Николай Харин - ДАртаньян в Бастилии
Услышав последнее, темная фигура остановилась и попятилась назад.
– Постойте, друг мой! Кажется, это Гримо. – Атос подошел поближе. – Гримо, если это вы, то, принимая во внимание то обстоятельство, что наша встреча происходит впотьмах, разрешаю вам говорить. Итак, это вы?
– Да, сударь.
– Вы привели наших лошадей?
– Да, сударь.
– А остальное? Я имею в виду мундиры, плащи и форменные перевязи.
– Здесь, – сказал Гримо, утвердительно кивнув.
– Вы получили от господина де Феррюсака дальнейшие инструкции?
Гримо снова утвердительно кивнул и покрылся обильной испариной. Малый представил себе предстоящие объяснения.
Однако Атос хорошо понимал своего верного слугу. Он только спросил:
– Нет, видимо, следует дожидаться кареты с конвоем где-нибудь неподалеку отсюда?
– Здесь! – ответил Гримо, очень довольный тем, что хозяин так хорошо все понимает и сам.
– Отлично, – сказал Атос. – В таком случае станем снова мушкетерами и подождем.
Так они и поступили. Во время переодевания все же выяснилось, что форма мушкетера тесновата для Портоса.
Плащ оказался слишком коротким, а мундир тесным, и великану удалось натянуть его на свой мощный торс лишь после того, как швы подозрительно затрещали. Впрочем, наброшенный сверху плащ с крестом и лилиями замаскировал разъехавшиеся швы, а темная парижская ночь скрыла все остальное.
* * *Бассомпьер сидел в арестантской карете напротив де Феррюсака и ругал его высокопреосвященство последними словами, встречая живейшее одобрение у своего стража.
– Кто взял Катр?! Катр брал штурмом ваш покорный слуга, господин де Феррюсак, не правда ли?
– Совершенно верно, сударь, – с легким поклоном отвечал мушкетер. Но Бассомпьер его не слушал.
– Кто бросил к его кривым ногам Мильго, Прива и Андюз?! Не маршал ли Франсуа Бассомпьер собственной персоной?! И этот лукавый тиран, получивший кардинальскую шапку из рук королевы-матери… – Знаете, когда я выйду оттуда, куда вы меня везете, любезный де Феррюсак? Не надо мне ничего объяснять – я прекрасно понимаю, что вы исполняете приказ короля. Так вот я выйду из Бастилии после того, как его дьявольское высокопреосвященство отправится прямиком в преисподнюю. Да и то только после того, как король лично посетит меня в моей камере и попросит у меня прощения.
Глава тридцать вторая
Побег
Между тем звезды на небе померкли. Стены и башни Бастилии казались черными.
– Держитесь поближе к дверце кареты. – Атос слегка пожал руку Портоса.
Тот кивнул в ответ и приблизился к левой дверце кареты с зарешеченными окнами. Атос и Арамис дали шпоры лошадям и оказались возле правой.
– Что мы будем делать сейчас? – прошептал Арамис.
– Вы увидите сами, – шепотом откликнулся Атос, не повернув головы.
Первые ворота. Карета остановлена. Офицер подходит к дверце. Господин де Феррюсак предъявляет королевский приказ. Стражники светят факелами, чтобы их командир мог отчетливо увидеть грозную бумагу и размашистую подпись в конце. А перед ней – имя первого министра Франции. Офицер поворачивается к своим солдатам и приказывает пропустить карету с конвоем.
– Узник его величества – к господину коменданту Бастилии. Дорогу узнику короля!
Мост через ров. Вторые ворота. Копыта стучат, колеса кареты грохочут, тени на черных стенах, красные отсветы огней…
– Дорогу узнику короля!
Скрипят тяжелые створы ворот. Кавалькада всадников в плащах небесного цвета устремляется во внутренний двор, окружив зарешеченную карету.
– Особо важный арестант! – произносит господин де Феррюсак. – Под личный надзор господина коменданта.
Дежурный офицер откликается эхом:
– …особо важный… под личный надзор господина…
Впрочем, коменданта никто будить не собирается. Стены Бастилии высоки, гарнизон миогочисленен, а решетки и засовы крепки и надежны. Просто приказ требует уважения и соблюдения предписанного ритуала.
– Прошу обратить внимание, господин офицер, приказ предписывает мне лично убедиться в том, что арестованный находится в своей камере, – ровным голосом произносит де Феррюсак.
– Ого! Кто же это такой там у вас в карете?! – офицер явно удивлен и не скрывает своего удивления. – Принц крови?!
Де Феррюсак делает презрительную гримасу. Потом наклоняется в седле, приблизив лицо к лицу стража:
– У меня в карете – Бассомпьер!
– Черт побери?! Бассомпьер в Бастилии.
– Как видите!
– Да нет же! Как раз не вижу! И не поверю, пока не увижу собственными глазами!
– В самом деле. Сударь, прошу вас выйти, мы у цели.
Бассомпьер вышел из кареты и огляделся.
– Примерно это я и ожидал увидеть, – сказал он с неподражаемой миной. – Ну, что ж, господа, ведите меня в мою камеру. Надеюсь, это не то помещение, в котором здесь жил Конде, не хотелось бы квартировать там после него.
– Прошу вас, сударь, сюда, – почтительно проговорил офицер. – Эй, сюда двоих из ночного караула.
– Ха! Только двое!! – прошептал Портос. – Я справлюсь с ними одной рукой.
– Идемте, сударь, – пригласил офицер. – Вы своими глазами сможете убедиться, как у нас поставлено дело. Надежно, уверяю вас.
– Пожалуй, даже слишком, – зябко поводя плечами, ответил г-н де Феррюсак. – Представляю себе все эти тюремные коридоры, решетки и засовы. Бр-р, просто мороз по коже. Нет, любезный офицер, мне решительно не хочется туда даже на короткое время!
Тем временем к ним подошли двое солдат тюремной стражи, державшие в руках факелы, заливавшие красным светом происходящую сцену.
– Однако ваш приказ… – начал офицер.
– Мне пришла в голову одна мысль, – перебил его мушкетер. – Господа, у меня есть приказ, предписывающий сопровождать арестованного непосредственно до дверей его камеры. Найдется ли среди вас двое-трое добровольцев?
Арамис и Атос, стараясь не слишком спешить, подошли к своему командиру. Портос также сделал шаг вперед.
– Отлично. В таком случае проводите арестованного и составьте компанию этим господам из гарнизона, – сказал де Феррюсак, незаметно пожимая руку Атосу. – Мы ждем вас всех… четверых, – еле слышно добавил он.
– Идемте, – коротко произнес офицер и зашагал через двор.
Арестованный Бассомпьер в окружении двух солдат внутренней стражи, а также Атоса, Портоса и Арамиса последовал за ним.
– Еще один, – шепнул неугомонный Портос. – Это даже лучше – трое на трое!
Они пересекли тюремный двор и приближались к узким дверям, ведущим куда-то внутрь каменной стены с редкими окнами в свинцовых переплетах.
– Это подножие одной из башен, которая называется Базиньерой, не так ли? – спросил Атос у офицера.
