Генри Хаггард - Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник)
В это время к нам подошел сэр Генри, а с другой стороны появился капитан Гуд, бледный, с кругами под глазами. Минуту Умслопогас смотрел на него, а затем поклонился ему.
— Инкоос приветствует тебя, Бугван! — воскликнул он. — Ты плохо выглядишь! Разве ты много охотился вчера? — не дожидаясь ответа, он подошел к Гуду. — Бугван, я хочу рассказать тебе историю об одной женщине.
Жили два брата: высокий и маленького роста. Женщина любила высокого брата, но была любима коротышкой. У высокого брата была любимая жена, и он не хотел смотреть на эту женщину и смеялся над ней! Тогда женщина, имевшая горячее сердце, захотела отомстить и сказала коротышке, любившему ее: «Я люблю тебя!» Начни войну против твоего брата, и я стану твоей женой! Он знал, что это ложь, но из-за любви послушался ее и начал войну. Много людей было убито. Тогда высокий брат послал к коротышке человека со словами: «За что ты хочешь убить меня? Что я сделал тебе? Разве не любил я тебя с самого детства? Разве не утешал я тебя в горе, разве не ходили мы вместе на войну, не делили поровну добычу и скот? За что ты хочешь убить меня, брат?» Тяжело стало на сердце у коротышки, прекратил он войну и зажил мирно вместе с братом в одном краале.
Через некоторое время к нему пришла любимая женщина и сказала: «Я забыла прошлое и хочу быть твоей женой!» Он знал в сердце своем, что это ложь и женщина задумала дурное, но любил ее и взял в жены. В ту же самую ночь, когда они обвенчались, пока ее муж спал глубоким сном, женщина встала, взяла топор мужа и убила высокого брата. Проскользнув назад, будто насытившаяся кровью львица, она положила топор возле мужа. На рассвете послышался крик: «Лусте убит сегодня ночью!» Народ вбежал к коротышке, и все увидели, что он спит, а возле него лежит окровавленный топор. «Это он убил своего брата!» — закричали все и хотели его убить. Но он проснулся и убежал и, встретив по дороге жену, которая была виновата во всем, убил ее.
Но смерть не стерла с лица земли всех ее злодеяний, и на мужа легла вся тяжесть ее греха! Он был великий воин, славный вождь, а когда бежал, то стал беглецом, бродягой без крааля, без жены, и имя его с гневом вспоминали родные! Он умрет, как затравленный олень, далеко от родины. От поколения к поколению будет передаваться рассказ о том, как подлый предатель в темную ночь убил своего брата Лусте! Я все сказал!
Умслопогас умолк, и я видел, что он глубоко взволнован. Подняв голову, он взглянул на капитана Гуда.
— Этот человек — я, Бугван! Беглец и бродяга, погубленный злой женщиной! Так было со мной, так будет и с тобой, если ты станешь орудием, игрушкой женщины, на тебя падет тяжесть чужих злодеяний. Послушай! Когда ты крался за Королевой ночи, я шел по твоим следам! Когда она ударила тебя ножом в спальне Светлой королевы, я был там! Когда ты позволил ей ускользнуть, как змее в камнях, я видел тебя, знал, что она околдовала тебя и ты забыл прямой путь и пошел по кривой дорожке. Прости мне, отец мой, если мои слова остры, но они сказаны от чистого сердца! Не встречайся с ней больше и с честью пройди свой путь до могилы! Красота женщины изнашивается, как одежда из меха, и ты можешь попасть из-за нее в беду, как было со мной!
Во время его длинного и красноречивого монолога капитан Гуд молчал, но, когда рассказ начал походить на его собственную историю, покраснел, а узнав, что зулус стал свидетелем того, что произошло между ним и Зорайей, расстроился.
— Никогда не думал, что зулус будет учить меня выполнению долга, — признался он с горькой усмешкой. — Но я сам в этом виноват. Мое унижение велико, но самое горшее — это понимание, что я заслужил его! Да, я должен был отдать Зорайю в руки правосудия, но не смог. Я отпустил ее и обещал ей молчать. Она заверяла меня, что, если я поддержу ее, она обвенчается со мной и сделает меня королем. Слава Богу, у меня хватило сил сказать ей, что даже ради ее любви я не оставлю моих друзей. Делайте со мной, что хотите, я заслужил это. Надеюсь, вы никогда не попадете в такое положение, как я, — любить женщину всем сердцем и отказаться от искушения владеть ею!
Он повернулся, чтобы уйти.
— Погодите, старина, — остановил его сэр Генри. — Я хочу вам кое-что сказать.
Он отошел в сторону и рассказал капитану Гуду все, что произошло между ним и Зорайей накануне. Это был последний удар для бедного Гуда. Неприятно сознавать, что ты был игрушкой в руках женщины, но в нынешних обстоятельствах это было вдвойне горько и обидно!
— Она околдовала нас, у меня нет другого объяснения! — произнес он и ушел, повесив голову.
Мне было очень жаль его. Если бы мотыльки, порхающие вокруг огня, избегали его, их крылья, наверное, были бы целы!
В этот день во дворце устраивался прием. Королева восседала в тронном зале, принимала жалобы, утверждала законы и жаловала награды. Мы отправились в тронный зал. Гуд, выглядевший совершенно подавленным, присоединился к нам.
Когда мы вошли, Нилепта сидела на троне и занималась делами, окруженная советниками, придворными, жрецами и стражей. Судя по общему волнению, по ожиданию, написанному на лицах, никто не обращал особого внимания на происходящее, размышляя о неизбежной войне. Мы поклонились Нилепте и заняли свои места. Некоторое время все шло своим чередом, как вдруг раздались звуки труб и большая толпа, собравшаяся за стеной дворца, начала кричать: «Зорайя! Зорайя!»
Послышался стук колес, спустя несколько минут занавес в конце зала откинулся, и вошла Королева ночи, но не одна, а с верховным жрецом Эгоном, в его лучшем одеянии, другие жрецы следовали за ними. Завершали процессию сановники и небольшая вооруженная стража.
Было очевидно, зачем ей понадобились жрецы. В их присутствии задержать Зорайю было бы святотатством! Одного взгляда на лицо Темной королевы было достаточно, чтобы понять, что она явилась не с мирной целью. Вместо обычной, вышитой золотом тоги на ней была блестящая туника из золотых чешуек, а на голове маленький золотой шлем. В руке она держала великолепное серебряное копье. Она вошла в зал, как разъяренная львица, в гордом сознании своей красоты. Зрители низко поклонились и дали ей дорогу.
Зорайя остановилась у священного камня и положила на него руку.
— Приветствую тебя, королева! — произнесла она громко.
— Приветствую тебя, моя сестра! — ответила Нилепта. — Подойди ближе, не бойся.
Зорайя ответила надменным взглядом, прошла через зал и остановилась перед тронами.
— Я пришла к тебе с просьбой, королева!
— Просьбой? О чем ты можешь просить меня, сестра? Ты владеющая, подобно мне, половиной королевства?
— Ты должна сказать мне правду — мне и моему народу! Ты хочешь взять этого чужестранца в мужья и разделить с ним трон и ложе?
