Александр Чиненков - Крещенные кровью
– Конечно, помню, – выдавил из себя шеф гестапо. – Ты сомневался в ее компетентности.
– Действительно, так оно и было, – улыбнулся обер-лейтенант. – Дама с образованием психиатра вдруг заняла пост, который должен занимать хирург или как минимум терапевт?
– А что тут удивительного, – пожал плечами Лансдорф. – Военврачей назначаем не мы, а те, кому подведомственна медслужба.
– На тех повлияли другие, и назначение состоялось! – рассмеялся Курт. – А эта особа, как выяснилось чуть позже, очень крепко связана с господином Штерном!
– Я уже это понял, – согласился штандартенфюрер. – Я видел их сегодня вместе в бинокль. Что в этом предосудительного?
– Собственно, ничего такого и нет, но… Как оказалось, они не просто хорошо знакомы, а очень близко. Они даже успели переночевать в гостинице на одной кровати!
Штандартенфюрер покачал головой.
– Слушая тебя, Ганс, можно подумать, что ты раскрыл заговор против государства! И все это ты проделывал втайне от меня! Как прикажешь реагировать на твое вопиющее самовольство?
– Наверное, вам следует доложить об этом в вышестоящие инстанции, – ответил обер-лейтенант спокойно. – Но это вы сделаете потом, а сейчас предлагаю дослушать мой доклад.
– Продолжай, – кивнул Лансдорф. – Мне очень интересно знать, чем же закончилась эта невероятная интрига.
– Я бы не называл эту хитроумную операцию интригой, – осмелился возразить Курт. – Сегодня, если повезет, мы поставим на ней точку.
Штандартенфюрер, услышав такую новость, изменился в лице. Он повернулся к обер-лейтенанту вполоборота и схватил его за руку.
– Ты что, меня подсиживаешь, свинья? – заорал он, багровея. – Нагло орудуешь за моей спиной и даже проводишь масштабные операции! Главное, против кого?!
– Я действую на свой страх и риск, господин штандартенфюрер, – возразил Курт, краснея. – Посудите сами, если бы я доложил вам обо всем, вы были бы вынуждены не только подключиться к операции, но и возглавить ее. А вдруг я ошибся? А вдруг мои доводы безосновательны, и я, затеяв все это против высокопоставленного лица, сразу же предстану перед судом, буду разжалован в рядовые и отправлен прямиком на фронт! В случае удачи лавры достанутся вам как бдительному и дальновидному шефу гестапо! А в случае провала я один сверну себе шею!
Лансдорф молчал несколько минут, обдумывая слова подчиненного. Наконец расценив его доводы как логичные и обоснованные, он уже мягче произнес:
– Раз ты сам спланировал операцию, разъясни мне, пожалуйста, хотя бы ее суть.
– Как вам будет угодно, – охотно согласился Курт. – Я не только расскажу, но и предоставлю возможность полюбоваться ходом её завершения со стороны.
– Это может означать, что мы едем… А куда мы едем, позволь спросить?
– Мы сейчас едем в поселок Большой Ручей, – ухмыльнулся обер-лейтенант.
– А куда отправились Штерн и его спутница?
– Если я не ошибаюсь, туда же.
– Их планы тебе известны?
– Они собираются забрать золото и бежать отсюда подальше.
– Золото? – брови штандартенфюрера поползли вверх. – Откуда здесь может быть золото? Ты шутишь, Ганс?
– Нисколько. В этом поселке спрятаны значительные богатства. Иначе бы Вилли Штерн не прибыл сюда из Берлина.
– И где спрятаны эти сокровища? – воскликнул Лансдорф.
– Где-то в шахтах заброшенного рудника, – ответил Курт.
– Но ведь там добывали гипс.
– Рудник принадлежал одному богатому немцу, Карлу Урбаху, – пояснил обер-лейтенант. – Гипс приносил ему огромный доход, и все свое состояние он обращал в золото и иностранную валюту.
– А где сейчас владелец?
– Он умер в Германии перед самой войной.
– А состояние почему он припрятал здесь, в руднике?
– Когда в восемнадцатом году Урбах бежал из России в Германию, он не мог забрать все сразу с собой.
– А ты откуда прознал про эти сокровища?
– Мне о них рассказал сам Карл Урбах и даже нарисовал план, где зарыт в землю его клад.
– Как же ты вышел на него и заставил развязать язык?
– Он сам развязал его. Я его родной племянник.
– Что-о-о?! – Лицо у штандартенфюрера вытянулось, он стал похож на коня.
– Карл Урбах родной брат моей мамы, урожденной Екатерины Урбах, – «добил» шефа Курт.
Несколько минут Отто фон Лансдорф молчал, переваривая услышанное. Он откровенно сомневался в правдивости подчиненного, ибо рассказанная им история выглядела слишком невероятной.
– Теперь мне стало ясно, почему ты торчишь в Брянске, – сказал он, справившись с потрясением. – Менялись люди, а ты… не уходил со своей должности, даже несмотря на предлагаемые повышения по службе.
– Да, я давно уже мог бы быть шефом гестапо где-нибудь в другом городе, – согласился обер-лейтенант, давя ногой на педаль газа. – Но я не мог уехать из Брянска, не разыскав дядиных сокровищ.
– Но тогда почему ты все еще не нашел их? – воскликнул Лансдорф. – У тебя же была уйма времени!
– План, нарисованный дядей, оказался неточным, – скрипнув зубами, ответил Курт. – А теперь я подозреваю, что это господин Штерн опередил меня. Каким-то образом он добрался до сокровищ Карла Урбаха первым, но, видимо, тоже не смог вывезти их вовремя. Признаться честно, я уже потерял надежду найти клад, а тут…
– А тут снова появился искатель сокровищ Вилли Штерн, – продолжил штандартенфюрер. – Ты связал его приезд с дядиным кладом, и…
– Вот именно, – кивнул утвердительно обер-лейтенант. – Господин Штерн – моя последняя надежда.
– Хорошо, но с чего ты взял, что он явился именно за кладом Карла Урбаха? – наседал с вопросами Лансдорф.
– Интуиция, – хохотнул Курт. – Если в поселке Большой Ручей есть клад, то он принадлежит моему дяде. А если Штерн здесь, значит, легенда о сокровищах вовсе не легенда, и я хочу, чтобы они были только моими и больше ничьими!
– Что ты предпримешь сейчас? – начиная потеть, полез в карман кителя за платочком штандартенфюрер.
– Терпеливо дождусь, когда Вилли Штерн извлечет из земли дядино состояние, перенесет его в машину и… Тут мы его и накроем!
– Ты сейчас говоришь о нас с тобой? – округлил глаза Лансдорф.
– Нет, я имею в виду два десятка полицаев, переодетых в партизан, – рассмеялся Курт. – Я собрал их отовсюду и привез в Большой Ручей. Сейчас они уже окружили рудник и ждут сигнала к действию.
– Как в твою голову пришла такая мысль? – проговорил восхищенно штандартенфюрер.
– Здешние полицаи, согласно русской поговорке, ни мычат ни телятся, – обер-лейтенант свернул с дороги, не доезжая километр до поселка. – Партизаны их почему-то не трогают, и они обленились от безделья. Я собрал других. Как только Штерн вынесет из рудника сокровища, сложит их в машину, я подам сигнал выстрелом из ракетницы.
