Бернард Корнуэлл - Месть Шарпа
— Сомкнуться! — крикнул сержант, — Сомкнуться!
И всей-то эпитафии на смерть простого солдата.
— Вы к такому привычны, да? — юный лейтенант, один из бесчисленных адъютантов Нэна, пристроился рядом с Шарпом.
Впереди бойцы шагали по человеческим кишкам. Лейтенант то ли не понял этого, то ли не обратил внимания.
— К такому нельзя привыкнуть. — Шарп несколько покривил душой. Ко всему привыкаешь. Кроме страха.
Лейтенант на войне был новичком. От ужаса его трясло, однако он изо всех сил храбрился.
— Когда можно палить в ответ, легче. Не так страшно. — честно сознался Шарп.
— Господь с вами, сэр, я не боюсь.
— А я боюсь.
Покосившись в сторону задумавшегося адъютанта, Шарп к своему удивлению обнаружил, что стрелков Фредериксона, находящихся ближе прочих англичан, французские пушкари не трогают. По-видимому, жалкая горстка вояк в затрапезных зелёных мундирчиках казалась артиллеристам не заслуживающей внимания на фоне величественных рядов в яркой форме. Ядра летели поверх макушек стрелков.
Всадник, в котором Шарп узнал офицера штаба Веллингтона, проскакал к началу колонны. Его спешка подразумевала какие-то срочные вести. Какие? Ответ пришёл с северного фаса, буквально взорвавшегося артиллерийским огнём. Майор обернулся. Французы демаскировали дюжину скрытых батарей, громя карабкающихся вверх испанцев.
Лейтенант непонимающе поморщился:
— А разве мы не должны были атаковать одновременно с испанцами, сэр?
— Должны были.
Бог ведает, что пошло не так. Испанцы, не дожидаясь, пока Бересфорд займёт позицию для нападения на юге, ринулись очертя голову на северный край гребня. Волна испанцев в их вычурной форме представляла собой зрелище, достойное кисти художника, радуя глаз изобилием красок, в палитру которых французские двадцатифунтовики щедро плескали красным.
— Стоять! Стоять! — вдоль бригад Бересфорда мчались дивизионные адъютанты, — На приступ! Живей!
Батальонные офицеры с сержантами передавали приказ. Бригады шевелились, неуклюже перестраиваясь для атаки.
Нэн, скакавший впереди, вернулся:
— В шеренги по полроты!
Казалось, что Бересфорд намерен штурмовать склон прямо сходу. Испанцы не оставили ему выбора. Чтобы успеть отвлечь от союзников часть сил противника до того, как их разгромят, необходимо было напасть именно здесь и сейчас, бросив одиннадцать сотен англичан с португальцами под пули окопавшихся французов.
Ядра продолжали сыпаться, и Нэн скомандовал:
— Ложись!
Рядовые и сержанты рухнули в грязь, лишив пушкарей чётких мишеней. Офицерам на лошадях деваться было некуда. Холодок пробежал по спине Шарпа. Майор поёжился, взглянув на изрыгающий смерть склон. Над гребнем показался слепящий краешек солнца.
— Ничего не предпринимать! — выкрикнул Нэн, натягивая поводья, — Выясню, что происходит! Я мигом!
В животе заурчало. После завтрака Шарп сунул ломоть хлеба и немного солонины в седельную сумку. Вот и пригодилось.
— Чёртовы торопыги! — физиономия Таплоу побагровела от гнева, — Какого дьявола эти испанские остолопы никогда не начинают, когда уговорено? А, Шарп?
— Не могу знать, сэр.
Ядро ввинтилось в землю слева от Шарпа. Сикоракса рванулась вбок, и стрелок ласково похлопал её по шее, успокаивая.
— И никто не может! Испанцы! — подполковник презрительно сплюнул и прислушался к густой мушкетной стрельбе, подкрепившей гул канонады на севере, — Отсутствие хладнокровия их губит. Чересчур горячие. Выдержки нет и стойкости. Не то, что мы, англичане. Нам ещё придётся их выручать, попомните мои слова!
— Поживём-увидим, сэр.
Мушкеты гремели, не переставая. Жуткий звук, похожий на грохот тысяч ломающихся деревянных балок, каждая из которых знаменовала пулю, выпущенную из дула, чтобы врезаться в плотные боевые порядки испанцев.
— Ага! Что я насчёт стойкости говорил? — Таплоу триумфально указывал на дрогнувшие ряды союзников. Толпа их колыхнулась назад, попятилась и сорвалась в бегство.
Таплоу судил их пристрастно. С точки зрения Шарпа испанцы под кинжальным огнём забрались дальше, чем можно было бы требовать от людей из плоти и крови.
Подполковник фыркнул:
— Беда испанцев в том, что они, образно говоря, весь порох кладут в затравку, а на сам выстрел их уже не хватает. Вареное яйцо будете?
Шарп облущивал вареное вкрутую яйцо. Колонна Бересфорда терпеливо ждала. Лучи восходящего светила рассеяли последние клочья тумана на болотах западнее. Цапля, с натугой взмахивая крыльями, поднялась в небо. Очередное ядро упало среди музыкантов Таплоу. В воздухе мелькнула погнутая окровавленная труба.
— Что я вам твердил? Нам теперь — расхлёбывай! — с печальным удовлетворением констатировал подполковник, — Испанцы, они и есть испанцы, Шарп! Позвольте пожать вашу руку.
Майор озадаченно пожал протянутую твёрдую ладошку.
— Хороший вы парень! — с чувством сказал Таплоу, — Горжусь знакомством с вами. А от причастия вы напрасно отказались. Надо улаживать свои неувязки с Всевышним, отправляясь убивать во славу короля. Ваш денщик забыл вас побрить. Задайте шельмецу трёпку. Удачного вам дня!
Шарп не успел опомниться, как подполковник был таков. Яйцо утолило голод. Майор повертел кусок солонины и положил обратно в сумку. Сикоракса влажными губами пощипывала редкую травку.
Возвратился Нэн с указанием продолжать марш на юг. Атака испанцев была отбита, и колонне Бересфорда не имело смысла штурмовать середину гребня. Генерал-майор сообщил: надежда на то, что испанцы переформируются и пойдут на штурм снова, ещё сохраняется, однако никто не знает, что сподвигло их на столь скоропалительный штурм.
— Может, они решили закончить войну без нас? — хмурясь, предположил он.
Колонна пошагала вновь. Французские дальнобойные орудия не умолкали. Солдаты маршировали тихо, без песен и обычного зубоскальства. Скоро они развернутся на восток и разделят судьбу размётанных пушками испанцев. От города доносилась канонада. Слабая. Маршала Сульта провести не удалось, следовательно, подкрепления защитникам гребня обеспечены. Солдаты понимали важность гребня. Значит, драка за него будет кровавой. Страх склизким червяком извивался в душе Шарпа, и каждое свистящее ядро добавляло червяку сил и наглости.
Час понадобился пехоте Бересфорда, чтоб достигнуть пункта назначения. Здесь, по крайней мере, гребень был укреплён гораздо хуже, и пушки не били по рядам красных мундиров.
Колонна построилась в три линии, каждая из двух бригад, глубиной строя в два человека. Построение было заботой сержантов. Офицеры глазели на склон, стараясь не показывать страха. Вражеский командир появился из траншеи, несколько секунд взирал вниз и снова исчез. Французская кавалерия была выслана сокрушить пехоту Бересфорда. Ей навстречу выехала германская и британская конница. Силы оказались неравны, и французы отступили, не приняв боя.
