Рихард Дюбель - Кодекс Люцифера
Пока Киприан осторожно спускался по склону в полузамерзший ручей, огибавший развалины монастыря, он успел вспотеть. Из своего укрытия юноша стал обозревать лежащие перед ним окрестности, посреди которых высился остов церкви.
Пропилеи осели внутрь и представляли собой прекрасное препятствие для того, кто захочет попасть в монастырь; от них осталась только выложенная из камня арка, простиравшаяся над грудой развалин, покрытых белыми и серыми пятнами. Прямо возле нее осевшие стены представляли собой новообразованные ворота; вывалившиеся камни смотрелись, как ступени лестницы. Дыхание Киприана стало прерывистым и поднималось паром в морозном воздухе. Ничто не шевелилось в том памятнике разрушения, в том центре человеческой гибели, даже не было видно ни единого ворона. Кто хотел, мог бы уловить проклятие, все еще излучаемое стенами, в которых некогда один монах написал завет Сатаны. Киприан не желал ощущать его, но, тем не менее, ему казалось, что он чувствует это излучение. Чем больше он разглядывал застывшие развалины, тем сильнее шевелились его волосы.
– Чертов туман, – наконец прошептал он, нарушив мертвую тишину.
– Полностью с вами согласен, – откликнулся чей-то голос.
Киприан резко обернулся. Как обычно, он не взял с собой никакого оружия. Руки его сжались в кулаки. Из-за излучины извилистого русла ручья выглядывало бледное лицо, на котором красные щеки и замерзший нос казались нарисованными.
– Я проследил за вами, – признался молодой человек. – Вы мне показались человеком, знающим, что делать, а я, честно говоря, опытен только в том плане, как быстрее скрыться от городских стражей.
Киприан уставился на него, не понимая. Парень пожал узкими плечами.
– К тому же вы вели себя так, будто готовы были потратить всю жизнь только на то, чтобы обойти караулы.
– Вы либо нищий, либо вор, – пробормотал наконец Киприан.
– Малыш Андрей когда-то был им. А вы ведь шпион, верно?
– Я все то, чем малыш Киприан никогда не хотел быть, – ответил Киприан.
Мужчины внимательно посмотрели друг на друга. Киприан мысленно обругал себя за то, что побеспокоился лишь о том, чтобы не быть обнаруженным, вместо того чтобы попытаться обнаружить того, кто крался за ним. За худым лицом Андрея, казалось, скрывалось нечто большее, чем просто желание напутать попутчика. Киприан шумно выдохнул.
– Ладно, идемте, – процедил он сквозь зубы.
Андрей фон Лангенфель пополз рядом с ним. Он старался, чтобы его голова не показывалась над склонами ручья. Когда он прижимался к холодной земле рядом с Киприаном, тот заметил, что он точно так же вспотел, как и он сам, и улыбка заиграла на его губах.
– Моя мама всегда предупреждала меня, чтобы я не играл в снегу, когда вспотею, – заявил он.
– Моя бы тоже так сказала, – откликнулся Андрей, но на улыбку не ответил и отвел глаза.
– Что вы здесь потеряли?
– Я уже говорил: Ярка ищет следы своей матери. У меня есть причины предполагать, что она умерла здесь, в этом монастыре.
– В этих Богом забытых развалинах?
Андрей выглянул из-за края обрыва и снова втянул голову. На его лице ходили желваки. Он покосился на Киприана.
– Тут все так изменилось с тех пор, как я был здесь в прошлый раз.
– Вам уже доводилось бывать здесь?
– В детстве. Когда здесь еще не было проказы. Когда еще в арке были ворота.
– Со своей матерью?
Андрей замер. Киприан удивился, как сильно он сжался. Глаза Андрея бегали.
– Что?
– Один человек научил меня обращать внимание на определенные вещи. Я ведь не ошибся?
– Для этого человека вы тут шпионите?
Киприан слабо улыбнулся.
– Что вы здесь ищете, Киприан?
– А что произошло здесь с вашей матерью? И с матерью Ярки? Ее полное имя ведь Ярмила, верно? Но вы зовете ее Ярка.
– Я знаю, что вам здесь нужно, – неожиданно сказал Андрей.
– А именно?
– Я знаю типов вроде вас. Мой отец искал здесь то же самое, что и вы. Но нашел только смерть.
Киприан очень медленно произнес:
– Думаю, нам бы надо поговорить начистоту.
– Сначала вы.
Киприан поднял руку. Его взгляд метнулся в сторону.
– Что…
– А ну тихо! – прошипел Киприан.
Андрей еще сильнее вжался в склон. Он посмотрел туда же, куда и Киприан, а тот поднял голову осторожно, как разведчик, осматривающий каждую щель в воюющем городе. Развалины лежали перед ними – такие же мертвые и равнодушные, как и раньше. Андрей подполз к нему и поднялся повыше. Когда Киприан уже начал думать, что ошибся, он снова услышал это – шорох и царапанье. Звук стих, и тут же что-то захрипело. Киприану стало не по себе, когда он понял, что хрипы издает человек. Неожиданно в дыре, служащей теперь новыми воротами, выпрямилась высокая фигура. Она была одета в порванную черную рясу с капюшоном, прикрывающим голову.
У Андрея заклокотало в горле, и Киприан тут же накрыл его руку своей широкой ладонью. Его попутчик царапал полузамерзшую землю, сжимая пальцы в кулак. Черная фигура впереди раскачивалась из стороны в сторону, не снимая капюшона, похожая на змею, почуявшую запах добычи.
Киприан скользнул вниз, за край обрыва, и потянул за собой Андрея. Сердце его чуть не выпрыгнуло из груди, и он вдруг почувствовал холод и сырость земли, на которой лежал. Прежде чем броситься в укрытие, ему удалось взглянуть в лицо под капюшоном.
Он заметил нечто, не имеющее ничего человеческого, а в двух глазницах подрагивало что-то, впитавшее в себя боль, ненависть и одиночество всего рода людского.
8
– Ваша история неполна, – отметил Киприан.
Они с Андреем проскользнули обратно между хижин, образовывавших деревню, идущую вокруг разрушенного монастыря. Тем временем пошел мелкий дождь, наполовину состоявший из градин и снежинок. Они нырнули под дырявый навес.
– Как тогда, – пробурчал Андрей. – В этом районе вечная зима.
Киприан наблюдал за черной фигурой, с трудом различимой сквозь поблескивающий дождь и похожей на медленно мерцающую дыру в реальности. Она шаркающей походкой обошла монастырь, останавливаясь то тут, то там, царапая обмотанными в тряпки пальцами то землю, то камни, и, катаясь, двинулась дальше. Другие фигуры не показывались. Какая-то часть мозга Киприана противилась тому, чтобы считать человеком замотанное в рясу существо.
– Что случилось с вашими родителями?
Андрей посмотрел на него.
– Это то, что объединяет мою историю с историей Ярки. Я точно не уверен в этом. Она не знает, что произошло с ее матерью, кроме того что она, должно быть, мертва. Но я стал свидетелем того, как злой демон убил дюжину женщин, и это совпадает с тем, что ей известно о матери.
