Поль Феваль - Странствия Лагардера
Тогда принц решил пойти навстречу неизвестности.
Почва под ногами была неровной, каменистой, в некоторых местах из нее торчали острые обломки скал. Сделав несколько шагов, Гонзага поскользнулся и упал на колени, выронив шпагу.
Он долго шарил руками вокруг себя, но так и не нашел ее.
Сжав зубы, Гонзага шипел от злости.
Филипп Мантуанский, еще вчера мнивший себя всемогущим и заставлявший трепетать своих врагов, сейчас сам дрожал от страха…
Испустив приглушенный рык, он опять попытался определить направление – и опять безуспешно.
Он понял, что погиб, навеки исчез с лица земли, и никто не догадается, где его искать… Он представил себе мадемуазель де Невер, увидел ее на свободе вместе с Лагардером… Итак, он всего лишь за несколько минут проиграл игру, в которую играл всю свою жизнь!
И его бессильная ярость, словно переполнившая сосуд желчь, выплеснулась на товарищей по кутежам и соучастников его преступлений. О, как хотел бы он сейчас задушить всех этих Монтоберов, Шаверни, Тараннов! Убить их только за то, что они были далеко и им не грозила ужасная смерть во мраке подземелья. А Пейроль! Эта пиявка теперь наверняка высосет все его золото. Ах, если бы он смог выкупаться в крови этой гадины!
Только спокойствие и здравомыслие позволили бы Гонзага отыскать обратную дорогу.
Но всем нам знакомы минуты, когда мы действуем безрассудно и неразумно.
Там, наверху, убийца Невера был хладнокровен и храбр… Он так часто видел рядом с собой смерть, что перестал бояться ее… Здесь же, не имея возможности защищаться и чувствуя на своем челе прикосновение ее холодных крыльев, он в страхе вытянул перед собой руки, пытаясь неверными движениями отогнать Костлявую.
– Неужели мне страшно? – спрашивал он себя, пытаясь обрести прежнее самообладание.
И, вслушиваясь в рев падающей воды, близкий к безумию принц вынужден был ответить на свой вопрос – «да».
– И все же я должен выбраться отсюда! – воскликнул он. – Еще не все потеряно… Испытаем же судьбу!
Он сделал наугад пару шагов, и эти шаги стали для него роковыми: поток ледяной воды обрушился на Гонзага, сбил его с ног, и он, оглушенный и промокший до костей, покатился по земле…
Тогда-то и нашел его Антонио Лаго.
Горцу стоило лишь подтолкнуть мерзавца ногой, и тот мгновенно скатился бы в бездну. Сам Гонзага, окажись он на месте горца, без колебаний поступил бы со своим врагом именно так.
Но честному и смелому баску не подобало разить поверженного: он привык нападать в открытую, тогда, когда его соперник был в состоянии защищать свою жизнь.
Однако же как поступить сейчас? Ведь он поклялся сестре расправиться с этим человеком!
Антонио схватил принца за плечо и резко встряхнул; веки Гонзага затрепетали, но не поднялись. Принц, уставший и продрогший, находился между жизнью и смертью.
Поняв, что без его помощи Филипп не придет в чувство, горец набрал в ладони воды и смочил ему глаза и виски. Затем он влил в горло Гонзага несколько капель водки из висевшей на поясе фляги.
Тело принца сотрясла судорога; открыв глаза, он приподнял голову. Лицо его озарилось радостью.
Убийце Невера грозила опасность умереть от голода и холода или утонуть в ледяной воде подземного потока, но его звезда еще не закатилась и привела к нему неведомого спасителя.
Решительно, Вельзевул заботится о своих приспешниках, раз он не покинул Гонзага в столь тяжкую минуту!
Монсеньор пристально вгляделся в лицо незнакомца, стараясь понять, с кем имеет дело, но тот – нечаянно или намеренно – погасил факел.
– Какая неосторожность! – воскликнул Гонзага. – Вам вряд ли удастся снова зажечь его. – Не получив ответа, он продолжал: – Благодарю… вы спасли меня… Но я не знаю вас… Кто вы?
Неизвестный опять промолчал, и принц подумал, что перед ним, вероятно, какой-нибудь немой калека, сделавший подземелье своим домом… или же сам дьявол!
– Я умираю от жажды, – произнес Гонзага, ибо тепло, постепенно растекавшееся по его телу, вызвало у него сильнейший озноб и жар. – Не позволите ли вы мне сделать еще один глоток?
Незнакомец протянул ему флягу, но спустя несколько мгновений резким движением забрал ее назад.
– Хватит, – произнес он. – Скоро у вас будет вдоволь воды…
Филипп Мантуанский не узнавал этого голоса, однако если бы он мог видеть мрачный огонь, горевший в глазах его собеседника, то усомнился бы в добрых намерениях незнакомца.
Наконец Гонзага поднялся и расправил свои одеревеневшие члены. Он почти не пострадал во время падения и теперь желал только одного: чтобы случайный проводник поскорее вывел его из злосчастного подземелья, едва не ставшего для него могилой.
Однако у неизвестного, видимо, были другие планы. Пока Гонзага гадал, с кем же он имеет дело, у него над ухом раздался суровый голос:
– Надеюсь, вы уже восстановили свои силы, и нам можно начинать поединок.
– Поединок?.. – непонимающе повторил принц. – С кем? Разве меня ждет засада? Но где же мои противники?
Язык слушался его с трудом, слова падали глухо и отрывисто.
– Противники? У вас он всего один… – прозвучал ответ.
– Моя шпага должна быть где-то здесь… – произнес Филипп Мантуанский. – Она выскользнула у меня из рук… Как же мы найдем ее, раз ваш факел погас?
Незнакомец усмехнулся:
– Шпага?.. А к чему она вам?.. Разве у меня есть шпага?
Принц понял, что тот, кого он принял за спасителя, был его врагом. Его охватил сильнейший гнев.
– Я опять спрашиваю вас: кто вы такой? Разве вы знаете меня? – раздраженно выкрикнул Гонзага.
– Конечно. Вы – Филипп Мантуанский, принц Гонзага, подлый убийца и трус!
От такого оскорбления принц побелел как мел, но темнота скрывала его бледное, искаженное гневом лицо.
– А вы-то сами кто? – в бешенстве воскликнул он. – Зачем вы вырвали меня из когтей смерти? Для того, чтобы тут же убить? Ваше имя! Я хочу знать ваше имя!..
– Мое имя вам ничего не скажет, – ответил баск. – Вы никогда не видели меня…
– Тогда кому вы служите? Кто вас послал?
– Моя совесть и право карать подлецов! Право, принадлежащее каждому честному человеку…
– Но кто дал вам это право?.. Держу пари, что кто-то послал вас сюда… Однако же раз я вас не знаю, то я не мог причинить вам зла.
– Оставьте! Вы должны умереть, ибо только смерть помешает вам творить ваши черные дела… Вскоре вы предстанете перед вашим хозяином, перед самим сатаной… Вы готовы?
– Готов? Но к чему? – беспокойно спросил Гонзага.
– К нашему поединку. Руки – вот единственное мое оружие. Я обхвачу вас и сброшу в ледяные воды Гава, если только вам не удастся справиться со мной, в чем я, однако, сомневаюсь… Если бы я был убийцей, как вы, ваше тело давно бы уже лежало на речном дне, но я предлагаю вам честный бой, один на один, под землей, на глубине тридцати футов, без свидетелей и без пощады… Поручите вашу душу Богу, господин Гонзага, и пусть он нас рассудит!..
