Жеральд Мессадье - Триумф Сета
— У тебя есть супруга, о которой ты не смел прежде мечтать, и здоровый ребенок.
— Это только усиливает мою печаль, — пробормотал он.
Так прошло десять дней. Нездоровое затишье, время от времени вызывающее приступы беспокойства, царило во дворце.
Во второй половине дня, в то время, когда Анкесенамон дремала, за дверью комнаты послышались приглушенные голоса. Она узнала голос Итшана и стремительно вскочила, чтобы открыть дверь. Это действительно был он, но она его едва узнала. Шабака маячил за ним, как черный призрак.
Выпучив глаза и раскрыв рот от страха, он не мог произнести ни единого звука. Она не удержалась и выругалась.
— Что?
— «Мудрость Гора», — начал говорить Итшан.
Корабль Первого советника.
— Нахтмин? — воскликнула она.
— «Мудрость Гора» затонул. Нахтмин был на борту.
Она распахнула дверь. Нефернеруатон как раз подошла и стала рядом с Шабакой.
— Когда?
— Приблизительно два часа тому назад.
Позади Итшана, Шабаки, Нефернеруатон сгрудились кормилицы. Скоро к ним присоединился Уадх Менех.
— Неужели он не мог спастись?
Было время паводка, она знала неистовую силу течений.
— Его нашли?
Итшан покачал головой; в это время года тело человека, утонувшего в Мемфисе, могло вынести возле Авариса. Значит, царевич Нахтмин, главнокомандующий, не мог быть даже погребен.
Ему было отказано в вечной жизни. Навсегда лишь немая тень.
— Но куда он направлялся? — спросила она.
— Я слышал, что он собирался посетить гарнизон на севере Фив, — ответил Итшан.
Она вернулась в комнату, поправила парик и снова вышла в коридор.
— Предупреди глав ведомств, — приказала она Уадху Менеху. — Мы собираемся в царском кабинете.
У них также еще продолжался послеобеденный отдых. Потребовался целый час на то, чтобы их собрать. Никто не знал о смерти Нахтмина, и поэтому все были недовольны тем, что их так срочно собирали.
Анкесенамон сообщила им новость. Казалось, это их убило.
Она вызвала писца.
— Первый советник, — сказала она Усермону, — продиктуй воззвание: ввиду смерти царевича Нахтмина, назначенного покойным царем регентом, царица становится регентшей.
Усермон, еще не придя в себя после сообщения о смерти царя, нерешительно повернулся к главам ведомств.
— Это наиболее разумное решение, — согласился Маху.
Преемник казначея Майи, Хапон, потерял дар речи. Мертвенно-бледный Пентью заявил, что согласен с мнением начальника тайной охраны. Глава судебного ведомства Пертот подтвердил законность решения. Тогда Усермон продиктовал воззвание.
— Вызовите командующего Анумеса, — приказала Анкесенамон.
Он был начальником гарнизона Фив, другом Нахтмина.
Его прибытия ожидали молча. Маху незаметно посматривал на царицу, будучи удивлен этим внезапным проявлением властности. Внезапно он вспомнил о другом кораблекрушении, малозначащим по сравнению с тем, что случилось с «Мудростью Гора», о крушении плавающего дома терпимости «Лотосы Мина», который был собственностью сеида Хоремхеба. Судно Первого советника не могло затонуть случайно — это был новый корабль, на который он поднимался много раз. Если бы нашли обломки судна, вероятно, обнаружили бы дыру, просверленную коловоротом. Нахтмин был обязан накануне своего визита сообщить о нем в северный гарнизон, а шпион Хоремхеба сделал свое дело.
Наконец прибыл Анумес, расстроенный, так как узнал об этой новости в пути. Нахтмин был его товарищем в юности и армейским другом; они вместе участвовали в двух кампаниях в стране Куш. Он хмуро, с безысходностью окинул взглядом глав ведомств и царицу. Он еще не успел заверить ее в своем полном подчинении ее власти, как она ему заявила;
— Я тебя назначаю главнокомандующим армии царства, ты теперь преемник царевича Нахтмина. На этом основании я тебя обязываю подавлять любой бунт и воспрепятствовать всякой угрозе трону.
Анумес подавил вздох и повторил заверения о своей преданности трону и царству в целом. Он знал, какова ситуация в Двух Землях, но почему-то заговорил о том, что Хоремхеб не затеет никакого бунта, так как дорожит единством армии. Он двинулся на Фивы, и его поступь была неудержимой и размеренной, как у одного из тех колоссов, что украшают входы в храмы. Анумес заявил, что надо начать с ним переговоры.
Когда он ушел, царица и главы ведомств обменялись мрачными взглядами.
— Твое величество, — наконец, сказал Маху, — оплот трона не Анумес, а ты.
Анкесенамон ничего не ответила. Она это уже поняла.
Одинокая женщина противостояла колоссу.
24
ПРЕЗРЕНИЕ
Новость о гибели Нахтмина распространилась в городе со скоростью нашествия мышей. В три часа пополудни уже не было ни одного человека, кто бы об этом не знал.
В последующие часы Фивы и дворец готовились к вторжению войск Хоремхеба, по крайней мере, к появлению его разведчиков. Но ничего не происходило. Ни малейшего намека на передвижение войск по дороге или на кораблях.
Атмосфера за ужином во дворце была зловещей. Единственно о чем поговорили, так это об удочерении царицей маленькой Нефериб, дочери Нефернеферуры и Нахтмина, которая осталась сиротой.
Заведение Несхатор пустовало.
И на следующий день войска не появились.
Обломки потерпевшего крушение корабля «Мудрость Гора», обнаруженные речной охраной, Маху изучил сам. В корпусе была большая дыра.
— Не мог ли это быть сучок дерева, который просто вывалился? — предположил кто-то при осмотре обломков корабля.
— Это невозможно, — возразил Маху.
Он восстановил картину покушения: дыра, вероятно, была временно закрыта, и эта затычка выскочила, когда пассажиры поднялись на борт судна.
Спустя два дня Анкесенамон вызвала Маху, чтобы узнать, насколько вероятно наступление войск Хоремхеба.
— Согласно сообщениям, которые я получил этим утром от гонцов, войска командующего Хоремхеба остаются в Мемфисе, твое величество. Между тем хозяйственные службы получили приказ о подготовке к перемещению трех тысяч человек в неопределенный день.
— Три тысячи человек? — удивилась Анкесенамон. — Стало быть, он готовится к военным действиям.
По прошествии восьми дней после смерти Нахтмина Маху пришел сообщить Анкесенамон о том, что командующий Хоремхеб прибыл на колеснице во главе отряда конников и что он отправился в казармы гарнизона Фив, где был принят главнокомандующим Анумесом. Его проезд по северным окрестностям столицы сопровождался радостными криками толпы. Но еще важнее было то, что появление Хоремхеба в казармах также было встречено здравицами солдат. Анумес организовал пир в честь Хоремхеба и его командиров, который длится до сего момента.
