Густав Эмар - Сакрамента
— Предположим, что это так, — отвечал незнакомец.
— Простите, но мне хотелось бы знать это наверное.
— Извольте, я начальник этих кабальеро.
— Вас человек сорок, не так ли?
— Нас ровно двадцать пять человек… может быть, вам кажется, что это слишком мало?
— Может быть. Нас, правда, только пятнадцать, но мы все, как видите, отлично вооружены.
— Недурно.
— Не правда ли? А, между тем, я желал бы, если только это возможно, избежать столкновения.
— Каждый как умеет, зарабатывает свой хлеб, сеньор. Времена сейчас трудные.
— Да, торговля идет плохо… Ну, так вот об этом-то я и хотел потолковать с вами, а заодно сделать вам предложение.
— Предложение?
— Клянусь честью, да. Надеюсь, вы ведь не считаете необходимым непременно вступить с нами в бой?
— Если этого можно избежать…
— Разумеется. Я изложу мое предложение в двух словах. Нас пятнадцать человек.
— Вы это уже говорили.
— Я уплачу вам по полторы унции за каждого пеона, что составит восемнадцать унций.
— А за господ?
— По пять унций за каждого.
— Всего, значит, двадцать восемь унций?
— Да. Это кругленькая сумма.
— Но этого мало. Француз сделал удивленное лицо.
— Я сказал, что этого мало, — повторил незнакомец.
— Я отлично слышал ваши слова, но, признаюсь, не понимаю, как можно считать такую сумму недостаточной?
— Но вы же не считаете выкупа за дам.
— Верно, я про них совсем и забыл. Ну, хорошо, я добавлю вам еще двадцать унций за дам.
— Но и это еще не все.
— А именно?
— Навьюченные мулы.
— Гм! Вы, по-видимому, собрали подробные сведения.
— Исчерпывающие, сеньор.
— Это видно… Я готов прибавить еще восемь унций за мулов, и, таким образом, весь выкуп составит пятьдесят унций — это очень хорошая сумма.
— А все-таки этого недостаточно.
— Что?! Вы считаете недостаточно пятидесяти унций? — с удивлением проговорил француз.
— Я требую сто унций, — невозмутимо объявил незнакомец.
— Ну, знаете, что я вам скажу? Вы заламываете слишком большую цену!
— Вы так считаете?
— Да.
— Но вы забываете главное, я ведь могу, если пожелаю, завладеть всем вашим имуществом.
— Это ваше намерение кажется мне несколько рискованным, сеньор, — холодно отвечал француз. — Но поскольку я хочу доказать вам мое искреннее желание покончить дело миром, я согласен исполнить ваше требование: вы получите сто унций.
— Когда?
— Через десять минут. Или, может быть, вы находите этот срок слишком долгим?
— Нет, я согласен. Но прежде, чем окончательно принять ваше предложение, я должен посоветоваться с моими товарищами.
— Что ж, посоветуйтесь, сеньор.
— Вы не испугаетесь их?
— Я! — француз презрительно пожал плечами. — Вы забываете, сеньор, что в моем распоряжении двадцать шесть выстрелов, а вас только двадцать пять человек.
Это был маневр вполне в мексиканском духе, и незнакомец его оценил.
— Вы настоящий мужчина, — сказал он.
Дон Луис молча поклонился.
Незнакомец хлопнул два раза в ладоши, и почти в ту же минуту несколько человек, тоже в масках, вооруженных до зубов и на прекрасных лошадях, выскочили из лесу и обступили начальника.
Француз отъехал немного в сторону, чтобы не мешать им совещаться.
Начальник сообщил им о предложении дона Луиса.
Насколько француз мог судить по выражению лиц и по жестам сальтеадоров, те отказались принять условия, предложенные доном Луисом.
Француз подумал, что не удастся избежать сражения с этой бандой, и на всякий случай убедился, что оружие его находится в полном порядке и может быть пущено в дело в любую минуту.
Между тем, прения, видимо, принимали благоприятный оборот для путешественников, большинство сальтеадоров склонилось на сторону начальника, и только двое упорно продолжали стоять на своем.
Начальник вынудил их подчиниться, а затем подъехал к дону Луису.
— Мы согласны, — сказал он. — Где деньги?
— Сейчас привезу.
— Поезжайте и возвращайтесь поскорей, или я ни за что не ручаюсь.
— А я ручаюсь за все, — возразил француз насмешливым тоном.
И, повернув лошадь, он галопом помчался к отряду путешественников, с тревогой ожидавшего результата переговоров.
— Ну! До чего вы договорились? — спросили его дон Гутьерре и дон Мигуэль.
— Все в порядке, — отвечал француз, — но, к сожалению, это обойдется вам дорого.
— Пустяки! — вскричал дон Гутьерре. — Лишь бы нам отделаться от них.
— Я тоже так думаю.
— Значит, они согласны взять выкуп? — спросил дон Мигуэль.
— Да. Но выкуп огромный, целых сто унций.
— Если бы потребовалось, я уплатил бы вчетверо больше, — весело сказал дон Мигуэль.
— Давайте скорей, они ждут с нетерпением.
Дон Мигуэль и дон Гутьерре пошарили в карманах и вручили обусловленную сумму дону Луису.
Отряд тронулся вперед.
Дон Луис ехал впереди.
Сальтеадоры выстроились на дороге полукругом с предводителем посередине.
— Вот назначенная вами сумма, — сказал француз, вручая набитый золотом кошелек начальнику сальтеадоров. — Потрудитесь, пожалуйста, пересчитать.
Незнакомец взял кошелек и стал считать деньги. Тем временем некоторые из его товарищей, пошептавшись между собой, внезапно бросились на путешественников с саблями и пистолетами.
— Измена! — вскричал дон Луис, стреляя в нападающих из револьверов.
Путешественники старались держаться твердо и приготовились к защите.
Столкновение становилось неизбежным. Но тут, к счастью, вмешался начальник. Он смело преградил путь своим сообщникам и громко крикнул:
— Что это значит, кабальеро? Неужели вы хотите обесчестить себя, нарушив данное слово!.. Назад, говорю я вам! Я этого требую!.. Я убью как собаку того, кто осмелится ослушаться меня!..
Бандиты отступили.
Один из нападающих упал, но ранен не был. Дон Луис специально выстрелил не в него, а в его лошадь. Благородное животное увлекло за собой и своего всадника, и тот упал на землю к самым ногам лошади дона Луиса.
При этом — последнее, впрочем, было вполне естественно — тесемки от маски развязались или лопнули, обнажив лицо сальтеадора.
— Э! Э! Сеньор Рамон Аремеро. — сказал француз, насмешливо улыбаясь. — Мне доставляет огромное удовольствие лицезреть вас! Боже праведный! Я был почти уверен, что это именно вы. Однако вам не повезло, как и в первый раз… Согласны вы со мной?
Дон Рамон, а это действительно был он, приподнялся с земли и с яростным криком, словно тигр, бросился с ножом на дона Луиса.
Но последний, очевидно, знал, с кем имеет дело, и все это время держался настороже. Он мгновенно вытащил ногу из стремени и со всего размаху ударил негодяя сапогом в грудь, так что тот замертво рухнул на землю.
