Альфред де Бре - Дочь императора
– Стой, ребята, назад! – крикнул он, не спуская глаз с всадника. – Не трогайте этого рыцаря – иначе смерть!
– Как так! – вскричали ландскнехты с весьма понятным удивлением.
– Все назад! – повторил капитан громовым голосом, описывая своим длинным мечом круг и заставляя таким образом ошеломленных разбойников поспешно отступить.
Рыцарь воспользовался этой минутой, чтобы закутаться в капюшон. Когда Кернер, подходя к нему, хотел склонить перед ним колено, он сказал ему шепотом.
– Молчи, не называй меня по имени, не то – берегись. Теперь я для всех просто рыцарь Герард фон Брук. Но я где-то тебя видел?
– При осаде Виченцы. Я полонил тогда капитана неприятельских стрелков.
– Да помню. Тогда ты был храбрый солдат. Как же ты дошел до разбойничества?
– Лейтенант моей роты отбил у меня любовницу… Я их обоих убил… Пришлось бежать. Я собрал нескольких буянов, которые, как и я, не умеют жить в мирное время…
– Понимаю. Как тебя звать?
– Кернер… Отто Кернер.
– Ты меня поджидал со своими ребятами?
– Я подстерегал рыцаря, который должен был сказать крестьянскому мальчику, поджидавшему его тут в кустах: где путь…
– Так и есть, – прервал всадник. – Кто вас сюда поставил?
Кернер колебался отвечать… Рыцарь нахмурил брови и повелительно взглянул на ландскнехта.
– Послушай, – сказал он ему, – я беру тебя к себе на службу. Обещаю тебе прощение и в награду 50 червонцев тебе и твоим людям.
– Может ли быть!..
– Но, прежде всего, я хочу знать правду. Говори.
– Нас поставил сюда барон фон Риттмарк. Незнакомец как будто призадумался.
– Очевидно, барон все знает, – проговорил он про себя. – Что же сталось с его несчастной женой?.. Во чтобы то ни стало, надо ее вырвать из рук этого человека. Дай Бог, чтобы я поспел во время! Кернер!
– Что прикажете?
– Дай шлем!
Капитан, уже державший его в руках, поспешил подать его рыцарю.
– Я еду в замок Риттмарк, – сказал он. – Ты и твои ребята должны идти туда за мной, и как можно скорее… Хитростью или силой – вы должны войти в замок. Вот им, чтобы они торопились.
И он бросил ему кошелек, вид и тяжесть которого очень порадовали капитана.
– Не лучше ли вам подождать нас? – сказал Кернер.
– Каждая минута проволочки может погубить жизнь, которая мне дороже собственной, – отвечал рыцарь. – Только, ради Бога, скорее, скорее!
Сказав это, он пришпорил лошадь и ускакал. Едва он скрылся, как разбойники бросились к своему начальнику и стали его расспрашивать.
– Ребята, – сказал он, – нам некогда терять время на объяснения. Вот что я вам скажу: нам обещали 20 червонцев, если мы убьем этого рыцаря. А в кошельке, который он мне дал, по крайней мере, вдвое больше. Кроме того, он обещает нам еще 50 червонцев.
Взрыв удивления и радости прервал оратора.
– Но, – продолжал капитан, – чтобы благородный рыцарь сдержал свое обещание, надо, чтобы он остался жив; а если мы не поспеем в замок Риттмарк во время, чтобы выручить его – прощай наши 50 червонцев.
Эта речь произвела волшебное действие. Ландскнехты поспешно оправили свою одежду; потом, несмотря на тяжесть своего вооружения, пустились бегом, не заботясь о раненых, оставленных позади.
Тем временем Герард Брук (как он себя назвал) погонял шпорами и голосом своего коня, утомленного долгим путем.
Подъезжая к замку Риттмарку, он услыхал два или три выстрела. Он пришпорил лошадь, проскакал наружный двор и въехал на подъемный мост.
Привратник вышел из своей конурки и пошел ему навстречу.
– Мне надо немедля переговорить с бароном, – сказал рыцарь решительным тоном.
Привратник смотрел на него с недоумением и удивлением; Герард стал искать кошелек, но вспомнил, что отдал его капитану ландскнехтов, быстро сдернул перчатку и снял с кольца широкий, массивный золотой перстень.
– Вот, – сказал он дворнику, – побереги этот перстень; когда я возьму его у тебя, ты получишь от меня полную шапку червонцев.
– Господин, – бормотал тот, изумленный такой щедростью.
– Только с тем, – продолжал рыцарь, – что ты тотчас проведешь меня в комнату твоей госпожи.
Привратник замялся.
– Господин, там сам барон, и я боюсь… я очень боюсь…
– Чего? Да говори же, говори!
– Боюсь, не случилось ли с бедной барыней несчастья, – прошептал он.
– А где ее комната?
– Ступайте с этими людьми, куда они бегут, только не говорите, что я…
Герард кинулся во внутренний двор и взбежал по лестнице за толпившимися, испуганными слугами.
Когда он подходил к двери комнаты, барон поспешно выходил из нее. Он бежал смотреть, найдется ли во рву ребенок, которого спасли от его мщения. Мужчины встретились и сильно толкнули друг друга. Оба покачнулись, но более сильный Герард устоял и тотчас бросился в комнату.
С первого взгляда он увидел Эдвигу, лежавшую на полу и окровавленную.
Он упал на колени возле нее и сжал ее в своих объятиях.
– Эдвига! Эдвига! – вскричал он. – О, проклятье! Я пришел слишком поздно, он убил ее!
Оживленная звуком этого милого, дорогого голоса, несчастная баронесса открыла глаза. Луч радости блеснул на минуту на ее бледном лице, уже подернутом сумраком смерти.
– Герард, – заговорила она, – мой Герард… наша дочь…
Выражение ужаса и отчаяния исказило черты баронессы.
– Барон хочет убить ее, – продолжала она раздирающим голосом. – Спаси ее, Герард! Спаси, спаси наше дитя! О берегись, берегись, – прибавила она вдруг.
При крике, при взгляде Эдвиги, рыцарь быстро повернулся. За ним стоял барон и уже замахнулся на него мечом.
С быстротой мысли Герард кинулся на своего врага. Сшибка была так сильна, что оба вместе упали, но Герард вскочил в одно мгновение.
Приставив конец меча к горлу барона, на котором тоже была надета кольчуга, он закричал громовым голосом слугам, бежавшим на помощь барону:
– Назад! Шелохнитесь только – я убью вашего барина.
Они на минуту замешкались.
Вдруг во внутреннем дворе замка послышалось несколько выстрелов; потом раздалось звяканье мечей и копий, ударявших по кирасам и шлемам.
– На помощь, сюда! – кричали женщины на лестнице.
Часть людей, находившихся в комнате баронессы, бросились в ту сторону. Пользуясь минутной рассеянностью рыцаря, барон рванулся и чуть не повалил Герарда. В ту же минуту на него напали семь или восемь слуг, еще оставшиеся в комнате.
Несмотря на свою храбрость и на замечательное искусство владеть своим длинным мечом, Герард, вероятно, не одолел бы своих многочисленных врагов и не устоял бы против ударов барона, если бы к нему вдруг не подоспело значительное подкрепление.
