Джеймс Купер - Красный корсар
— Позабавиться? В подобном деле я не забавлялся бы ни над кем, а над вами тем более.
— Это необыкновенно, совершенно необъяснимо со стороны незнакомца. Есть ли у вас какие-нибудь факты, какие-нибудь мотивы, на которые я могла бы указать родственникам моей юной воспитанницы?
— Вы их знаете уже.
— В таком случае, сударь, я должна помимо своей воли верить, что у вас есть серьезные основания скрывать мотивы ваших поступков, — холодно произнесла гувернантка. — Если только ваши намерения хороши, я благодарю вас, в противном случае, я вас прощаю.
Они расстались с видом людей, не доверяющих друг другу. Уильдер снова прислонился к якорю. Отсюда он слышал разговор, происходивший в нескольких шагах от него. Мистрис де-Ласей часто возвышала свой голос, давая советы и высказывая свои мнения насчет некоторых технических вопросов.
— Итак, моя дорогая, — закончила вдова, — да хранит тебя бог. Береги себя, пиши мне при каждом удобном случае; напомни обо мне своему отцу…
Через минуту Уильдер услышал шум весел лодки, увозившей путешественниц на борт готового к отплытию судна.
Молодой человек прислушивался к этим, знакомым ему звукам с необъяснимым для самого себя интересом.
Кто-то тронул его за плечо и отвлек его внимание от неприятных мыслей. Удивленный этим, он обернулся, чтобы посмотреть, кто обращается с ним так фамильярно, и увидел юношу лет пятнадцати. Вглядевшись, он узнал Родерика, слугу Корсара.
— Что вам нужно от меня? — спросил он.
— Мне поручено передать вам эти приказы, — ответил юноша.
— Приказы? — повторил Уильдер, слегка нахмуривая брови. — Я должен уважать власть, посылающую свои приказы с таким посыльным?
— Это — власть, которой всегда опасно оказывать неповиновение! — ответил строго юноша.
— Да-а? В таком случае, посмотрим сейчас, что содержит это послание, чтобы не совершить какой-нибудь роковой небрежности. Вам поручено ждать ответа?
С этими словами он сломал печать, и когда поднял глаза, ожидая ответа, юноши уже не было.
Уильдер развернул письмо и прочел следующее:
«Несчастный случай лишил возможности исполнить свои обязанности капитана „Королевской Каролины“, готовой к отплытию. Владелец корабля не доверяет командования второстепенному офицеру, а корабль должен уйти. Я знаю, что он слывет хорошим ходоком. Если у вас есть документы, удостоверяющие ваш опыт и знание, воспользуйтесь этим случаем и займите место, к которому вы предназначены. О вас уже знают и вас ищут. Если это письмо придет во-время, — не медлите и будьте решительны. Не обнаруживайте никакого удивления, если встретите неожиданную поддержку. Мои агенты многочисленнее, чем вы думаете. Причина этого совершенно ясна: золото желто, хотя я сам Красный».
Подпись, содержание и стиль этого письма не оставляли у Уильдера ни малейшего сомнения насчет его автора.
Бросив вокруг себя взгляд, он вскочил в лодку и, прежде, чем лодка путешественниц достигла корабля, Уильдер уже прошел половину расстояния, отделявшего этот корабль от суши. Налегая на весла сильной и ловкой рукой, он скоро добрался к цели и взошел на мостик «Королевской Каролины». Пробившись через толпу любопытных, Уильдер очутился, повидимому, перед людьми, заинтересованными в судьбе корабля.
До сих пор Уильдер едва отдавал себе отчет, в какое предприятие он пускается. Но он зашел слишком далеко, чтобы отступать, не возбуждая опасных подозрений.
Уильдер собрался с мыслями и спросил:
— Я вижу арматора «Каролины»?
— Наша фирма зафрахтовала это судно, — ответил человек с хитрым лицом, одетый, как богатый негоциант. — Вы ищете места?
— Я пришел просить вакантное место.
— Было бы благоразумнее убедиться, есть ли вакантное место. Но, конечно, вы предлагаете свои услуги командовать кораблем, имея достаточные аттестации?
— Я надеюсь, что рекомендации окажутся достаточными.
С этими словами Уильдер подал ему два незапечатанные письма.
— Гм! — сказал негоциант, пробежав их глазами. — Действительно, прекрасные рекомендации в вашу пользу, молодой человек! Исходя от двух таких почтенных и богатых фирм, как «Сприггс, Боггс и Твид» и «Геммер и Гекет», они имеют все права на величайшее доверие.
— Надеюсь, вы не находите опрометчивым, что я полагаюсь на их рекомендацию?
— Нисколько, нисколько, господин… господин… — сказал негоциант, снова бросая взгляд на письмо. — А! Господин Уильдер. Но… все же мы не можем сделать вакантного места…
— Мне говорили, что с командиром этого корабля произошел серьезный несчастный случай…
— Несчастный — да; но серьезный — нет, — ответил хитрый негоциант, бросая взгляд на окружающих. — Конечно, с ним произошел несчастный случай, но не достаточно серьезный, чтобы он должен был оставить борт. Да, да, господа, добрый корабль «Королевская Каролина» совершит свое путешествие, доверенный, как обыкновенно, заботам старого моряка, опытного моряка Николая Никольса.
— В таком случае, сударь, жалею, что отнял у вас драгоценные минуты, — ответил с недовольным видом Уильдер, кланяясь и намереваясь удалиться.
— Не торопитесь так, молодой человек, не торопитесь так! Если бы дело было только во мне, то это существенно изменило бы положение вещей; но так как я лишь агент другого лица, то мой долг хорошо обсудить интересы мосго доверителя.
— Жалованье не играет никакой роли в моих расчетах! — воскликнул Уильдер с порывистостью, которая могла его выдать. — Я прошу только места, — добавил он.
— И вы будете его иметь. Но одну минуту. Можем ли мы быть уверены, что вы действительно то лицо, о котором написано?
— Разве не служит доказательством то, что я принес это письмо?
— Это могло бы быть доказательством в другое время, но не теперь, когда королевство опустошено войной. Нужно прибавить к этому письму удостоверение вашей личности.
— Чтобы успокоить вас в этом отношении, мистер Балль, — произнес голос, раздавшийся из маленькой группы лиц, с заметным интересом следивших за переговорами, — я могу удостоверить хотя бы клятвенно личность этого человека.
Уильдер поспешно и с удивлением повернулся, чтобы увидеть, кто из его знакомых так неожиданно оказался здесь. До сих пор он считал себя здесь совершенно неизвестным. К великому своему удивлению, он увидел, что говорил трактирщик «Опущенного Якоря». Честный Джо спокойно стоял с таким выражением лица, что смело мог бы предстать перед любым торжественным трибуналом, и ждал результата своего свидетельства.
— А, — сказал купец, — вы помещали его у себя в продолжение некоторого времени и можете удостоверить, что он аккуратно платил и прилично себя вел? Но мне нужен какой-нибудь удостоверяющий документ.
— Я не знаю, какой документ вам нужен, — возразил спокойно трактирщик, поднимая руку с удивительно невинным видом, — но если вам нужно под присягой заявление домовладельца, то остается только продиктовать мне слова присяги.
— Нет, нет! Такая присяга не обязательна в глазах закона! Но скажите, что вы знаете о нем?
— Я знаю, что для своего возраста это лучший моряк, какого вы могли бы найти во всех колониях. Возможно, что там есть более пожилые, более опытные; смею сказать, что такие найдутся; но что касается знаний, энергии, благоразумия в особенности, то трудно найти ему равного.
— И вы уверены, что этот господин именно тот, о котором говорится в бумагах?
Джо взял письма с тем же удивительным хладнокровием, какое он обнаружил с самого начала этой сцены, и приготовился прочесть их с самым добросовестным вниманием.
— Все это совершенно верно, мистер Балль, — сказал трактирщик, снимая очки и возвращая бумаги;- они забыли только упомянуть о том, как он спас «Нанси» у Гаттераса, и сказать, как он провел «Пегги» и «Далли» через пороги Саванна. Я, бывавший сам в юности, как вам известно, на море, слышал от моряков об этих двух успехах и в состоянии судить об их трудности. Я принимаю некоторое участие в этом корабле, сосед Билль; ведь хотя вы богаты, а я беден, мы все же соседи; я принимаю некоторое участие в этом корабле, говорю я, потому что он редко покидает Ньюпорт, не оставив кое-чего звонкого в моем кармане; иначе я не был бы сегодня здесь, чтобы видеть, как подымут якорь.
С этими словами Джо для доказательства того, что его визит на борт «Каролины» не был бесплоден, забренчал в кармане деньгами.
Тогда негоциант отвел Уильдера в сторону, и после коротких переговоров все было улажено. Командир судна должен был оставаться на корабле столько же для гарантии, сколько и для сохранения репутации корабля; но случай, который произошел с ним, ни более, ни менее, как перелом ноги, чем и заняты были теперь хирурги, должен был помешать ему целый месяц выходить из своей каюты, и на этот срок его обязанности возлагались на Уильдера.
