Патрик О'Брайан - Военная фортуна
— Я с удовольствием помогу там или где угодно, — сказал Джек, — но если дойдет до абордажной схватки или отражения попытки абордажа, я, разумеется, должен принять участие. Я заставлю Мэтьюрина крепко привязать руку. Моя левая хороша как всегда, на самом деле даже лучше, и я вполне могу о себе позаботиться.
Броук кивнул. Взгляд его был серьезен и сосредоточен, по большей части мысленно он уже далеко: вся та невообразимая ответственность командира, ответственность, сокрушительную тяжесть которой Джек знал так хорошо и чье отсутствие сейчас отчетливо почувствовал, но Броук справился с различными мелкими неотложными проблемами прежде, чем закончился обед. Среди прочего, послал помощника трюмного старшины и матроса по фамилии Рейкс, некогда профессионального крысолова, в форпик. Затем стюард принес охапку одежды из кают-компании и они переоделись. Броук помог Джеку с его неуклюжей рукой.
— Прежде, чем мы одержим сокрушительную победу, — сказал Броук, — давай, как обычно, обменяемся письмами?
— Конечно, — ответил Джек. — Как раз собирался это предложить. Он сел за стол Броука и написал:
«Шэннон»,
Близ Бостонского маяка
Любимая,
Я надеюсь и верю, что до конца дня мы выступим в бой с «Чезапиком». Я не мог бы пожелать большего, моя дорогая, — все это время на моем сердце лежит тяжкий груз.
Но если случится так, что я получу заряд в голову, это письмо передает тебе и детям мою самую большую, самую сильную любовь. Знай, что мужчина не может погибнуть счастливее.
Твой любящий муж, Джон ОбриОн запечатал письмо и перебросил через стол, а Броук подал ему свое. В молчании они вышли на квартердек — офицеры уже находились там, все переоделись. Некоторые, как Броук и мичманы — в современном стиле: круглые шляпы и высокие сапоги, некоторые, как Джек — с традиционными золотыми позументами, белыми бриджами и шелковыми чулками, но все в лучших мундирах, как дань уважения врагу и будущему событию. И все пристально вглядывались в сторону кормы, где с устойчивым ветром и слабеющим отливом приближался «Чезапик», уже на приличном расстояния от теперь далекой земли, полностью видимый, и с прекрасным буруном у форштевня.
Старший лейтенант морской пехоты, высокий, крепкий молодой человек, подошел к Джеку с двумя саблями.
— Какая из двух подойдет вам, сэр?
— Вот эта подойдет прекрасно, — сказал Джек, выбрав более тяжелую. — Очень вам обязан, мистер Джонс.
— Эй, на палубе, — крикнул наблюдатель. — «Чезапик» приводится к ветру.
Так оно и было. Отдаленный «Чезапик» поворачивал до тех пор, пока его лисели не заполоскали, показал свой борт, выстрелил из пушки и снова наполнил паруса. Он явно приглашал «Шэннон» убавить паруса и разрешить вопрос прямо сейчас, на этом участке моря. Множество яхт и прогулочных лодок все еще мельтешили поблизости от «Чезапика» или на небольшом отдалении за ним.
— Очень хорошо, — сказал Броук. — Мистер Уатт, давайте закончим с подготовкой корабля: полагаю сделать осталось немного.
— Стивен, — сказала Диана, когда тот вошел в форпик с миской супа, — что происходит? Мне не хотелось отвлекать капитана Броука, но что происходит? Нас преследуют? Нас поймают?
— Насколько я понимаю, — сказал Стивен, кроша сухарь в суп, — капитан Броук вошел прямо в Бостонскую гавань, открыто вызвав «Чезапик» на бой, и теперь оба судна движутся в открытое море для сражения по обоюдному согласию. Так что на самом деле, это не преследование.
— А-а-а, — сказала она и рассеянно съела три ложки супа. — Боже упаси, что это?
— Суп. Бульон в брикетах. Умоляю, съешь еще, это прибавит сил.
— А я подумала, это чуть теплый клей. Но проскальзывает вполне хорошо, если не дышать. Как любезно с твоей стороны было принести его, Стивен.
Она ела, пока с бимса прямо в тарелку не свалился таракан. Тогда Стивен поставил миску на палубу среди остальных тараканов. Они сидели рядышком на гамаке, и Диана взяла его под руку: она не привыкла выставлять привязанность напоказ, а, возможно, и запас привязанности был не настолько велик, чтобы его демонстрировать — в целом, сдержанное существо, хотя и достаточно страстное, говоря по совести, — и этот жест поразил его.
— Возможно, я слишком поспешила, сказав, что мы смылись. Мне следовало крепко постучать по дереву. Скажи, Стивен, каковы наши шансы?
— Я не моряк, моя дорогая, но королевский флот проиграл последние три схватки, и как я понимаю, у «Чезапика» более многочисленная команда. С другой стороны, корабли вооружены почти одинаково, чего не было в предыдущих сражениях, и Джек выражает большое удовлетворение от внимания своего кузена к артиллерийской подготовке, также, насколько я могу судить, мистер Броук кажется очень способным и энергичным командиром. Возможно, наши шансы почти равны, если мое мнение вообще чего-то стоит.
— Что с нами сделают, если захватят? Я имею в виду тебя, меня и Джека Обри?
— Нас повесят, моя дорогая.
— Я уверена, что Джонсон на этом судне, — сказала Диана помолчав.
— Осмелюсь предположить, что ты права, — сказал Стивен, вперив взор в мерцающий в свете фонаря крысиный глаз-бусинку в дальнем углу. — Он — страстный человек, и у него много оснований для преследования. — Стивен вынул карманный пистолет и пристрелил крысу, когда та вылезла за супом. — Я принес это для тебя, — сказал он, доставая другой пистолет из левого кармана. — А здесь — небольшой запас пуль и пороховница. Советую четверть заряда, не более. Стрельба по появляющимся крысам займет твой ум и уменьшит беспокойство.
— Ей-Богу, Мэтьюрин, — вскричала Диана, — тебе не могло прийти в голову лучшей мысли! Она выронила его руку, перезарядила дымящийся пистолет и забила пыж. — Теперь мне нечего бояться, — сказала она, и взгляд ее был столь же жестким и гордым как у сокола.
Впервые с прибытия в Америку, он увидел женщину, которую любил так отчаянно, и в расстроенных чувствах пошел на корму, в кокпит, где ассистенты хирурга и парикмахер раскладывали инструменты. Сам хирург «Шэннона» все еще находился на квартердеке — настолько сильно предвосхищался сражением, и вряд ли присоединится к ним скорее, чем появится первый раненый.
Джек спустился вниз привязать руку, и Стивен, зная, что спор в этом случае бесполезен, выбрав три необычайно длинных бандажа, привязал сбоку почкоподобный лоток. После того, как концы пояса были закреплены на бочкообразной груди Джека, неподвижно зафиксировал поверх сердца лоток, а поверх того — руку. Джек справился о Диане.
— Все в порядке, благодарю, — ответил Стивен. — Принес ей немного сухарей и бульона из запасов моего коллеги, и она согласилась, что это проскользнуло внутрь с легкостью. Ее ум занят крысами — я одолжил ей наши карманные пистолеты — и предстоящим сражением. Ей намного лучше: храбрость ее никогда не уменьшалась.
