"Княгиня Ольга". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Дворецкая Елизавета Алексеевна

– Я их нашел, – выдохнул Вальгест.

Лес тревожно зашумел, ловя вершинами этот вздох, искры снопом полетели из костра и испуганно скрылись в тьме.

– Жма мою жизнь… – беззвучно прошептал Алдан, глядя, как огонь отражается в глазах Вальгеста, придавая им выражение хищной радости.

Впервые за время путешествия ему стало жутко от близости этого человека. Но тем, за кем Вальгест охотится, придется куда хуже.

Часть четвертая

Глава 1

Однажды под вечер Елай, искусный ловец, прибежал в Келе-бол запыхавшись, без добычи, без оружия и даже без шапки.

– Поро Кугу Юмо! – восклицал он, едва войдя в селение. – Как я остался жив – только защитой Юман Авы!

Жители окружили его, в изумлении рассматривая порванную одежду и исцарапанное лицо. Елай, человек уже немолодой, был невелик ростом, худощав, но славился выносливостью, упорством и отвагой.

– Шел я по следу… оленя… – рассказывал он, и его глубокие глаза были выпучены так, что едва не выскакивали на лоб. – Иду, иду… Вижу – лужа высохла, в ней влажная грязь, а на грязи – след волчий, вот такой! – Елай поднял ладонь с растопыренными пальцами. – Кугу Юмо свидетель – вот такой, может, чуть поменее. Ну, думаю, повидать бы мне такого волка! Глупцом я был, что имел такое желание! Иду дальше, смотрю – лежит олень, тот самый, за которым я шел, а рядом с ним – волк! Вот такой величины, – Елай раскинул руки во всю ширь, – не с теленка, а с быка трехлетнего, и черный, как самая темная ночь, как душа Керемета, как крылья Азырена! Поднимает морду – с морды капает свежая кровь, – смотрит на меня, а в глазах у него сам Киямат! Сердце мое так и провалилось прямо в руки к Киямату! Понимаю – еще миг, и я сам буду лежать на этой земле, как тот олень, с разорванным горлом, а этот зверь будет рвать мои кишки! Глотать мою кровь, будто пиво из корца в божьей роще!

– Великий бог светлого дня! – в изумлении заохали вокруг. – Вот это страх!

– И тут он начинает идти ко мне. Идет, как тень, как сама смерть! Я вскидываю лук, пытаюсь пустить в него стрелу – руки дрожат, стрела падает в траву! У меня, который в одиночку взял двадцать два медведя – руки дрожат! Хочу вынуть другую – не могу открыть тул! Тогда я бросил в него лук – а он и не заметил. Идет и идет ко мне! Я развернулся – и бежать. Вижу – береза развесистая. Как я оказался почти на вершине – не помню. А он подошел, стоит внизу и смотрит на меня. Так смотрит… будто в этом звере человеческий разум и он знает – мне от него некуда деваться. Я стал кричать – он и ухом не ведет, и никто не отзывается. Потом вижу – он лег на траву, лежит и на меня посматривает. И от одного этого взгляда такой страх – вот-вот упаду, как орех перезрелый, прямо ему в зубы!

– Как же ты спасся? – спросил его молодой зять, Аныкай.

– Это чудовище встало и ушло обратно туда, где был олень. Я еще посидел, потом кое-как слез, с нижней ветки упал, на дрожащих ногах побежал. Все оглядывался – не бежит ли за мной. Поро Кугу Юмо меня спас! Даже и не думал лук подобрать, так и ушел пустой! – Елай в огорчении хлопнул себя по бокам.

– Жаль, лук был хороший! – покачал головой Аныкай.

– Может, еще можно найти? – сказали из толпы.

– На что зверю лук? Он стрелять не может! – Кое-кто даже засмеялся.

– Не пил ли ты браги перед выходом, а, Елай? – ухмыльнулся старик Сутай, показывая два последних зуба. – Откуда в наших лесах черные волки?

– Это был злой дух! – напала на старика Таба, жена Елая. – С чего моему мужу пить в одиночку, когда нет ни жертв, ни праздника?

– Ни один простой волк не одолел бы отца! – поддержала ее дочь, Табика. – Он убил таких уже сотни, и никогда у него не дрожали руки и не падали стрелы, правда, атя? Это был дух! Злой дух, посланный Кереметом!

– Волк взял добычу раньше тебя! – рассудительно заметил еще один ловец, Караш. – А ты помешал ему есть – понятно, что он рассердился.

– Надо было тебе, Елай, бежать шибче! – заметил Сутай. – Кто раньше встал, того и олень!

Происшествие это обсуждали весь день и назавтра тоже. Кто-то верил Елаю, кто-то не очень, но идти в лес искать его потерянный лук никто не решился, а сам он весь день сидел возле печи и дрожал от одной мысли о знакомой чаще.

Не далее как вечером следующего дня его рассказ получил подтверждение. На этот раз в Келе-бол примчались наперегонки три пастуха: бобыль Матяк и два его помощник-отрока.

– Волк, волк! – кричали они. – Огромный черный волк!

– Коровы, коровы! Он перережет всех коров!

Зверь вышел из леса ближе к вечеру, но еще при ясном свете дня, и напал на скотину. На глазах у изумленных пастухов он задрал сперва одну корову, потом другую. На крик и бросаемые в него палки он и ухом не повел; Матяк сперва прыгал и махал руками над головой, стараясь казаться больше, но стоило зверю поднять морду от туши и взглянуть на него, как он пустился бежать со всех ног.

Те из мужчин, кто был в это время дома, схватили копья, топоры, луки и под началом Караша пустились бегом на выгон. Зверя не застали, но три коровы и пять овец оказались убиты! У всех было порвано брюхо и съедена часть внутренностей, но ни одной овечки хищник не унес с собой.

– Он все-таки нас испугался, иначе забрал бы хоть какую-то, – говорил Караш. – Видно, этот зверь старый или больной, или он лишился зубов, вот и не может охотиться, как обычно.

– Если он может полстада вырезать старым, больным и беззубым, каким же он был молодым и сильным! – ворчал Вадай, здешний пан.

В Келе-боле поднялся крик и плач – потеря скотины была большим несчастьем. «А я говорил, говорил!» – восклицал Елай, бегая по селению.

Уцелевшую скотину назавтра повели на луг под охраной десятка вооруженных копьями и луками мужчин. Даже Елай, наконец устыдившись своего испуга, пошел со всеми. Весь день они сторожили выгон, оглядываясь на каждый шорох. Несколько раз казалось, что за ветвями мелькает спина под черной косматой шкурой, но на самом деле волк обнаружился совсем в другом месте. Пагалда, ходивший с сыном навестить сестру в соседний бол, наткнулся на него на обратном пути.

– Мы идем по тропе – и вдруг это отродье Керемета бежит нам навстречу! Так бежит, будто ждал нас! Хорошо, слава богам, мы заметили его издалека – успели залезть на березы! Мы сидим, а он подошел, шерсть на загривке дыбом, смотрит на нас и рычит так злобно! Зубы – с палец!

– Так он же был один, а вас двое! – поддел и его ехидный старик Сутай. – Эх вы, слабаки!

– Что же вы сделали? – расспрашивали Пагалду соседи.

– Что мы могли сделать? Только взывать к Кугу Юмо, и он услышал нас! Это чудище посидело, порычало, потом ушло. Мы еще выждали, слезли и бежать!

– Всю дорогу оглядывались и новые деревья высматривали, куда удобно залезть, если он опять… – добавил его сын-подросток.

– Пора что-то делать! – сказал Караш. – Давайте-ка возле выгона выроем волчью яму и повесим над ней приваду!

Так и сделали, взяв разорванную волком овцу. Но прошла ночь, потом день, потом еще ночь. Дохлая овца воняла, над нею жужжали мухи, и ни одного волчьего следа поблизости не появилось.

– Видно, он не любит дохлятину, – сказал Елай. – Надо ловить на живца.

– Хочешь сам? – обрадовался дед Сутай. – Куда как хорошо – тебя он уже знает, ты ему нравишься!

– Тьфу, Керемет бы драл старого ёлса! – буркнул Елай. – Караш! Давай возьмем козленка, привяжем в чаще, а сами с тобой засядем на деревьях. Изергу тоже позовем, он хороший стрелок.

– И Келмака. Перекроем все выходы с поляны, тогда он не уйдет.

Елай и Караш соперничали с юных лет, но теперь видели, что надо объединить усилия – поодиночке ни один из них с опасным зверем не брался совладать.

Выбрали даже не козленка, а самую лучшую козу старой вдовы Нурвики: у нее было девять внуков, и она ночей не спала от ужаса, что волк может напасть на кого-то из них.

– Пусть лучше пропадет коза, чем дети! Великий бог прибыли скота даст мне еще коз, а детей новых я не хочу!