Бернард Корнуэлл - 1356
— На кой чёрт им переговоры с нами? — спросил де Гральи его латник.
— Задержать, пока мы от голода сами лапки вверх не задерём.
— Говорят, сам папа их прислал. Может, по правде хочет нас помирить?
— Сам посуди — папа римский, а сидит во французском Авиньоне. Он — дрессированная собачка французских королей, и единственное, чего он хочет, — это по команде задрать на нас лапу.
Капталь скакал по косогору, нисходящему к северу. Где-то впереди, в бескрайнем лабиринте лесков, изгородей, холмов и виноградников затаилось французское войско. Где оно и насколько велико? Близко, вот и всё, что мог сказать капталь с некоторой долей уверенности, ибо небо на севере было припачкано дымами французских костров. Принц же поручил де Гральи выяснить местоположение вражеского бивуака и численность неприятельской армии, поэтому капталь гнал коня вниз по косогору, густо поросшему спасительным лесом. Как бывало всегда на вылазках подобного рода, капталь и его люди выехали в набег не на тяжёлых дестриерах, привычных к тяжести всадника в полном вооружении, а на резвых жеребчиках, тем более, что и пластинчатых доспехов никто сейчас не надел, — только кольчуги, шлемы и мечи (щитами, кстати, тоже пренебрегли). Все бойцы были гасконцами, то есть людьми, привычными к войне, в которой сегодня ты отражал нападение французского отряда, а завтра сам отправлялся в молниеносный рейд по приграничью. Скакали в тишине. Слева пролегала дорога, но они держались в стороне от неё, стремясь сохранять скрытность. У подошвы холма замедлились. Англичане остались далеко позади, и здесь среди деревьев уже можно было напороться на французских часовых.
Капталь жестом приказал рассредоточиться и продолжить движение вперёд. Теперь ехали сторожко, внимательно высматривая впереди фигуры караульщиков. Никого. Де Гральи дал знак остановиться. Секунду поразмыслил. А вдруг ловушка? Сделав знак «ждать», слез с седла и двинулся один пешком. Этот холм пологим не был, и с той точки, где находился капталь, просматривалась достаточно близкая вершина. Должны же французы выставить часовых? Тогда где караульные? Де Гральи крался мягко, как кошка, весь обратившись в чувства. Выработанный годами войны нюх на опасность подсказывал капталю, что рядом нет ни единой живой души.
Выбравшись на вершину, замер. Отсюда далеко просматривались окрестности в западном и северном направлениях.
И вражеский лагерь в полукилометре внизу.
Россыпь палаток прилепилась к деревне с поместьем, но капталя больше заинтересовала движущаяся на запад колонна. Англичане со своего бугра заметить её никак не могли, а вот капталь прекрасно видел многоногую, многоголовую гусеницу, выгнувшуюся дугой к западу и югу, ближе к реке. Насколько мог разобрать де Гральи, французское войско двигалось не в боевом, а в походном порядке (если вообще можно было говорить о каком-то порядке), но направление движения угадывалось безошибочно. На запад. И конечной точкой мог быть лишь плосковерхий Шамп д’Александр. Пересчитать французов де Гральи не пытался. Их было слишком много, а колонна просматривалась не по всей длине. Восемьдесят семь знамён, вспомнилось. Восемьдесят семь.
Он вернулся к своим воинам, вскочил в седло и махнул: уходим. Таиться нужды больше не было, и обратно на юг отряд мчал во весь опор. Капталь сумрачно покусывал губу. Неужели французы нарушат предложенное ими же перемирие? Потому что де Гральи мог голову прозакладывать: они готовятся атаковать.
С запада.
Вечером в палатку принца пришли герцоги Уорвик и Саффолк. Плюхнувшись на предложенные стулья, они приняли у слуги кубки с вином. Все соратники Эдуарда были в сборе, и парламентёры, хлебнув вина, сообщили результаты долгих переговоров.
— Французские требования, сир, скромны и коротки, как исповедь монашки, — утомлённо начал герцог Уорвик, — Мы должны вернуть все земли, крепости и города, завоёванные за последние три года. Передать добычу, которую везём в обозе. Освободить без выкупа всех пленников здесь и в Англии. Уплатить Франции шестьдесят шесть тысяч фунтов стерлингов денежного возмещения за убытки, нанесённые войной.
— Да уж, скромно, — крякнул принц.
— И коротко, сир, — вступил в разговор Оксфорд, — Потому что это ещё не всё. Армии будет позволено отступить в Гасконь после того, как вы обручитесь с дочерью короля Иоанна, в приданное за которой отец даёт графство Ангулем.
— У него дочери красивые? — полюбопытствовал принц.
— Красивее, чем холм, заваленный нашими трупами, сир, — едко отозвался Уорвик, — А самое вкусное напоследок. Вы и вся Англия должны присягнуть не поднимать оружие против Франции в течение семи лет.
Принц обвёл взглядом приближённых и произнёс со вздохом:
— Вы — мои советники. Советуйте.
Уорвик вытянул ноги:
— Что советовать, сир? Их больше. Сэр Реджинальд захвачен идеей улизнуть через реку на рассвете, прежде чем враг успеет опомнится, но я, честно говоря, не верю в то, что это возможно. Французы не дураки и не слепцы.
— Они обходят нас с юго-запада, сир, — доложил капталь, — Нам не дадут переправиться через Миоссон.
— И они держатся чрезвычайно уверенно, — поделился наблюдением Оксфорд.
— Из-за численного превосходства?
— Из-за него; из-за того, что у нас есть-пить нечего. А жирный легат ведёт себя и вовсе странно. Он заявил нам, что Господь наделил Францию знаком своего благоволения. Я спросил, о чём он, а толстяк лишь самодовольно ухмыльнулся.
— Кардиналы ведь нейтральны? Они же папу представляют?
— Ну да, — кисло подтвердил Оксфорд, — Папу. А папа — французская подстилка.
— Предположим, — принц склонил набок голову, — что мы решим завтра биться. Каковы наши шансы?
Советники переглянулись. Уорвик поднял обе руки ладонями вверх, будто чашечки весов, и покачал ими в воздухе. Результат может быть любым, говорили его руки, но лицо выражало крайнее сомнение в вероятности благоприятного для англичан исхода.
— Позиция у нас крепкая, — высказался герцог Сэйлсбери, командир северного крыла, — Но линию могут прорвать. Мы нарыли ям, но весь холм не перекопаешь, а по моим прикидкам французов вдвое больше нас.
— И жрут они плотно, сытно, каждый день, — добавил капталь, — а мои ребята уже варят похлёбку из желудей.
— Условия нам выставили дерьмовые, — принц зло прихлопнул на бедре слепня.
— Согласимся замириться, условия придётся выполнять, — предупредил Оксфорд, — Они хотят гарантий и требуют знатных заложников, сир.
— Знатных заложников… — повторил принц.
— Включая всех собравшихся, но не только, — Оксфорд достал лист пергамента из сумы на поясе, — Вот, они набросали список. Он не окончательный, они оставили за собой право его пополнять. Слуга взял у герцога список и, встав на колено, передал принцу. Тот прочитал и скривился:
