Эмилио Сальгари - Тайны черных джунглей
— Что ты ищешь? — спросил Саранги.
— Знаки, которые указывают дорогу.
— Коульи переменил убежище?
— Да, вблизи его хижины показывались англичане.
— Неужели?
— У капитана Макферсона длинные руки. Будь начеку, Саранги: они могут сыграть с тобой скверную шутку, когда ты меньше всего этого ждешь.
Он остановился, приложил руки к губам и издал звук, напоминающий вой шакала.
Такой же вой послышался в ответ.
— Путь свободен, — сказал индиец. — Иди по этой тропинке, придешь к порогу хижины. Я останусь здесь сторожить.
Саранги послушался. Он шел по тропинке и за каждым деревом видел людей с арканами вокруг пояса и карабинами в руках.
— Охрана сильная, — прошептал он. — Мы сможем потолковать, не опасаясь, что англичане застанут нас здесь врасплох.
Очень скоро он оказался перед большой хижиной, построенной из огромных стволов деревьев, в которой вместо окон были бойницы для ружейных стволов. Крыша была покрыта широкими листьями, а на самой верхушке красовалась грубая статуя Кали.
— Кто идет? — спросил охранник, сидящий на пороге.
— Кали, — второй раз ответил Саранги.
— Проходи.
Он вошел в большую комнату, освещенную смоляным факелом, который распространял дымный свет.
На циновке лежал сухощавый полуголый индиец с таинственной татуировкой на груди. Его бронзовое лицо было грубым и жестоким, что подчеркивалось густой черной бородой. Глубоко посаженные глаза блестели мрачным огнем.
— Здравствуй, Коульи, — сказал Саранги, входя, но произнес эти слова точно нехотя, как бы с трудом.
— А, это ты, друг, — отвечал Коульи, быстро вставая. — Жду тебя с нетерпением.
— Не моя вина: дорога длинная.
— Знаю, друг мой. Как идут дела?
— Прекрасно; Дарма великолепно справилась со своей ролью. Если бы я не подоспел, она бы расплющила голову капитану.
— Она его повалила?
— Да.
— Прекрасный зверь эта твоя тигрица.
— Что верно, то верно.
— Так что ты теперь на службе у капитана?
— Да.
— В качестве кого?
— Охотника.
— Он знает, что ты ушел из дома?
— Он предоставил мне полную свободу.
— И все-таки будь осторожен. У этого человека зоркие глаза.
— Я знаю.
— Расскажи мне о Негапатнане.
— Его привезли вчера ночью и поместили в подвале.
— Ты знаешь этот подвал?
— Нет еще, но узнаю. Говорят, там стены огромной толщины, и часовой, вооруженный до зубов, стережет его днем и ночью.
— Ты узнал даже больше, чем я надеялся.
— Возможно, я сильнее и хитрее, чем ты думаешь, — ответил Саранги.
— Тебе известно, заговорил ли Негапатнан?
— Не знаю.
— Если он заговорит, мы погибли.
— Ты не доверяешь ему? — с легкой иронией спросил Саранги.
— Нет, Негапатнан — сильный человек и не способен предать нас. Но капитан Макферсон умеет пытать. Однако перейдем к делу.
Саранги нахмурился, и легкая дрожь пробежала по телу.
— Говори, — сказал он странным тоном.
— Ты знаешь, зачем я тебя позвал?
— Догадываюсь, речь идет…
— Об Аде Корихант.
При этом имени взгляд Саранги потух, и он печально опустил голову. Что-то влажное сверкнуло на его ресницах; глубокий вздох сорвался с побледневших губ.
— Ада!.. — воскликнул он сдавленным голосом. — Говори, Коульи, говори. Что с ней?..
Коульи взглянул на охотника, и жестокая ухмылка скривила его губы.
— Ты помнишь, Тремаль-Найк, ту ночь, когда ты укрылся в колодце со своей Адой и маратхом? — спросил он вкрадчивым голосом.
— Да, помню, — ответил Саранги, а точнее, Тремаль-Найк, охотник на змей из Черных джунглей.
— Ты был в наших руках. Достаточно было Суйод-хану захотеть, и вы все трое уснули бы навечно.
— Знаю. Но зачем ты напоминаешь мне эту ночь?
— Нужно, чтобы ты ее помнил.
— Тогда поторопись: не заставляй меня так страдать. У меня и так сердце обливается кровью.
— Я буду краток. Тогда вам был уже вынесен приговор: ты должен был быть задушен, Дева пагоды — взойти на костер, а Каммамури — умереть среди змей. Но Суйод-хан решил поступить иначе. Негапатнан попал в руки англичан, и нужно было спасти его. Ты доказал, что храбр и находчив, и он помиловал тебя, чтобы ты послужил нашей секте.
— Я знаю, давай ближе к делу.
— Ты любишь эту женщину, которую зовут Ада. Мы готовы уступить ее тебе, чтобы иметь верного и надежного союзника. Богиня Кали предлагает тебе свою Деву пагоды.
— Ах!.. — воскликнул Тремаль-Найк, вскочив на ноги, вне себя. — Это правда?
— Это правда, — сказал Коульи, подчеркивая каждое слово. — и она будет твоей женой. Но кое-что потребуется и от тебя.
— Я на все согласен. Ради моей Ады я сожгу всю Индию.
— Нужно будет убить.
— Я убью.
— Нужно будет спасти людей.
— Я спасу их, даже напав на город, заполненный войсками.
— Хорошо; тогда слушай.
Коульи достал из-за пояса бумагу, развернул и несколько минут смотрел на нее с глубоким вниманием.
— Ты знаешь, — сказал он, — что туги любят Негапатнана. Он храбр и верен Кали. Освободи Негапатнана — и Ада будет твоей. Но у Суйод-хана есть еще одно условие.
— Говори, — сказал Тремаль-Найк, который, сам не зная почему, задрожал. — Я слушаю тебя.
Коульи не раскрывал рта. Он странным взглядом посмотрел на охотника из Черных джунглей.
— Ну?.. — пробормотал Тремаль-Найк.
— Суйод-хан уступает тебе Аду при условии, что ты убьешь капитана Макферсона.
— Капитана!..
— Макферсона, — закончил Коульи, скривив губы в жестокой улыбке.
— И только на этом условии он отдаст мою Аду?..
— Только на этом условии?
— А если я откажусь?
— Ты больше не увидишь ее.
— Ну что ж, я только что сказал тебе, что ради моей невесты сожгу всю Индию.
— Да, но если ты откажешься, Дева пагоды взойдет на костер, а Каммамури умрет среди змей. Ну так что ты решил?
— Моя жизнь принадлежит Аде. Я согласен.
— У тебя есть какой-нибудь план?
— Нет, но я найду его.
— Слушай меня внимательно. Сначала ты должен освободить Негапатнана…
— Я освобожу его.
— Знай, что мы будем неотступно наблюдать за тобой. Если понадобится помощь, дай знать.
— Я справлюсь один.
— Смотри! А теперь ты можешь идти.
Тремаль-Найк не двигался.
— Что еще? — спросил Коульи.
— Я хочу увидеться с той, которую люблю.
— Нет.
— Вы неумолимы?
— Сделай, что обещал, и эта женщина будет твоей. А теперь иди, Тремаль-Найк, иди!
Охотник поднялся, охваченный мрачным отчаянием, и направился к двери.
— Тремаль-Найк, — остановил его душитель в тот момент, когда он перешагивал порог.
— Что тебе?
— Не забывай, что капитан Макферсон должен умереть. Нам нужна голова капитана…
