Александр Дюма - Жозеф Бальзамо. Том 2
— Просите!
Через несколько секунд г-н де Сартин узрел в зеркале суровый профиль графа, которого он уже видел при дворе в день представления г-жи Дюбарри.
Бальзамо вошел без всяких признаков нерешительности.
Г-н де Сартин встал, холодно поклонился и, скрестив ноги, картинно оперся на спинку кресла.
С первого взгляда глава сыска догадался о причине и цели визита.
С первого взгляда Бальзамо увидел открытую и наполовину опустошенную шкатулку, стоявшую на столе.
Лишь на миг он остановился глазами на шкатулке, но и это не ускользнуло от внимания г-на де Сартина.
— Чему обязан, граф, чести видеть вас у себя? — поинтересовался г-н де Сартин.
— Ваше превосходительство, — с любезнейшей улыбкой отвечал Бальзамо, — я имел честь быть представленным всем государям Европы, всем министрам, но не смог найти никого, кто бы представил меня вам. Поэтому я пришел представиться сам.
— По правде сказать, сударь, — ответил ему начальник полиции, — вы явились весьма кстати: я уже было решил, что, если вы не явитесь сами, я буду иметь честь пригласить вас сюда.
— Вот ведь как все удачно складывается, — заметил Бальзамо.
Г-н де Сартин поклонился с иронической улыбкой.
— Чем же я могу быть полезен вам, ваше высокопревосходительство? — осведомился Бальзамо.
При этих словах его лицо не выражало ни тени волнения или беспокойства.
— Вы, граф, много путешествовали? — спросил начальник полиции.
— Много, сударь.
— Так, так.
— Быть может, вам желательно получить от меня какие-либо географические сведения? Человек ваших способностей занимается ведь не только Францией, он интересуется всей Европой, всем миром…
— Нет, я не сказал бы — географические, граф. Моральные, вот верное слово.
— О, не стесняйтесь, ваше высокопревосходительство. Я к вашим услугам в обеих сферах.
— Прекрасно, граф. Вообразите себе, я разыскиваю одного крайне опасного человека, законченного атеиста…
— О!
— Заговорщика!
— Ого!
— Сеятеля ложных истин!
— Ого!
— Растлителя, фальшивомонетчика, знахаря, шарлатана, главу секты. Сведений об этом человеке у меня вполне достаточно — и в моих реестрах, и в этой шкатулке, которую вы видите на столе.
— Я вас понял, — произнес Бальзамо. — У вас есть сведения, но нет самого человека.
— Да.
— Черт побери, иметь человека, мне кажется, было бы важнее.
— Вне всяких сомнений. Но вы сейчас увидите, что нам осталось совсем немного, чтобы схватить его. Правда, Протей[86] не столь изменчив, у Юпитера куда меньше имен, чем у этого таинственного путешественника: Ашарат в Египте, Бальзамо в Италии, Сомини в Сардинии, маркиз д'Анна на Мальте, маркиз Пелегрини на Корсике, граф…
— Граф? — подхватил Бальзамо.
— Это, сударь, его последнее имя, и я не смог его прочесть, но убежден, что вы мне поможете, поскольку, путешествуя по тем краям, которые я только что перечислил, вы, несомненно, знали этого человека.
— Расскажите мне немножко о нем, — с безукоризненным спокойствием попросил Бальзамо.
— Понимаю вас, граф. Вы хотите получить кое-какие его приметы, не так ли?
— С вашего позволения, да, сударь.
— Так вот, — отчеканил г-н де Сартин, буравя Бальзамо испытывающим взглядом, — это человек ваших лет, вашего роста, вашего сложения, то ли вельможа, сыплющий золотом, то ли шарлатан, выведывающий тайны природы, то ли загадочный сочлен некоего таинственного братства, поклявшегося предать казни королей и низвергнуть троны.
— Но все это достаточно неопределенно, — заметил Бальзамо.
— Как это неопределенно?
— Если бы вы только знали, сколько я видел людей, которые вполне соответствуют вашему описанию!
— Вот как?
— Да. И вам придется дать более точные сведения, ежели вы хотите, чтобы я вам помог. Прежде всего, в какой стране он по преимуществу проживает?
— Во всех.
— Ну, скажем, сейчас?
— Сейчас он во Франции.
— И что же он делает во Франции?
— Стоит во главе большого заговора.
— О, это уже кое-что. Отлично! Раз вам известно, каким заговором он руководит, значит, вы держите в руке кончик нити, которая, вне всяких сомнений, приведет вас к этому человеку.
— Я тоже так думаю.
— Но раз вы так думаете, зачем же вы спрашиваете моего совета? По-моему, это излишне.
— Мне просто хочется обдумать, посоветоваться.
— О чем?
— Об этом деле.
— Что ж, посоветуемся.
— Итак, я либо велю его арестовать, либо нет.
— Либо нет?
— Либо нет.
— Я не понимаю этого «нет», господин начальник полиции. Если он состоит в заговоре…
— Да, но он защищен именем, титулом…
— А, понимаю. Но каким именем, каким титулом? Вам следовало бы сказать мне это, чтобы я помог вам в вашем расследовании.
— Сударь, я ведь вам уже говорил, что знаю, под каким именем он скрывается, но…
— Но не знаете, под каким он появляется?
— Совершенно верно, иначе…
— Иначе вы приказали бы его арестовать?
— Немедленно.
— Да, дорогой господин де Сартин, это крайне удачно, как вы только что изволили заметить, что я именно сейчас явился к вам, поскольку я окажу вам услугу, которую вы у меня просите.
— Вот как?
— Да.
— Вы мне сообщите его имя?
— Да.
— Имя, под которым он появляется?
— Да.
— Вам оно известно?
— Прекрасно известно.
— И что же это за имя? — спросил г-н де Сартин, ожидая услышать ложь.
— Граф Феникс.
— Как! Имя, под которым вы велели доложить о себе? Тогда, выходит, и Ашарат, и Сомини, и маркиз д'Анна, и маркиз Пелегрини, и Джузеппе Бальзамо — это вы?
— Совершенно верно, я, — подтвердил Бальзамо.
Г-н де Сартин, наверное, с минуту не мог опомниться от потрясения, в которое его повергла столь бесстыдная откровенность.
— Я догадывался, — пробормотал он. — Я был наслышан о вас и знал, что Бальзамо и граф Феникс — одно и то же лицо.
— Признаю, вы — великий министр, — заметил Бальзамо.
— А вы — великий наглец, — сообщил начальник полиции, направляясь к звонку.
— Наглец? Но почему?
— Потому что я прикажу вас арестовать.
— Попробуйте! — бросил Бальзамо, становясь между звонком и начальником полиции. — Итак, вы намерены меня арестовать?
— Уж не собираетесь ли вы помешать мне? Хотелось бы знать как?
— Хотите знать?
— Да.
— Дражайший господин де Сартин, я разнесу вам череп.
Бальзамо вытащил из кармана пистолет, отделанный золоченым серебром и украшенный столь великолепной чеканкой, что, казалось, она вышла из рук Бенвенуто Челлини, и невозмутимо нацелил его в лицо г-ну де Сартину, который побледнел и рухнул в кресло.
