Михаил Попов - Cлавенские древности, или приключения славенских князей.
Сколько взор Левсилов мог простираться по понту, и пока мог видеть идущего по нем Светлосана, по туда не спускал он с него глаз; и когда они скрылся уже совсем от его очей, тогда стенящий Армянин, воссылая на Небо моления в его пользу, возвратился опять в замок.
Между тем Славенский Князь, побуждаемый надеждою найти и победить Карачуна, летел более нежели толь. Он вдался в приятную задумчивость, которую произвела в нем прелестная незнакомка: нежность её и красота, впечатлевшиеся в его сердце, наполнили все его воображение, и переводили его душу из страсти в страсть; то воспаляясь наисильнейшею любовью, клялся он во веке ее любить и обожать, то вспомнив её очарование, приходил он в ужасную ярость, и призывая на помощь Богов и смертных, бежал обнажив свой меч, мня постигать Карачуна, и поразить его. В сем волнении страстей пробыл он по самую темноту ночи, но и она бы не разрушила его задумчивости, когда б не извлек его из оное сильный треск, поднявшийся на воздухе. Светлосан остановился, и озираясь повсюду, увидел на воздухе преужасное облако, которое составлено было из всех стихии: вода ярилась в нем от преужасного огня, коим вся сия громада была наполнена; земля, и спершийся в ней воздух, угнетаемый разными металлами и минералами, будучи разжигаемы пламенем, производили между собою престрашную борьбу, гром и треск, подобный преужасному трясению земли. Одним словом, это был вид истинного Хаоса, о коем повествуют нам стихотворцы. Сия прегрозная туча летя прямо на Славенского Князя, готова была его сжечь, и претворить в небытие: уже она на него ниспадала, и один миг оставался его жизни, как неустрашимый сей Князь, лишенный всякой помощи, и долженствовавший умереть от единого ужаса, выхватил свой меч, и не размышляя нимало, поразил им в сие облако, которое в тот же миг лопнуло и исчезло, а вместо его явился на воздух гнусный Карачун, в виде престрашного Исполина. Ты не избежишь от моей казни, злодей! вскричал он Светлосану; искусство мое преодолеет наконец твое бесстрашие. Сказав сие скрылся он из вида, вообразив ужасные кометы. Славенский Князь ввергнутый сим видением в превеликое удивление, стоял несколько минут чудясь сему приключению. Напоследок, усматривая в сем случае ясно Божескую к себе помощь, воздал он благодарение Небожителям, и предав себя их защите, отправился снова в свой путь, неся с собою обнаженный свой меч, думая сим предостеречь себя от внезапных Карачуновых нападений.
И в самом деле меч сей имел такую силу, что от блистания его исчезало всякое привидение; и уже Светлосан не имел на себя явного нападения. При усмотрении на пути своем острова, взошел он на него, и провел на нем спокойно всю ту ночь, не смея однако же сомкнуть своих очей. На другой день, будучи томим жаждою и гладом, сыскал он в лесу несколько кокосовых орехов которые алч его утолили. Он их взял несколько с собою, и отправился снова в путь, прося Богов препроводить его поскорее к Карачунову замку. Таким образом странствовал он с месяц, дни препровождая в беспрестанном шествии, а ночи на островах в тревожном сне, ибо опасность от Карачуна прерывала его сон почти поминутно.
Все сии трудности, беспрестанное шествие, голод и жажда, зной и хлад, и беспокойный сон, не токмо не ослабили бодрости Славенского Князя, но паче еще преумножили оную надеждою сыскать и победить Карачуна. В один вечер, когда он подходил к некоторому большому острову, чтоб по обыкновению своему на оном переночевать, и запастись плодами на дорогу, вдруг вода, по которой он шел, начала под ним кипеть, так что жара, происходившего от нее, не мог он стерпеть, и принужден был подняться на воздух; откуда он увидел, что лежащий пред ним осгаров находился весь в дыму и пламени. Подошед к оному поближе усмотрел он, что острв сей колеблем был преужасным землетрясением, которое умножалось повсеминутно, вдруг превеличайшие его горы с громом и треском проваливались сквозь землю, и оставили на месте своем глубочашие пропасти, исполненные дыма и огня; в других местах долины, обремененный претолстыми древами, взрывало на воздухе с превеличайшим стуком, треском и лопаньем, в поднявшееся от того песок и пыль, затмевая свет, летели по всем сторонам с обломками дерев и каменьев. Вой и рев животныхе присовокупившиеся к сим ужасам, представляли тогда сей чае последним часом, и истинным преставлением света.
Светлосан при виде сего нестроения природы остановился, мня себя долженствующим уклониться от сего острова, и искать другого; ибо песок, щебень и каменья, затмевавшие свет, летели даже до него, и начали причинять ему беспокойство и вред, а далее следовать и совсем невозможно казалось, потому что на всяком месте острова делались то пропасти, то взрывы, а вода вкруг оного кипела как в котле. Итак Славенский Князь поворотил от него вправо, увидев в сей стороне другой остров. Но лишь только зачал от него идти прочь, то и почувствовал в себе некую тягость, которая пригнетала его к морю; и как только спустился он на поверхность воды, то и начал в оной вязнуть и тонуть. Cиe неожидаемое приключение привело его в превеличайшее недоумение: он не мог понять сему причины, и не знал что делать. В сем его недоумении, вынырнувший перед ним престрашный Аллигатор так его испугал, что он кинулся от него назад, и к великому своему удивленно нашел, что вода за ним также была для него тверда, как и прежде. Сей случай снова заставил его размышлять: он зачал испытывать воду то позади то впереди, и напоследок увидел, что вода ведшая к острову, была для него тверда, а позади так жидка, что не мог на ней держаться. Сей случай подал ему мысль думать, что не Боги ли сие чудо делают для понуждения его идти вперед, изображая может быть сим, что они найдет впереди Карачуна, а ежели обратится назад, то станет от него отдаляться.
