоперационной палате? — спросил Паттерсон. Маккиннон кивнул. — Если человека без конца благодарить, он устает от этого, поэтому я воздержусь от благодарностей. — Когда мы будем их хоронить?
— Когда скажете, сэр.
— Ранним утром, прежде чем начнет светлеть. — Паттерсон натянуто рассмеялся. — Таково моё решение. Старший механик Паттерсон — ваш человек, когда речь заходит о принятии решений по вопросам, не имеющим значения. Но я что-то не помню, чтобы принималось решение атаковать подводную лодку?
— Это решение было принято, после моего разговора с капитаном Боуэном, сэр.
— Ага! — раздался голос Маргарет Моррисон. — Так вот что означало ваше двухминутное совещание с ним.
— Конечно. И он одобрил мой план.
— А если бы он не одобрил? — поинтересовалась Джанет. — Вы всё равно бы протаранили подводную лодку?
— Он не только одобрил, — сдерживаясь, произнёс Маккиннон, — но даже почувствовал вдохновение, сильный прилив сил. При всём моём уважении к присутствующему здесь лейтенанту Ульбрихту, капитан не чувствовал особого расположения к немцам. По крайней мере, в тот момент.
— Вы уходите от ответа, Арчи Маккиннон. Отвечайте на мой вопрос. Если бы он не одобрил вашего плана, вы всё равно пошли бы на таран?
— Пошёл бы, правда, говорить об этом капитану не следует.
— Сиделка Магнуссон. — Паттерсон с улыбкой обратился к Джанет, стараясь сгладить свою обидчивость словами. — Я думаю, что мистер Маккиннон заслуживает не допроса и порицаний, а только поздравлений за прекрасно выполненную работу. — Он поднялся, подошёл к шкафчику, где доктор Сингх хранил свои личные запасы, взял бутылку виски, несколько стаканов и, налив порцию Маккиннону, поставил стакан перед ним. — Я думаю, доктор Сингх с одобрением отнесся бы к этому.
— Благодарю вас, сэр, — ответил Маккиннон, уставившись на стакан, стоявший на столе. — Да, ему это больше не понадобится.
За столом воцарилась гробовая тишина, которую, как и следовало ожидать, нарушила Джанет.
— Я считаю, Арчи, это, по крайней мере, нелюбезно.
— Вы считаете это так сейчас. Может быть, вы правы, а может быть, и нет. — По его голосу чувствовалось, что он совершенно не раскаивается в своих словах. Он поднял стакан и сделал из него несколько глотков. — Узнаю его виски, действительно виски доктора Сингха.
Наступившая тишина на сей раз была длиннее, длиннее и напряжённее.
Смущенный этой тишиной, её нарушил Синклер:
— Я думаю, мистер Маккиннон, мы все поддерживаем те слова признательности, что произнёс мистер Паттерсон. Действительно, отличная работа. Но, пользуясь вашими же словами, — я не ставлю под сомнение вашу профессиональную компетенцию: может, вам всё-таки просто повезло?
— Вы хотите сказать, что я подвергал опасности жизни всех, кто находился на борту?
— Я этого не говорил.
Однако полная растерянность доктора Синклера свидетельствовала о том, что эта мысль приходила ему в голову, хотя вслух он её и не высказал.
— Это был точно рассчитанный риск, — сказал Маккиннон, — хотя не всё удалось рассчитать. Преимущества были на моей стороне, причём довольно существенные. Я абсолютно уверен в том, что подводная лодка имела приказ захватить нас, но не топить, вот почему я в равной степени уверен в том, что пушечный расчет стрелял в «Сан-Андреас» без приказа.
Капитан подводной лодки, капитан Клаусен, оказался не тем человеком, не в том месте и не в нужное время. Он либо от всего устал, либо не имел достаточного опыта, либо был некомпетентен, либо чересчур самоуверен. В конце концов, он мог обладать всеми этими «достоинствами» вместе. Одно очевидно: опытный командир подводной лодки никогда не стал бы двигаться параллельно нам на расстоянии всего какой-то полумили. Он бы держался на расстоянии примерно в пару миль, чтобы иметь возможность нырнуть в случае необходимости, приказал бы нам выслать ему навстречу лодку, которую заняли бы его люди, вооружённые автоматами, чтобы иметь возможность захватить «Сан-Андреас». И мы ничего не смогли бы сделать, чтобы остановить их. А ещё лучше, он мог подойти со стороны кормы, что сделало бы таран просто невозможным, а затем запросто подняться по трапу.
И, безусловно, он был слишком уверен в себе и наполовину расслабился.
Когда он увидел, что мы спускаем трап, он решил, что игра закончилась.
Ему даже в голову не пришла мысль о том, что госпитальное судно можно использовать как военный корабль. И он был либо так слеп, либо так глуп, что даже, не заметил, что мы все время приближаемся к нему. Короче говоря, он делал ошибку за ошибкой, о которых пишется в книгах. Более неподходящего человека для подобной работы было бы трудно отыскать.
Настудила длинная, довольно неуютная пауза. Марио, незаметный и, как всегда, услужливый, наполнил всем сидящим за столом стаканы, но никто, за исключением боцмана, к выпивке так и не прикоснулся.
— На основании того, что вы говорите, — сказал Синклер, — капитан подводной лодки действительно был самым неподходящим человеком для такой работы. И вы, безусловно, тактически переиграли его. И всё же опасность существовала. Действительного столкновения, я имею в виду. Подводная лодка могла потопить нас, а не мы — её. У нас же корпус — как скорлупа, а у подводной лодки — настоящая броня.
— Доктор Синклер, у меня не хватило бы смелости читать вам лекцию по медицинским вопросам.
— Намекаете, что сую нос не в своё дело, — с улыбкой произнёс доктор Синклер. — Но, мистер Маккиннон, вы всё-таки боцман на торговом судне.
— Сейчас — да. А до этого я двенадцать лет прослужил на подводной лодке.
— О нет. — Синклер покачал головой. — Это уж слишком, действительно слишком. Да, сегодня, похоже, доктору Синклеру не везет.
