Мишель Зевако - Заговорщица
Подумать только, а ведь он принадлежит к роду Фарнезе! Его предки ослепили Италию своей отвагой, великолепием, гением. Он родственник знаменитого Александра Фарнезе, что героически выступил на стороне Филиппа Испанского.
Фауста прекрасно знала слабости кардинала. Ей было известно, что он всегда склоняется под ударами судьбы и не умеет противостоять несчастьям. Ему был свойствен некий фатализм, присущий древним. Он покорно и едва ли не радостно подчинялся Року.
— Кардинал, — продолжала Фауста, — не думайте, что я хочу поразить вас собственным великодушием. Если я спасла вам жизнь, то лишь потому, что вы нужны мне. По той же причине я хочу, чтобы вы воссоединились с Леонорой и с вашей дочерью. Общение с таким человеком, как вы, Фарнезе, требует полного доверия, абсолютной искренности и открытости, иначе мы оба окажемся в сложном положении…
— Виолетта! — прошептал потрясенный Фарнезе. — Леонора и Виолетта!..
Ни о чем другом он не мог думать. И в сердце его возродилась надежда. Он знал Фаусту, знал, как она горда и честолюбива. Похоже, прекрасная итальянка и впрямь не могла обойтись без его помощи…
— Говорите же, сударыня, — произнес Фарнезе. — Если для того, чтобы вернуть Виолетту и Леонору, нужна только искренность…
— Нужна еще и отвага… возможно, вам придется подвергнуть свою жизнь опасности.
— Всего-то? Конечно, я готов рисковать жизнью — ведь я рисковал и большим: спасением собственной души! Я все сделаю ради того, чтобы были счастливы два человека, которых я обожаю без памяти… Господи, лишь бы удалось стереть страшные следы прошлого!
— Итак, — твердо заговорила Фауста, — вы мне нужны, Фарнезе! Это — чистая правда. Мне приходится оставаться здесь, во Франции, и готовить известные вам великие события. Сикст же в Италии развернул бурную деятельность… Наш изначальный план — дождаться смерти этого старца и осуществить мой замысел — срывается. Сикст все никак не умирает! Кроме того, положение в Италии заставляет меня подтолкнуть события. Во Франции все идет прекрасно: Гиз мне покорен, он действует, Валуа вот-вот падет, и мы возведем на престол короля по нашему выбору.
Фарнезе слушал очень внимательно. Он чувствовал: Фауста ничего не скрывает, она совершенно искренна. Женщина говорила просто, спокойно, без уловок, и кардинал проникся к ней доверием.
— Итак, — заключила Фауста, — здесь, во Франции, Господь покровительствует нам.
— Вы полагаете, мое влияние могло бы быть вам полезно в Италии?
— Да, Фарнезе. Италия ускользает. Многие кардиналы подчинились Ватикану. Кое-кто из епископов выжидает, и при первом же моем промахе они предадут меня. А сколько священников пренебрегают взятыми обязательствами и даже не отвечают на мои послания! А ведь это вы, Фарнезе, вовлекли многих священнослужителей в наше дело… Теперь они увидели, что вы больше не на моей стороне, и, естественно, перешли к Сиксту.
Кардинал вздохнул с облегчением. Да, Фауста говорила правду! Все так и было! Он заранее предусмотрел подобный ход событий, и вот теперь эта красавица не может-таки обойтись без кардинала Фарнезе! Она готова на любые жертвы, лишь бы заручиться его поддержкой!
А Фауста между тем продолжала:
— Вот о чем я хочу попросить… Вам надо будет совершить путешествие в Италию для встречи с колеблющимися и — в особенности — с теми, кто перешел в стан моих врагов. У вас есть авторитет, вы имеете влияние, знаете, какие доводы на них подействуют, — ведь вы однажды уже смогли убедить их. Вы должны вселить в их души спасительный страх, открыв им истинное положение вещей… Подумайте и скажите, чувствуете ли вы в себе достаточно сил для такой великой миссии… А затем я сообщу вам, что смогу сделать для вашего счастья…
Фауста остановилась и, похоже, заколебалась.
— Говорите же, сударыня, — настаивал Фарнезе, — говорите безбоязненно. Даже если мы останемся врагами, ваши тайны будут навечно похоронены в моем сердце.
— Хорошо! — согласилась Фауста. — Скажите этим горделивым и мятежным служителям церкви то, что вам уже известно: Генрих де Валуа скоро падет! Королем Франции станет Генрих I Лотарингский… он расторгнет брак с Екатериной Клевской, и я стану королевой великой и могущественной страны! И добавьте к этим сведениям новые, пока еще вам неведомые… Александр Фарнезе собрал в Нидерландах огромную армию… сильней легендарного войска Карла Пятого… На кораблях Филиппа Испанского его солдаты будут переправлены в Англию и раздавят англичан. Вы знаете, что буря уничтожила Непобедимую Армаду, но армия Александра Фарнезе уцелела…
Слушайте же: по первому моему знаку Александр Фарнезе войдет во Францию. Он ждет… ждет смерти Валуа, а после этого его войска затопят Францию и воссоединятся с солдатами Католической Лиги [5].. Вы знаете, что вся Италия восхищается Фарнезе и трепещет перед ним… Скажите итальянцам, что великий полководец — мой союзник! Если я захочу, он обрушится на Италию! И горе, горе тем безумцам, что призовут на свою страну такой бич Божий!
Фауста остановилась: глаза ее горели, грудь вздымалась… И кардинал Фарнезе вновь ощутил, как велико влияние этой женщины, и подчинился ей. Он склонил голову и прошептал:
— Пусть Ваше Святейшество соблаговолит приказать… я сделаю все!
Фарнезе сдался, сдался еще раз!
— Кардинал, — с волнением в голосе произнесла Фауста (она не притворялась взволнованной, но действительно умела заставить себя испытывать те чувства, которые в данный момент были необходимы), — кардинал, мы с вами снова союзники. Вы возвращаетесь в лоно нашей Церкви?
— Сударыня, — глухо ответил Фарнезе, — вы забыли: я обещал подчиниться вам только при том условии, что вы поможете мне навсегда покинуть лоно церкви, любой церкви…
— Да, — задумчиво произнесла Фауста. — Страсть в вашей душе победила веру. Но пути Господни неисповедимы, и намерения Всевышнего скрыты от взора смертных… Кто знает, может, покинув церковь, вы лучше сможете служить Господу?.. Итак, кардинал, вы готовы отправиться в Италию?
— Когда вы прикажете…
— Вы готовы выполнить мое поручение, подвергая риску собственную жизнь?
— Когда мне ехать?
Фауста задумалась, видимо, что-то подсчитывая, потом сказала:
— Готовьтесь выехать двадцать второго октября.
Она встала, а Фарнезе вопросительно взглянул на нее. Похоже, он ожидал еще чего-то.
— Вы хотите спросить, почему именно двадцать второго? — с улыбкой произнесла женщина.
— Нет, сударыня, — чуть слышно проговорил кардинал, — но, вспомните о вашем обещании…
— Я обещала вам вернуть Леонору и ваше дитя… Поймите меня правильно, Фарнезе, я не хочу возвращать вам несчастную помешанную, что когда-то подобрал негодяй Бельгодер, не хочу приводить к вам женщину, которая скиталась с цыганами по дорогам… Нет, вы встретитесь не с жалкой гадалкой цыганкой Саизумой… не с той бродяжкой, что видели в монастыре… Нет, я верну вам Леонору де Монтегю, невесту принца Фарнезе!
