Елена Долгова - Камень ацтеков
— В этой истории можно откопать кое-какой толк. Однако статуи в городе изуродованы, пирамиды стоят пустые, под ногами довольно свежие кости, а пресловутый Мешитли что-то не показывается. Здесь была заварушка, Эрнандо, и, кажется, не одна. Все ценное уже украли. Словом, мы сейчас сидим на куче хлама посреди голых разграбленных стен.
— Ты думаешь…
— Кто-то нас опередил.
— Храм Миктлантекутли цел, но в нем определенно кто-то побывал, — признался опечаленный Франчо. — Я очень надеюсь, что мой брат сбежал в лес, а не убит. У нас были разные отцы, но общая мать, он мой ближний родственник.
— Кто этот Миктлантекутли?
— Бог смерти, сеньоры… о таких могущественных существах лучше говорить шепотом.
Баррет заметил, как смертельно испугался Ланда. Обычный апломб совершенно покинул испанца. «А ведь история с ростовщиком, похоже, не вранье…»
Баррет отстранил метиса, рассматривая сильно поврежденные руины другого храма. Строение рухнуло давным-давно, скорее всего еще во времена Кортеса. Из под слоя влажной грязи прогладывали вертикально поставленные базальтовые столбы. Один из них покосился, сквозь трещину зияла чернота святилища.
— Залезть бы туда.
Баррет с сожалением постоял у отверстия.
— Мне не протиснуться, я слишком широк в плечах.
— А я тут самый умный. Моя жизнь слишком драгоценна. Давай, Франчо, возьми факел и полезай, — подбодрил врача испанец.
Метис поджег самодельный факел, опустился на колени, коснулся узкими ладонями шершавого камня и проскользнул в пролом.
— Простите меня, предки, — едва уловимо прошептал он.
Ждать пришлось долго. Баррет вытащил нож и принялся точить его на обрывке ремня. Ланда думал о своем, грустно ссутулив плечи…
Метис вернулся внезапно. Его лицо горело от непонятного возбуждения.
— Там храм, стены которого сложены из стоячих базальтовых колонн. Потолок местами рухнул, но пройти все же можно. Подальше там жертвенник, а на нем в толстом слое киновари кости многих мертвецов.
— И это все?!
— Я отыскал статую самого Камаштли, бога звезд, войны и судьбы… Это великий бог! У него огромные уши и толстые губы, и выглядит он внушительно, но глаз не оказалось. Их кто-то выломал и унес.
— А золото? — нетерпеливо переспросил де Ланда.
— Там его нет.
— Врешь! Оно непременно должно там быть, лежит и сверкает роскошными грудами у ног. Ты уже набил карманы, подлец, и утаил от нас сокровище.
Ланда попытался запустить руку под накидку метиса.
— Отстаньте! — заорал Франчо.
Ошарашенный Баррет пару минут наблюдал чужую драку. Поначалу Ланда побеждал. Потом метис, обозленный болью от синяков, изо всех сил саданул уроженца Кастилии в нос.
— Дубина бога тебе на башку!
Драчуны катались по поляне. Баррет подобрал потухший факел, запалил его, сунул руку в отверстие и приблизил к пролому лицо.
— Ты зря затеял свару, друг Эрнандо. Внутри золотом и не пахнет.
Метис угрюмо сидел на траве. В драке с него почти сорвали накидку. Будь при лекаре хоть одна укрытая монетка, она наверняка бы выкатилась.
— Уймись, Франчо. А ты, Эрнандо, утешься, при нем не оказалось ни золотинки.
Метис встал и с достоинством поправил изодранные остатки костюма.
— Вы, белые, хотите золота так же, как голодные свиньи желают гнилых отбросов.
Разочарованный Ланда едва не плакал.
— Чума и холера на вас обоих…
— Хватит! — рявкнул обозленный Баррет. — Всем молчать! Я поколочу первого, кто снова затеет ссору.
Метис вытирал слезы боли со смуглого лица.
— Вы лаетесь словно псы, в то время как зрак смотрит на нас!
— Этот зрак, между прочим, кто-то украл.
Франчо повернулся и побрел прочь. Баррет проводил его долгим взглядом, пока щуплая фигурка врача не скрылась в зарослях.
— По-моему, лекарь собирается удрать в сельву.
— Какая разница? — философически отозвался испанец. — Я лично никогда не собирался отдавать метису ни монетки. Врач нам больше не понадобится. Пришлось бы зарезать его, а это явный грех. Пускай дикарь плетется своею дорогой. Надеюсь, он тихо сдохнет где-нибудь в болоте или ягуар его сожрет.
— Мне жаль парня.
— А мне не очень. Вперед, мой английский друг! У нас много неотложных дел…
Под сапогами хрустели осколки базальта. День, пройдя середину, медленно тащился к закату, тени поломанных статуй удлинялись на земле, стайка птиц исчезла, и недоброе молчание витало над местом. Иногда Баррету казалось, что перед его глазами словно клочья тонкой материи проносятся прозрачные призрачные тени.
Баррет и испанец прошли еще немного и оказались в промежутке между двух вытянутых холмов. Насыпи явно были искусственного происхождения. Прикасаться к ним не хотелось — несмотря на жару и слой растительности, от курганов несло земляной дрожью могилы.
На дне каменной цистерны, вкопанной в землю, плескалась яркая жижа зацветшей дождевой воды. Рядом торчала маленькая сломанная стела.
— Мне страшно, — просто сказал де Ланда, и Баррет поразился минутной откровенности испанца.
— Боишься демонов?
— Да. Иногда в знании присутствует кое-что, иссушающее душу. Смотри!
Сцена барельефа не оставляла сомнений. Женщина с чужим замкнутым лицом исступленно отдавалась крупному ягуару.
Питер попытался плюнуть, но небо и язык оказались сухими. Тогда он на всякий случай перекрестился.
— Здесь жили выродки — потомки зверей.
Ланда снисходительно пожал плечами.
— Возможно, сцену следует понимать только аллегорически. В каждой земле свои порядки. Меня волнует совсем другое — отсутствие золота и присутствие кое-какой темной воли. Иногда кажется, что промеж лопаток лежит тяжелая рука, эта неделикатная лапа упорно подталкивает нас к выходу в лес — обратно.
— Мы-то уйдем, как только обнаружим что-нибудь ценное.
Мертвый город наблюдал за чужаками каменными глазницами фигур на барельефах. Изображения покрывали все четыре стороны стелы и боковые части устроенных прямо под открытым небом алтарей. Карлики, уродцы, полулюди с чертами ягуаров замерли рядами и упрямо таращились Баррету в лицо.
— Мне кажется, тут нет золота.
На Ланду опять накатило странное безумие, он метался туда-сюда, пытался сдвинуть неподъемные блоки базальта.
— Не может быть! Я знаю, чувствую, тут есть что-то ценное, у меня на такие клады нюх словно у спаниеля на дичь…
Искатели продвинулись немного вперед. Плотный строй вертикально поставленных блоков почти замкнутым кольцом окружал площадку. Жирные плети растений вились по базальту.
