Александр Дюма - Жозеф Бальзамо. Том 1
— Я встретил его сегодня у водоразборной колонки на углу улицы Платриер, и у меня есть основания думать, что он живет на этой улице. В крайнем случае я даже могу показать дом.
— Но если вы знаете дом, то нет ничего проще: мы там его и схватим. Что вы хотите, чтобы мы с ним сделали? Отправили в Шарантон или Бисетр?
— Да нет, не совсем так.
— Господи, как будет угодно, не церемоньтесь.
— Дело в том, что парнишка понравился моей сестре и ей хотелось бы, чтобы он находился при ней — он смышлен. Лучше всего, если бы можно было потихоньку отправить его к ней.
— Попробуем. Вы не пытались узнать на улице Платриер, у кого он живет?
— Нет. Вы же понимаете: я не хотел там показываться, чтобы все не испортить. Он ведь, увидев меня, унесся, точно за ним гнался сам дьявол, и, знай он, что мне известно, где он скрывается, он тут же переехал бы куда-нибудь.
— Это верно. Вы говорите, на улице Платриер? А где именно — в начале, середине или в конце?
— Дом стоит примерно на трети длины от начала.
— Не беспокойтесь, я пошлю туда ловкого человека.
— Ах, дорогой господин начальник полиции, даже самый ловкий человек не всегда держит язык за зубами.
— Ну, у нас болтать не принято.
— Но этот парень большой пройдоха.
— А, я вас понял. Извините, что мне не пришло это в голову раньше, вы хотите, чтобы я сам?.. В сущности, вы правы — так будет лучше… Ведь могут возникнуть осложнения, о которых вы и не подозреваете.
Жан, убежденный в том, что сановник набивает себе цену, не стал ему противоречить и даже добавил:
— Именно из-за возможных осложнений мне бы и хотелось, чтобы вы отправились туда сами.
Г-н де Сартин позвонил камердинеру и приказал:
— Прикажите закладывать.
— У меня есть экипаж, — предложил Жан.
— Благодарю, но я предпочитаю свой. На нем нет герба, это нечто среднее между наемным экипажем и каретой. Его каждый месяц перекрашивают, чтобы было труднее узнать. А сейчас, пока запрягают, мне хотелось бы убедиться, что мои новые парики мне к лицу.
— Сделайте одолжение, — согласился Жан.
Г-н де Сартин позвал своего парикмахера; это был настоящий художник, который принес с собою целую коллекцию париков. Там находились парики самых разных форм, цветов и размеров: судейские, адвокатские, докторские, кавалерийские. Занимаясь розыском, г-н де Сартин иногда менял одежду по нескольку раз на дню и очень следил за правдоподобностью своих костюмов.
Когда он примерял двадцать четвертый парик, ему доложили, что лошади запряжены.
— Вы сможете узнать дом? — спросил г-н де Сартин у Жана.
— Да я его вижу даже отсюда, черт возьми!
— А как к нему подойти, вы разузнали?
— Это было первое, что я сделал.
— Ну и как же?
— Туда ведет дорожка.
— Значит, дорожка на трети от начала, говорите?
— Да, и дверь с секретом.
— Дверь с секретом! Черт! Вы знаете, на каком этаже живет ваш беглец?
— В мансарде. Да вы сейчас сами увидите — мы подъезжаем к колонке.
— Кучер, шагом, — приказал г-н де Сартин.
Кучер сдержал лошадей, г-н де Сартин затворил окна в экипаже.
— Вот этот грязный дом, — указал Жан.
— Этого-то я и боялся! — в досаде хлопнув в ладоши, воскликнул г-н де Сартин.
— Как? Вас что-то путает?
— Увы, да.
— Но что же?
— Вам не повезло.
— Но объяснитесь же.
— Дело в том, что в этом грязном доме, где живет ваш беглец, живет и господин Руссо из Женевы.
— Писатель Руссо?
— Да.
— Ну и что?
— Как это ну и что? Сразу видно, что вы не начальник полиции и не имеете дела с философами.
— Полноте! Жильбер у господина Руссо — возможно ли это?
— Разве вы сами не сказали, что ваш молодой человек — философ?
— Сказал.
— Ну вот! Рыбак рыбака видит издалека!
— Ладно, допустим, что он у господина Руссо.
— Да, допустим.
— Что же из этого следует?
— Что вы его не получите, вот что!
— Это почему?
— Потому что господин Руссо — человек весьма опасный.
— Так что ж вы не упрячете его в Бастилию?
— Однажды я предложил это королю, но он не осмелился.
— Что вы говорите? Король не осмелился?
— Вот именно. Он пожелал возложить на меня ответственность за этот арест, а я оказался не отважнее короля.
— Ну и ну!
— Верно говорю вам: нужно сто раз отмерить, прежде чем дать всем этим философским шавкам хватать себя за штаны. Вот дьявольщина! Взять человека от господина Руссо — нет уж, друг мой, увольте!
— Что-то уж очень вы робки, мой дорогой; разве король уже не король, а вы — не начальник полиции?
— Нет, вы, господа обыватели, просто очаровательны! Спросили: «Разве король — уже не король?» — и думаете, что этим все сказано! Так вот, послушайте меня, милый виконт. Я предпочел бы похитить вас от госпожи Дюбарри, чем вашего господина Жильбера от господина Руссо.
— В самом деле? Благодарю за такое предпочтение.
— А что вы думали? По крайней мере крику будет меньше. Вы и представить себе не можете, до чего чувствительна кожа у этих господ литераторов. Чуть царапнешь — и они начинают кричать, словно их колесуют.
— Но быть может, мы все же не будем воевать с призраками, а? Вы уверены, что наш беглец укрылся именно у господина Руссо? Этот пятиэтажный дом принадлежит ему, и он живет там один?
— У господина Руссо в кармане нет ни денье и, следовательно, дома в Париже тоже нет. В этой развалине живет еще человек пятнадцать — двадцать. Однако я советую вам взять себе за правило: если есть хоть какая-то вероятность неудачи — считайте, что вас ждет неудача, в случае же надежды на удачу не рассчитывайте на нее. Всегда есть девяносто девять шансов, что выйдет плохо, и лишь один — что хорошо. Впрочем, погодите: поскольку я сомневался в исходе нашего дела, то взял с собой заметки.
— Какие заметки?
— Мои заметки относительно господина Руссо. Или вы полагаете, что нужно делать шаг, не зная, куда идешь?
— Так, значит, он и в самом деле опасен?
— Нет, но очень неудобен. Безумец вроде него может в любую секунду сломать себе руку или бедро, а потом пойдут разговоры, что это мы его покалечили.
— А по мне, так пускай он хоть шею себе свернет!
— Боже упаси!
— Позвольте вам заметить, что вот этого я не понимаю.
— Народ время от времени швыряет камни в этого честного женевца, но тот никак на это не отзывается; однако если с нашей стороны в него полетит хоть маленький камушек, то нас тотчас же забросают булыжниками.
— Да, я не знал всех этих тонкостей. Извините.
— Давайте поэтому примем все возможные меры предосторожности. Нам осталось проверить одно — а вдруг беглец скрывается не у господина Руссо. Спрячьтесь в глубине экипажа.
