Манук Мнацаканян - Механика счастья
Обзор книги Манук Мнацаканян - Механика счастья
«Арменфильм»
МАНУК МНАЦАКАНЯН
МЕХАНИКА СЧАСТЬЯ
Несколько человек скучали в небольшой приемной. Вошла Сона, нагруженная продовольственными сумками. Секретарша, миловидная женщина в летах, улыбнулась ей.
— Пришел? — спросила Сона.
— Пришел. Но только что вызвали в горсовет на совещание.
— Может, мне все-таки войти?
— Попробуй, — улыбнулась секретарша.
Сона уже собралась войти в кабинет, как дверь открылась, вышел мужчина лет пятидесяти и, не замечая никого в приемной, обратился к секретарше:
— Если придут из горводоканализации, скажешь, чтобы пришли часа в два. — Он шагнул к выходу.
— Здравствуйте, товарищ Даниелян!
Сона догнала его в коридоре.
— Здравствуйте, — не останавливаясь, ответил тот.
— Наш вопрос так и остался нерешенным.
— В ваших делах, Маркарян, не хватает некоторых документов.
— Каких документов? — удивилась Сона. — Я принесла все, что требовали.
— В ордере вас пять человек, — говорил Даниелян, уже спускаясь по лестнице, — а у вас в семье убыль произошла. Нужна справка из домоуправления о фактическом составе семьи, нужна справка, что вы не записаны в кооператив… Словом, там многого недостает. Я сейчас не припомню.
— Вопрос ведь упирался только в квадратные метры, — недоуменно заметила Сона.
— Да, и в это тоже.
— Вы сказали, что займетесь…
— Надо подумать. Такой вопрос трудно сразу решить.
Они вышли из здания райсовета.
— Мне уже неловко ходить к вам, — смутилась Сона.
— А ты не стесняйся, не стесняйся, — направляясь к машине, доверительно сказал Даниелян.
— Говорят, вы скоро в отпуск собираетесь…
— Что ж, теперь мне и в отпуск не идти? — Он широко улыбнулся. — Вам куда? Садитесь, подвезу.
— Спасибо, — ответила Сона. — Когда мне прийти?
— Завтра или послезавтра. Когда вам удобней. До свидания!
— До свидания, — ответила Сона и, повернувшись, побрела вдоль улицы.
Даниелян некоторое время пристально смотрел ей вслед, потом сел в машину.
В свое конструкторское бюро Сона пришла в обеденный перерыв. Краем глаза взглянула в сторону стола начальника. Шефа не было, и Сона успокоилась, подошла к своему столу, положила сумки и, наконец, села, глубоко вздохнув.
— О тебе спрашивал… — сказала Лилит, сидящая позади Соны.
— Что ему надо?
— Спрашивал, куда ушла…
— Куда, куда! К черту на рога, вот куда! — взорвалась Сона. — В райсовете ничего не получилось, решила зайти на рынок.
— Что купила? — поинтересовался сидящий за соседним столиком пожилой мужчина, жуя бутерброд. — И мне надо зайти на рынок.
— Почему не получилось? — спросила Лилит.
— Потом расскажу. Чертежи подписал?
— Подписал.
— Тархун, небось, по пятьдесят копеек брала, зелень по пятьдесят, лук тоже по пятьдесят. Так ведь? — спросил лысый мужчина.
— Так, так. А когда чертежи из копировки отдадут, узнала? — повернулась Сона к Лилит.
— Говорят, поставим на очередь…
— То есть как это — на очередь?! И вы тут так спокойно сидите? — обратилась она к лысому.
— Я спокойно не сижу, товарищ Маркарян, — продолжая жевать, ответил он. — Я ходил к главному, он их вызвал и выдал как полагается… А на рынок надо идти после работы, к концу дня все дешевле.
— Ты что-нибудь ела? — спросила Лилит.
— Когда? — пожала плечами Сона.
Лилит достала из ящика стола кусочек гаты в бумажке:
— Ешь, твоя доля…
— Схожу на копировку… — Сона поднялась и вышла из комнаты.
…Когда она вернулась, шеф уже сидел за столом. Это был худой мужчина лет пятидесяти, в очках с толстыми стеклами. Сона хотела было незаметно пройти к своему столу, но ей это не удалось.
— Маркарян! — позвал шеф, и в тишине голос его был похож на воронье карканье. — Принесли коэффициенты?
— Я была в райсовете, — сказала Сона. — И, между прочим, поставила вас в известность…
— Чтобы завтра же коэффициенты были на моем столе, — строго сказал шеф. — И я говорю не между прочим.
— Пусть кто-нибудь другой пойдет. Вы же знаете, как я занята.
— Занятой человек не станет по четыре часа рассиживаться по всяким райсоветам.
— Во-первых, не четыре часа, а три, — не уступила Сона. — Во-вторых, можете быть спокойны: я работаю дома… Пошлите кого-нибудь другого, пусть перепишет и принесет.
— Другим я не доверяю. Если спутают цифры, что станем делать, а? Снова будем рассчитывать?
— Что мне ваше доверие… — сказала Сона и, не дожидаясь ответа, повернулась и вышла в коридор.
Лилит сразу же выскользнула за ней:
— Что ему от тебя надо?
— Не знаю, — пожала плечами Сона. — Одно ясно: всю черную работу на меня валит.
— Ты работы не боишься. Разве много у него таких, как ты?
— Ладно, помолчи, — оборвала ее Сона.
Инженер по технике безопасности Рубен Бадалян крепко поспорил с одним из электриков. Тот включил сварочный аппарат и, разбрасывая вокруг снопы искр, принялся варить трубу.
— Ты же не имеешь права, — кинулся к нему Рубен. — Почему порядок нарушаешь?
— Шел бы ты отсюда… — ответил электрик.
— Послушай, раз нельзя — значит, нельзя. Если что случится, кто будет отвечать?
— И откуда ты на мою голову взялся? — Электрик вновь склонился над трубой.
— Хоть бы ведро воды рядом поставил, ведь пожар может начаться…
— Не разрешаешь?! Ну и не надо! Мне что?! — взвился электрик. Он отложил аппарат, защитную маску и побежал в кабинет к начальнику цеха.
— Ты куда это сорвался? — крикнул ему вслед Рубен. — Вот ведь люди, а? Слова им не скажи…
Вышел начальник цеха и строго сказал:
— Ты бы лучше не совал свой нос, куда не просят!
— Спокойно! — ответил Рубен. — Спокойно.
— Мы не такие бездельники, как ты, чтобы всегда быть спокойными! — повысил голос начальник цеха.
Он потянул Рубена за рукав, и они направились к главному инженеру.
— Что-то случилось? — испуганно спросил главный инженер, когда они ворвались в его кабинет.
— Ничего не случилось… — начал было Рубен, но начальник цеха перебил:
— Что может случиться?! Ничего! А вот этот путается под ногами, не дает работать!.. Саботирует!
— Электрик ведь не сдавал экзамена, он не имеет права работать на сварке, — объяснил Рубен.
— Все ясно. — Главный инженер повернулся к начальнику цеха: — Ты иди, работай. Когда монтаж кончишь?
— Скоро уже… Права не имеет… — передразнил он Рубена и, фыркнув, вышел из кабинета.
— Если что случится, кто будет отвечать? — спросил Рубен.
— Мы будем отвечать. — Главный закурил, прищурив от дыма глаза. — Ты и я.
— Но ведь нельзя так…
— Можно, можно. Запретить легко, проследил бы лучше, чтобы люди вовремя сдали экзамены…
Рубен понял, что разговор окончен.
В своей комнатке Рубен присел к столу, задумался. Снаружи послышался девичий смех и затих. Рубен очнулся, достал из ящика стола кофейник и спиртовку, принялся варить кофе.
Зазвонил телефон. Он поднял трубку:
— Ну…
— Послушай, — сказали ему, — а вдруг тебе директор позвонит, а ты нукаешь.
— Директор… — улыбнулся Рубен. — Скажи еще — министр…
— Отвечай хотя бы: «Безопасный Рубен слушает!»
— Ты лучше выкладывай, что там у тебя, а то кофе сбежит.
— Чем вечером занят?
— Приходи, в шахматы сыграем.
— Приду, но только не один.
— Брось.
— Не девушка — ангел!
— Интересно, а что ты своей жене говоришь? — усмехнулся Рубен.
— Хочу девушке показать, во что ты превратил свою квартиру. Рассказываю — не верит!
— Чему тут не верить, — не без гордости отозвался Рубен.
— Значит, договорились? Мы к тебе заглянем.
— Хорошо, — согласился Рубен. — Только потом ты не проси, чтобы я ушел.
— Не буду… Выпить принести или у тебя найдется?
— Найдется.
Для холостяка у Рубена была довольно удобная квартира: большая комната, просторная кухня. В комнате — книжный шкаф, гардероб, стол, стулья, тахта, телевизор — словом, ничего лишнего, необычного. Странно выглядели, пожалуй, только светильники в четырех углах потолка и вделанный в стену деревянный бочонок. Кухня была разделена шторами на две части. За шторами, в самом уютном уголке, стоял большой самодельный стол с множеством выдвижных ящиков и маленьким токарным станком. Прямо над станком, на стене, были аккуратно развешаны инструменты, чуть правее красовалась сложная электронная схема, испещренная пометками. Чувствовалось, что этот уголок на кухне — любимое место Рубена.
Вернувшись домой, Рубен поджарил яичницу, скорлупу завернул в бумагу, подошел к стене, нажал какую-то кнопку. В стене неожиданно отворилась дверца, оттуда показалась движущаяся резиновая лента, нечто вроде транспортера. Рубен положил мусор на ленту, и сверток уплыл к мусоропроводу.
