Александр Сурков - Пираты сибирского золота
Слова, сказанные при этом, он помнил, как «Отче наш». Тогда дед сказал:
— В этом государевом кусочке богатого металла большая жизнь, достаток, если хватит ума — путь к богатству, житейскому счастью и свободе в поступках. Если ума не хватит, то горе, бедность, зависимость от других и унижение не только от сильного, он и от слабого, но богатого. Научись честно получать много лобанчиков[52], и твоя жизнь будет праведной. Эта монета, — продолжал старик, — имеет ещё другие ипостаси — варначество, разбой, душегубство, зависть, подлость и кровь, и не дай тебе Бог оказаться их служителем.
Тогда мальчик мало что понял в словах деда, но время шло, он взрослел. Жизнь подтверждала слова мудрого человека, подарившего малолетке Родюкову первую в его жизни денежку.
Эта монета висела на шее Андрея Дмитриевича рядом с крестиком на тонком шнурочке. Она была единственной, с которой купец и золотопромышленник не расставался никогда. Дух деда исчез так же, как появился. Владелец клада, с усилием шевеля пальцами, погружал руки в навал монет. Чем глубже погружал руки в золото, тем больше чувствовал их тяжёлое сопротивление, и какая-то неведомая сила из этого блескучего металла передавалась всему его существу.
Энергия вечного ощущалась так же, как питьё воды в жажду. Это состояние испытывалось каждый раз, когда проводилось подобное действо. Убеждение о благостном воздействии клада, именно золотых монет на его душевное и физическое состояние стало ежедневной потребностью, и он всё чаще приезжал в Кяхту.
Взбодрившись, в приподнятом настроении Андрей Дмитрич направился в свою контору. Она располагалась в том же доме, но с другой стороны и видом с улицы. Там его встретил приказчик, работавший с ним уже лет тридцать и пользующийся полным доверием хозяина. Степан доложил, что в трактире видел их давнего клиента, а тот имеет повод навестить Родюкова по делу.
«Что-то необычно рано этот паря появился здесь. До зимы ещё месяца полтора, а он уже в городе. Знать, ему подфартило. Где-то золотца сорвал неплохого. Об прошлый-то год он почти два килограмма золота принёс, однако только в конце октября», — подумал Андрей Дмитриевич.
— Пусть зайдёт к вечерку, а я на склад, там с пасек мёд привезли, надо принять и оприходовать.
Степан вышел.
Часа три хозяин смотрел конторские книги, потом читал письма, что-то считал. Стук в дверь прервал бумажные дела.
На пороге стоял Клим Бутенев, известный в этих краях золотоискатель, лазавший по тайге сам по себе — в одиночку. Человек он был не бедный, когда-то имел торговлю, но поиски золота настолько его захватили, что сейчас иного занятия для себя он и выдумать не мог.
— Будь здрав, Митрич, — поприветствовал гость хозяина.
— И тебя также, что-то ты ране ноне. На дворе лето — сезон, а ты тут как тут. Раньше такого за тобой не водилось. Почти до снега в тайге пропадал,— улыбаясь, ответил на приветствие купец.
Клим снял висевший за спиной плетёный короб, обшитый кожей, и тяжело опустил его на пол.
— Вишь, какое дело... Фарт. Жилу с золотом богатейшую нашёл... Золота там немерено.
— Врёшь небось, — ухмыльнулся Родюков.
— Не дай Бог, — обиделся Клим. — Вот гляди. — Открыл короб и сунул в руки купцу кусок камня голубоватого цвета с крупными отдельными включениями (размером с ноготь большого пальца) ярко-жёлтого металла и такого же цвета жилками, пересекающими наподобие сетки весь кусок кварцевой породы.
Андрей Дмитрич отстегнул от поддёвки стальную булавку и поцарапал ею металл на куске. Глубокие царапины с гладкими краями не вызывали сомнений. Порода была с самородным золотом. «Дак в этом куске около 100 грамм металла», — удивлённо прикинул хозяин. Клим же вытаскивал кусок за куском, и вскоре весь стол оказался заставлен образцами золотосодержащей породы.
— Ты, похоже, пуда полтора на горбу притащил.
— То-то и оно, — подтвердил Клим.
Купец уже сообразил, поднося к глазам то один образец золотой руды, то другой, что здесь пахнет богатым месторождением. Старателю надо хорошо заплатить, узнать всё об этом месте, самому, если удастся, посмотреть его. Раньше он пару раз видел золотую руду, но в ней золото было едва видно, оно было мелкое, и в породе его было мало. А здесь... Он уже хотел спросить: «Откуда металл?», но Бутенев сам спросил:
— Это золото возьмёшь?
— Сколько ты за всё хочешь?
Старатель почесал затылок и назвал сумму 1200 рублей. Андрей Дмитрич принёс из другой комнаты 12 катеринок, каждая по 100 рублей. Довольный Клим спрятал деньги и достал из-за пазухи мешочек.
— Я там на жиле четыре куска руды фунта по полтора раздробил и отделил золото от породы. Может, и этот металл заберёшь у меня за три сотенных.
Хозяин купил и этот металл.
— Это дело надо обмыть. Ты посиди здесь, а я схожу распоряжусь. Пока убери со стола камни, не дай Бог, кто придёт да увидит. — Родюков ушёл.
Через четверть часа продавец и покупатель сидели за столом и отмечали сделку. Разговор затянулся почти до утра, но в результате они договорились, что станут компаньонами и, если жила крупная, то организуют добычу металла.
При этом Клим вкладывает в дело свою находку, а Андрей Дмитрич — капитал. Надо сказать, что железный ящик с монетами для купца был своеобразной игрушкой — символом, а основные деньги вложены в депозитки, облигации частных банков — так называемые «билеты», акции. Не брезговал Родюков и скупкой закладных. Долго спорили насчёт делёжки будущей прибыли и сошлись на 65% для купца с его капиталом и 25% для старателя, 10%, договорились, пойдёт на непредвиденные обстоятельства. Решили также, что через пару дней вдвоём отправятся смотреть жилу в тайге.
Из Кяхты выехали порознь. Встретились в Иркутске и через три недели тремя лошадьми ушли в тайгу из Гнилого Ручья — посёлка староверов, в направлении озера Синего.
На одном из привалов Клим рассказал, как он нашёл жилу в горе. Дело было так. Двигая через тайгу, Бутенев пробовал на золото ручьи и мелкие речки. Район был пустым. Ни в одной пробе ничего не блестело. На входе в узкую долину реки с отвесными берегами подстрелил глухаря, а когда его разделывал, в желудке птицы, к своему немалому удивлению, обнаружил золото в виде неправильной формы округлых горошин. Их было семь.
Глухариные семейства обычно живут в определённых местах, они не то что олени, способные ходить далеко в поисках пастбища. Эта мысль ободрила старателя, и на другой день он отправился к реке, которая как-то странно из холмистых мест врывалась в узкую щель гор. Подобной реки он ещё никогда не видел. Обычно они текут с гор в понижающиеся места. Здесь было наоборот.
