Александр Чиненков - Крещенные кровью
– Ничего, не сломаешься, – твердил Степан. – Бывает и хуже.
– Вы как хотите, а я на ночлег в баню ходить буду, – сказал Яшка. – Там тоже не хоромы, но все просторнее, чем здесь.
С ним согласился Королев:
– Я тоже с тобой в баню пойду.
– Э-э-э, нет, не пойдет такой расклад, – запротестовал Степан. – А за домом Носова кто смотреть будет? Как стемнеет, подберем место, откуда дом виднее, там и будем вести наблюдение поочередно.
В сарай зашел хозяин Матвей Бортко.
– Как вы тут? – спросил он, останавливаясь у порога и разглядывая «постояльцев».
– Как килька в банке, – ответил Яшка, ухмыляясь. – Чего сарай такой крохотный построил?
– А я его не для проживания делал, – ответил Матвей. – Пока вы не заселились, я в нем садово-огородный инвентарь хранил.
– Слышь, хозяин, опасно у тебя околачиваться, – признал Степан. – Да и дом Васьки плохо виден. Нам бы занять такую позицию, чтобы весь двор его просматривался.
– А что, могу указать на такое место, – усмехнулся староста. – С тем к вам и пожаловал.
Калачев, Яшка и Свирид быстро переглянулись.
– На новое место жительства переехать предлагаешь? – спросил Степан, глядя Матвею в глаза.
– Предлагаю, – ответил тот ровным голосом. – Так надо для моей и вашей безопасности. То место в аккурат находится сзади дома Сыромятиных, в котором с приходом немцев Носов обосновался и поныне живет. Чтобы к христопродавцу в гости заглянуть, шагов эдак пятьдесят сделать понадобится.
Яшка схватил бинокль, вышел из сарайчика и несколько минут что-то рассматривал. А когда вернулся, Степан спросил:
– Ты разглядывал обугленные развалины, что с восточной стороны села, сразу за домом Носова, так ведь?
– Абсолютно точно, – улыбнулся Яшка. – Позиция универсальная, скажу я вам. Только вот крыши над головой нет и, плюс к тому, развалины очень хорошо просматриваются со всех сторон.
– Под развалинами подвал есть большой, стены из камня выложены, – сказал староста. – Вход в подвал замаскируете всяким хламом, и лучшего убежища во всем поселке не сыскать!
– А чей дом там сгорел? – спросил Степан. – Холмики какие-то сразу за развалинами.
Прежде чем ответить, Бортко минуту-другую размышлял, после чего заговорил:
– Дом на том месте огромный был, еще дореволюционной постройки. – Староста скользнул взглядам по заинтересованным лицам слушателей, после чего продолжил: – А жил в нем один очень странный человек. В поселке его Бобылем называли.
– Выходит, закоренелый холостяк?
– Он не просто проживал, он же хоромы и построил, – уточнил староста. – Богатым человеком был тот немец – самым богатым в поселке Большой Ручей. Тут до войны много немцев проживало. Родитель ему здесь гипсовый рудник доходный оставил, да дом в Брянске. Так он жить в Брянске-то не стал – сюда вот переехал и выстроил особняк. Одиноко жил в особняке, нелюдимо, – продолжил Матвей.
– Действительно, странный мужик, – пробубнил Свирид. – Из города в такую глухомань перебрался. Я бы ни за что на такой подвиг не отважился.
– Жил он в достатке, – не обращая внимания на реплики, продолжал староста. – И добычей гипса крепко руководил. Дела его шли в гору, только вот… Причудливый он был. В прислугах двух старух держал, таких же прибабахнутых, как и сам. Привез их невесть откуда, и они в его доме так и верховодили…
– Не пойму, какого хрена ты нам все это рассказываешь, – пожал плечами Яшка. – Жил себе Бобыль и благополучно помер, наверное? Так ведь?
– Сам не знаю, почему пересказываю вам эту историю, – вскинул голову Бортко. – Наверное, так, на всякий случай, вдруг пригодится?
– Давай, валяй, рассказывай, – попросил заинтересованно вдруг Калачев. – Кому не интересно, пусть уши заткнет.
– Так вот, – продолжил староста, – вроде никому не мешал Бобыль этот, работу людям давал, платил хорошо и никого не обижал. Только, бывало, люди к нему приезжали странные. Он их с радостью привечал, в дом впускал, и гостили они у него подолгу.
– Все ясно, – не выдержав, встрял Яшка. – Сектантом был Бобыль ваш, а те, кто его навещал, тоже сектанты.
– Вот и в поселке все эдак думали, – согласился Бортко и умолк.
– Давай досказывай. Что-то мне подсказывает, что история эта может нам здорово пригодиться, – заметил Степан.
– Да я вроде все рассказал, – пожал плечами староста, хмуря лоб. – До революции жил этот Бобыль, как сыр в масле катаясь, а в восемнадцатом году все бросил и исчез… Как сквозь землю провалился! А в его доме кто только не жил опосля… Последним жильцом участковый со своей семьей в нем был, Царство ему Небесное. Прихлопнул его Васька с другими полицаями средь бела дня прямо на улице. А дом его самолично спалил тем же вечером.
– А Васька эту историю про Бобыля слышал? – спросил Степан неожиданно.
– Да кто ж его окаянного знает, – ответил Матвей. – Эту историю называют местной легендой. Думаю, что и Ваське ее кто-нибудь пересказал.
– Все, решено, – отрезал Степан и посмотрел на сослуживцев. – Вы согласны перебазироваться на развалины, товарищи?
Как только наступила ночь, они тихо, как тени, перешли от старосты на новое место наблюдения.
12
Автомобиль весело мчался вдоль леса, подпрыгивая на ухабах и легко маневрируя по петляющей дороге. Высоко в небе сияло солнце, щебетали птицы.
Вилли Штерн и Бригитта Кранц выехали из Брянска рано утром. Женщина слегка опьянела от свежего воздуха и щебетала без умолку – на сей раз о дорожном указателе:
– Смотри. Ты о нем говорил?
Штерн съехал с дороги влево сразу за указателем, на котором по-немецки значилось «Десна», и остановил машину в лесу.
Вскоре подъехал еще один автомобиль. Из него вышли мужчина с женщиной и остановились в нерешительности.
– Ну, как они тебе, Альбина? – поинтересовался Штерн у своей спутницы.
Бригитта пожала плечами и недоуменно скосила глаза в сторону.
– Мужчина телосложением очень на тебя походит, – сказала она тихо. – И рост, и костюм… А женщина… О боже! Она, кажется, очень похожа на меня! Но почему она в такой же форме? Кто она?
– Официантка из офицерского клуба, а мужчина… – Штерн усмехнулся: – Я не знаю, где нашел его шеф гестапо, но он подобрал именно такой экземпляр, который мне нужен!
– Господи, да что ты задумал? – ужаснулась Бригитта, чувствуя нечто из ряда вон выходящее.
– Ничего особенного, – ответил Штерн, открывая дверцу. – Просто сейчас мы с тобой исчезнем из этого суетного мира для всех и навсегда!
Больше не говоря ни слова, он прихватил с заднего сиденья портфель и вышел из машины. Бригитта – вслед за ним.
Увидев их, «двойники» оживились и поспешили навстречу.
