Юлия Андреева - Свита мертвой королевы
– Раздевайся и ложись рядом, если уж приперлась, – он усмехнулся. – Сама же знаешь, что больше ты мне ни для чего не нужна. Так что быстро скидывай с себя мужскую одежонку и прыгай в мои объятия, – он снова усмехнулся. – Ты ведь шлюха, и не можешь долго прожить без мужского внимания. Так уж и быть, отделаю тебя по старой памяти.
Все это он произнес со слащавой улыбкой под тонкими усами, по которой так хотелось садануть чем-нибудь тяжелым вроде сковороды, но в этот момент я поняла другое. Вдруг неожиданно и неведомо откуда пришло откровение, что на самом деле я нужна ему совсем не как любовница. Нужна до зарезу, до такой степени, что он, не задумываясь о последствиях, лично отважился явиться за мной в дом своего дяди и не постеснялся устроить мне трепку чуть ли не прилюдно.
Да, я была нужна ему! И не просто как женщина. Да возжелай он утех со мной – сто раз мог бы послать слугу, как в старые добрые времена в Коимбре. Нет, здесь было что-то другое. И это «другое» давало мне силы и власть над своим высокородным любовником.
Я медленно подошла и встала напротив дона Альвару, по-крестьянски скрестив на груди руки, отчего мой живот выпятился вперед.
– Я беременна, – спокойно глядя в глаза его сиятельству, сообщила я. – И хочу, чтобы вы позаботились о своем ребенке.
Какое-то время мы смотрели друг на друга.
– Беременна от меня? – уточнил граф. В этот момент он был беспомощнее младенца.
– Вашим первенцем. Хоть мой ребенок и будет незаконнорожденным, – уточнила я. – Я готова вернуться в ваш дом в качестве фрейлины или служанки вашей жены и, если вы этого пожелаете, любовницы лично для вас. С тем чтобы вы позаботились о нашем ребенке и подыскали мне место, где я смогу спокойно родить.
– Что ж, я сделаю все, что в моих силах, – граф Альвару постепенно собирался с мыслями, было похоже, что мои слова сшибли его с лошади и теперь он ползал в песке, пытаясь собрать свое оружие. – Но ты снова будешь служить мне верой и правдой! – наконец нашелся он.
– Аллилуйя, – закончила я.
Глава девятнадцатая. О том, как паж родил сына и стал матерью
Мы договорились, что дон Альвару займется поисками подходящего монастыря для меня, а пока я поживу еще некоторое время у дона Санчуса.
Вернувшись домой, я поднялась к себе и плакала, уткнувши лицо в подушку. Было тяжело думать, что больше никогда не увидеть мне бездельника Андреса и влюбленную в меня дуреху Клариссию, дона Санчуса и даже старого Карнелиуса, к которым я успела привязаться.
Я наплела хозяину, будто бы мне необходимо уехать в Коимбру, по делам моего отца, от которого я ждала вестей со дня на день, а через неделю за мной был прислан слуга графа. Так что все прошло без сучка и задоринки.
На прощание Клариссия подарила мне вышитый платок, а Андрес пояс, который мы купили на общие деньги.
Попросив разрешения пройтись последний раз по дому, я обошла все комнатки и уголки, потрогала новые тарелки и кастрюли и хотела уже уходить, когда кто-то положил мне руку на плечо. Я повернула голову, передо мной стоял Карнелиус. Повинуясь порыву, я обняла его. Было слышно, как где-то в доме пел сверчок, а на улице шумно пили воду кони.
– Прощай, дочка, храни тебя и твоего ребеночка Господь! – прошептал мне на ухо старый хитрюга, утирая слезы и прижимая палец к губам, как бы прося не разглашать его тайну.
Никогда больше я не видела этого непостижимого человека, разгадавшего мои тайны, в то время как сам великий дон Санчус не смог даже приблизиться к ним.
Я рожала в монастыре Святой Марии Магдалины, что в дне пути от Ковильяна.
По словам святых сестер, все прошло на редкость удачно и быстро. Я так не считала, потому что не была подготовлена к подобным испытаниям и не представляла, чего ждать и как к этому событию готовиться.
Ребенка мне не дали, сказав, что я, мол, уже сделала свое дело и теперь о нем позаботятся другие. Мою грудь туго перевязали шалью, после чего дозволили отдыхать и бездельничать сколько душе заблагорассудится.
Впрочем, через неделю явился присланный за мной слуга графа. Облачившись в мужскую одежду, – слуга не получил распоряжения относительно того, что мне понадобится платье, – я тронулась в путь.
Мне снова пришлось сделаться молодым человеком, сыном купца из Коимбры, который после ранения был вынужден отлеживаться в монастыре под присмотром милосердных монахинь. Эта история сложилась в голове сама собой, едва только я поняла, что судьба снова втиснула мне шпоры в бока, приказывая пошевеливаться.
Глава двадцатая. О том, как дочь купца стала виконтессой
Еще одна неприятность – мой сладчайший любовник, по всей видимости, забыл, по поводу чего я прохлаждалась в любезном моему сердцу монастыре, и прислал мне оседланную на мужской манер лошадь, а не карету. Ссылаясь на ту же мнимую рану, я была вынуждена ехать боком или идти пешком.
Проехав с полпути, мой провожатый вдруг свернул с дороги, так что я было заподозрила измену, вытащив из ножен короткий меч, который привыкла носить с собой еще в бытность путешествий вместе с доном Санчусом, но тут мы подъехали к небольшой церквушке. У дверей нас ждал сам граф.
Сняв с седла и поцеловав в губы, он отвел меня в просторный белый шатер, расположенный за церковью, так что я сразу и не приметила его. Там на подушках лежали женские вещи.
Повинуясь приказу, я умылась и переоделась, закрыв лицо мантильей, после чего граф отвел меня в церквушку, где у алтаря нас уже ждал священник, рядом с которым суетился тощий маленький человечек с лицом мелкого жулика и проныры.
– Для того чтобы попасть в свиту к моей жене, дорогая Франка, тебе необходимо прямо сейчас выйти замуж и стать дворянкой, – пояснил происходящее Альвару. – Еще несколько мгновений, и ты сделаешься всеми уважаемой женой господина Алвиту. – Он подтолкнул меня к моему будущему мужу, делая знаки, чтобы я не спорила и приняла происходящее как должное.
Но тут не выдержал уже жених.
– Позвольте, дон Альвару, так же дела не делаются! – заверещал он, дергаясь и приплясывая вокруг нас в попытке разглядеть мое лицо под плотной вуалью. – Когда мы договаривались, вы не говорили, что невеста так хороша. Если она красавица, я хочу вдвое, нет, вчетверо против того, что вы мне обещали! Или право переспать с ней в вашем шатре прямо после венчания! Я дворянин, черт возьми, и право первой ночи – вопрос принципа.
– Да уймитесь вы, дон Алвиту. Уговор есть уговор. И решись я сейчас сесть на коня, доскакать до Ковиньяна и бросить клич, сразу же соберутся кортесы бесштанных и благороднейших донов, каких только когда-нибудь видел свет божий! Соглашайтесь на свои сто реалов или убирайтесь куда подальше.
