Юрий Папоров - Пираты Карибского моря. Проклятие капитана
— Вы капитан? — с удивлением спросил Хуан.
— Да, Педро де ла Крус, к вашим услугам…
— В Гаване недавно…
— Нет конца вашей проницательности, — теперь ирония звучала в словах де ла Круса.
— Что же стало с вашим хирургом?
— Чтобы вы и дальше не задавали вопросов, скажу откровенно: у меня пока даже нет корабля.
— То есть как? — искренне удивился Хуан.
— Однако он скоро у меня будет, а до того я хотел выяснить, как вы относитесь к подобным, так сказать знахарским, средствам лечения. За вашу квалифицированную консультацию я готов хорошо заплатить.
Сын палача задумался. Что-то настораживало его в словах человека, назвавшего себя капитаном без корабля. Чтобы выиграть время, он неожиданно попросил:
— Разрешите, прежде чем ответить, я посмотрю, что за рана была у вас на голове?
Де ла Крус снял шляпу. Рубец еще багровел посреди выстриженных волос.
— Эта царапина могла стоить вам жизни, — начал Хуан, — вы наказали обидчика?
— Не знаю, насколько равносилен этой ране урон, нанесенный мною, но моя шпага касалась горла одного из противников.
— Позвольте! Разрешите-ка взглянуть на вашу шпагу, — Хуан проворно поднял оружие с земли и стал осматривать острие клинка. — Да, удар был отменным…
— Откуда вам знать?
— Вы нанесли его снизу вверх, продырявив горло насквозь, а я пытался залатать эту дыру…
— Не может быть! Кто же он? — быстро спросил де ла Крус.
— …и мне это почти удалось, — так же спокойно продолжил Хуан, — но вот остановить внутреннее кровоизлияние оказалось не в моих силах.
— Где он сейчас?
— Рядом с вами, — тем же невозмутимым тоном произнес Хуан. Де ла Крус был озадачен подобным ответом.
— То есть как? — теперь наступила очередь капитана удивляться.
— Перед смертью тот человек заявил, что в Гаване у него никого нет, а люди, которые его принесли ко мне, совершенно ему незнакомы. За то, что я пытался спасти ему жизнь, он разрешил мне делать с его телом после смерти все, что я пожелаю. Отдельные его части вы и созерцали несколько минут тому назад.
— Простите, а могли бы вы назвать или описать тех, кто сопровождал раненого негодяя? — спросил де ла Крус.
— Этого я не сделаю даже под пытками, — решительно заявил Хуан. — Врач не должен выдавать подобных тайн. Вот ваша шпага, сеньор. Когда у вас будет корабль, приходите, может, я смогу быть вам полезен, — Хуан дал понять, что разговор окончен.
Де ла Крус вышел на улицу и с наслаждением глубоко вдохнул. После жилища палача воздух на улице показался необыкновенно свежим. Он шел по Гаване, подставляя лицо ветру, напитанному морем. «Господи, — думал он, — как хорошо просто жить и дышать».
Педро направился в дом одного из крупнейших в Гаване ростовщиков. Он не хотел, чтобы кто-либо знал об этом, поэтому, оглядевшись, он незаметно вынул из кармана маленькое зеркальце, уместившееся в ладони, и посмотрел, что происходит у него за спиной. К своему удивлению, в отражении Педро увидел молодого Хуана, следовавшего за ним по пятам.
Де ла Крус скрылся за очередным углом, остановился, немного подождал, и тот, кто шел по его следу, столкнулся с ним нос к носу.
— Однако вы хитрее, чем я думал. Скажите прямо, сеньор, зачем вы приходили ко мне? Может статься, вы от этого только выиграете.
— Возможно… Но мое признание поставит вас в затруднительное положение. Вам захочется о многом справиться у меня, я же пока не в состоянии отвечать на деловые расспросы. Таким образом, в проигрыше останемся и вы, и я. Не так ли, мой дорогой Хуан?
— Что за фамильярность, сеньор? Я не называл вам своего имени.
— Однако, поскольку вы пришлись мне по душе, я узнал ваше имя. Бьюсь об заклад, будь я вашим старшим братом, прежде всего вздул бы вас за строптивость…
— Сто провизоров в одной колбе! Вы не такой, каким кажетесь с первого взгляда! Клянусь скальпелем, вы начинаете мне нравиться, загадочный сеньор.
— Тогда тем более нам не стоит терять времени и следует сейчас же отметить это в ближайшей таверне. У меня пересохло…
Но де ла Крус не договорил, он увидел карету, в которой обычно ездила графиня Иннес. Карета двигалась к ним. На плечо капитана легла рука.
— Считаться вашим младшим братом было бы не зазорно, но для того, чтобы стать вашим другом, я должен знать гораздо больше… — сказал Хуан, глядя прямо в глаза де ла Крусу.
— А как насчет хирурга на корабле?
— Без дружбы… — Хуан сам перебил ход своих мыслей и закончил: — Будет судно, поговорим, но… сомневаюсь.
Молодой человек поклонился и зашагал прочь.
Когда карета поравнялась с капитаном, штора оконца отодвинулась, и графиня Иннес быстро произнесла:
— Я искала вас! Мы с Марией ждем вас завтра к обеду. Приходите! Есть о чем поговорить.
Глава 7
ДУЭЛЬ
В 1701 году в порту Гаваны несколько месяцев кряду стояла французская эскадра маркиза де Котленьона. В следующем году еще более внушительная армада французских кораблей, которую возглавлял прославленный адмирал маркиз Шато-Рено, пробыла в Гаване почти полгода. В порт заходили и корабли известного французского корсара Дюкасса, который в конце 1702 года, будучи на службе у испанского короля Филиппа Пятого, в трехдневном жарком бою близ острова Ямайка разгромил эскадру английского адмирала Бембоу.
Французский флот принес с собой новую культуру в то время развитой и могущественной страны, какой была Франция при Людовике XIV.
Торговля процветала, город стал застраиваться новыми домами. Французские и испанские коммерсанты открывали магазины. Французские моряки сходили на берег, тесно общались с жителями города. Первоклассные корабли, оснащенные новейшим оружием, манеры французов, их взгляд на происходящее — все это благоприятно сказывалось на развитии Гаваны.
В те годы все национальные, религиозные и домашние праздники отмечались в городе пышно и с блеском. Случалось, поначалу интимное торжество по поводу бракосочетания, рождения, годовщины свадьбы, удачной сделки становилось общим праздником для целого квартала.
Наиболее знатные и состоятельные семейства, бывало, объявляя о торжестве, не рассылали приглашений, ибо в гости мог прийти любой из тех, кого обычно принимали в доме. Почти все большие праздники заканчивались пышными фейерверками, пальбой из пушек и танцами на близлежащих улицах.
Так было и в день рождения Марии Арреолы Вальдеспино. Отец устроил бал в честь своей дочери и не поскупился на расходы. Двери его дома были открыты для каждого.
Де ла Крус еще утром послал свой подарок — гранатовые серьги в золотой оправе — и на вечер явился одним из первых, ему необходимо было поговорить с Иннес.
