Эмилио Сальгари - Жемчужина Лабуана (сборник)
Тот молча смотрел на друга, ожидая продолжения его речи.
– У нас пятьдесят человек, пятьдесят храбрецов Момпрачема, которых не испугают ни туги, ни их ужасная богиня Кали. Мы неплохо вооружены, у нас есть корабль, способный противостоять даже английским канонеркам. У меня с собой несколько миллионов, которые тоже окажутся нелишними в этом деле. С такими силами мы можем объявить войну всему племени тугов, и нанести этому чудовищу Суйод-хану смертельный удар… Индийский Тигр в схватке с Тигром Малайзии! Неплохое получится зрелище!..
Он отпил вина из бокала и задумался на минуту, глядя куда-то в сторону. Затем спросил, резко повернувшись:
– Тремал Найк полагает, что туги вернулись в свои пещеры на Раймангале?
– Вне всякого сомнения, – ответил Каммамури.
– Значит, и маленькую Дарму отправили туда?
– Конечно, господин Сандокан.
– Ты знаешь Раймангал?
– И даже их подземелья. Я ведь целых полгода был пленником тугов.
– Да, я помню. Насколько велики эти подземные норы?
– Они огромны, господин, и тянутся под всем островом.
– Под всем островом, говоришь! Прекрасный случай, чтобы разом утопить там этих каналий!
– А маленькая Дарма?
– Мы утопим их потом. Сначала вырвем из их лап малышку, мой добрый Каммамури. А где вход в эти подземелья?
– Через отверстие в главном стволе огромного баньяна.
– Отлично, скоро мы навестим Раймангал, – сказал Сандокан. – Скоро, дорогой Суйод-хан, ты услышишь о Тигре Малайзии.
Послышался грохот цепи и всплеск от падения якоря. Вслед за тем все ощутили резкий толчок.
– Бросили якорь, – сказал Янес, вставая. – Пойдемте на палубу.
Над Калькуттой давно спустилась ночь, окутав ее башни и пагоды, ее колокольни, купола и дворцы, но мириады фонарей и фонариков сверкали вдоль широких улиц, на Стренде, на ее широких площадях.
– Скоро полночь, – сказал он Каммамури. – Теперь мы можем отправиться к твоему хозяину?
– Да, но я бы посоветовал вам переодеться, чтобы не привлечь внимание шпионов. За нами, возможно, наблюдают люди Суйод-хана.
– Мы переоденемся индийцами, – сказал Сандокан.
– А еще лучше шудрами, – сказал Каммамури.
– А кто это такие?
– Слуги, господин.
– Хорошая мысль. На борту нет недостатка в одежде, найди подходящие костюмы для нас – и вперед! Если Тигр Индии хитер, то и Тигр Малайзии – не ягненок. Пойдем, Янес!
Глава III
Тремал Найк
Через полчаса шлюпка с «Марианны» уже спускались вниз по реке. Кроме Сандокана, Янеса и Каммамури в ней было шестеро матросов-гребцов.
Медленно пробираясь среди парусников, приземистых барж и пароходов, качавшихся вдоль берега на якорях, шлюпка направилась к южным бастионам форта. Вскоре она пришвартовалась у пристани, темной и совершенно пустынной.
– Мы у цели, – сказал Каммамури. – Улица Дурумтола в двух шагах.
– Веди нас, – сказал Сандокан.
Он первым вышел из шлюпки и повернулся к малайцам.
– Оставайтесь здесь и ждите нас.
– Да, капитан, – ответил ему рулевой.
Каммамури пошел быстрым шагом, пересекая просторную площадь. Янес и Сандокан последовали за ним. Оба держали руки за пазухой на рукоятках пистолетов, готовые в любой момент, не раздумывая, пустить их в ход. Но пристань была пустынна или казалась такой, ибо в этой темноте было бы нелегко разглядеть на ней человека.
Через несколько минут они остановились перед старым домом, похожим на дворец в индийском стиле – квадратным, с двумя небольшими куполами и террасами по бокам.
Каммамури достал ключ и вставил в замок. Он уже отворял дверь, когда Сандокан, чье зрение было острее, чем других, заметил силуэт человека, который отделился от колонн веранды и тут же исчез в темноте. Было мгновение, когда он хотел броситься по следам беглеца, но удержался, опасаясь попасть в засаду.
– Вы заметили этого человека? – спросил он шепотом своих спутников.
– Какого человека? – в один голос ответили они.
– Того, что прятался за колонной. Да, Каммамури, туги следят за вашим домом. Только что я убедился в этом. Но едва ли в такой темноте шпион нас видел в лицо. Значит, он не знает, кто мы такие. Еще можно застать их врасплох.
Каммамури открыл дверь, потом осторожно запер ее, стараясь не шуметь, и, поднявшись по мраморной лестнице, освещенной китайским фонариком, ввел своих спутников в гостиную, где в этот час никого не было. Как только они вошли, как распахнулась другая дверь, и навстречу им бросился человек, заключивший в объятия сначала Сандокана, а затем и Янеса.
– Друзья! Мои храбрые друзья! Как мне благодарить вас за ваш приезд?.. – взволнованно говорил он. – Вы поможете мне? Вы вернете мне мою Дарму, не правда ли?..
Это был красивый бенгалец лет тридцати пяти, изящного и гибкого сложения, с тонкими энергичными чертами лица и с черными блестящими глазами, в которых застыло горе, терзавшее его.
Сандокан и Янес по очереди сжали в объятиях друга, и Сандокан ласково сказал:
– Успокойся, Тремал Найк. Мы оставили Момпрачем именно для того, чтобы помочь тебе.
– Моя Дарма!.. – вскричал индиец с судорожным рыданием, прижимая руку к глазам, чтобы удержать слезы.
– Мы вернем ее, – сказал Сандокан. – Ты знаешь, на что способен Тигр Малайзии. Если одно мое имя наводило страх на всех пиратов, на султанов и раджей Борнео, то я сумею справиться с Суйод-ханом и вернуть тебе дочь.
– Да! – воскликнул Тремал Найк. – Только вы с Янесом сможете сделать это. Если я потеряю дочь, после того как потерял мою Аду, мне незачем оставаться на этом свете. Столько бороться, столько пережить, чтобы вырвать у этих фанатиков любимую женщину, и видеть теперь в их же руках мою дочь! Я не вынесу этого!..
– Успокойся, Тремал Найк, – сказал Янес, и сам взволнованный горем друга. – Сейчас не время для слез – нужно действовать без промедления. Мы слышали, дружище, что туги снова вернулись в свои подземелья на Раймангале?
– Да, это так.
– И Суйод-хан тоже там?
– Говорят, он вернулся к ним.
– Значит, маленькую Дарму отвезли в Раймангал? – спросил Сандокан.
– Я не уверен в этом. Знаю только, что она должна занять то положение в их секте, которое когда-то занимала Ада, моя жена.
– Девочке угрожает какая-нибудь опасность?
– Нет, туги не тронут ее. Дева пагоды олицетворяет для них богиню Кали, они почитают ее и боятся, как настоящее божество.
– Сколько лет твоей Дарме?
– Четыре года.
– Какая странная идея превратить ребенка в божество! – воскликнул Янес.
– Она дочь Девы пагоды, которая семь лет воплощала Кали в подземельях Раймангала, – сказал Тремал Найк.
Голос его срывался, его душили рыдания.
