Виктор Гюго - Девяносто третий год. Эрнани. Стихотворения

Чтоб этот смыть позор,
Одно у вас хочу я взять: кинжал, сеньор!

Приблизьтесь! Хоть на шаг!

Так вот вы как? Прекрасно!
Недаром любите мятежника вы страстно.

Сначала вас убью, потом себя.

Сюда,
Эрнани!

Замолчи!

Рука моя тверда.

Сеньора, не снесу упрямство я такое.
Чтобы заставить вас, со мной еще здесь трое.

Забыли одного!

Хотел бы, — знает бог, —
Увидеть я его не здесь, у ваших ног.

Спасите от него!

Не бойтесь, дорогая,
Я здесь.

Но где ж друзья? Где стража городская?
Пустить разбойника, врага страны моей!

Сеньоры, где вы?

Где? В руках моих друзей.
Чем могут вам помочь бессильные три шпаги?
На трех — нас шестьдесят, исполненных отваги,
И всех вас четырех один заменит мой.
Так лучше спор вдвоем нам кончить меж собой.
Вы эту девушку насильно взять решили,
Неосторожны вы, сеньор король Кастилий,
И подлы!

Слушайте, не вам, сеньор бандит,
Учить меня!

Ого! Какой сердитый вид!
Я не король, но я, услышав оскорбленье,
От гнева вровень с ним расту в одно мгновенье,
И краска на моем челе тогда страшней,
Чем перья и гербы на шлемах королей.
Напрасно вас сейчас надежда обольщает.

Да знаете ли вы, кто руку вам сжимает?
Отец ваш моего казнил былой порой.
Я ненавижу вас — вы взяли титул мой!
Я ненавижу вас — одну мы любим оба!
Я ненавижу вас, я вас кляну до гроба!

Прекрасно.

Но сейчас моя умолкла месть.
В душе один порыв, одно желанье есть —
То донья Соль. Ее одну ищу — и что же?
На похищение здесь наглое похоже!
Я здесь увидел вас. Вы на моем пути.
Опасней вам, сеньор, минуты не найти.
Дон Карлос, схвачен ты — и в собственной засаде.
Где помощь? Как бежать? Ты здесь, в моей ограде,
Один, — и выходы врагами заперты.
Что делать?

Спрашивать меня дерзаешь ты?

Ну что ж, я не хочу быть мстителем безвестным!
Да завершится месть ударом смелым, честным.
И жизнь свою лишь мне ты одному отдашь.
Готовься!

Я король, я повелитель ваш.
Удар, но не дуэль,

Сеньор, вот это славно!
Забыл ты, что клинки скрестили мы недавно?

Вы правы. Я тогда не знал, как вас зовут;
Не знали вы, кто я. Теперь — напрасный труд.
Вы знаете меня, я — вас, и превосходно.

Допустим.

Не дуэль. Разите, коль угодно.

Нет, имя короля меня не бросит в дрожь.
Готов к защите ты?

Ну убивайте. Что ж?
Иль думаете вы, разбойничьи отряды,
Что можно в городах вам грабить без пощады?

Что вас, отмеченных убийством, грабежом,
Мы честными людьми отныне назовем?
Что, жертвы низости, по вызову отваги
Клинки мы освятим ударом нашей шпаги?
Нет! Вы преступники, и кровь вас всех гнетет.
Дуэль вам не к лицу. Убейте так… Вперед!

Иди!

Ждет встреча нас когда-нибудь другая.
Иди!

Что ж! Возвращусь, минуты не теряя,
Законный ваш король, я в герцогский дворец
И правосудию отдам вас наконец.
Вы вне закона?

Да.

Я так и знал. Прекрасно.
Отныне вы мне враг, мятежный и опасный.
Предупреждаю: вас не пощадит закон;
Я в черный список вас внесу.

Я уж внесен
Давно.

Прекрасно!

Я уйду из стран испанских
Во Францию.

Но я — с короною германской —
Империи врагом сочту вас.

Что мне в том?
Мир остальной широк, и я свободен в нем.
Есть много мест, где ты достать меня не в силах.

Мир будет весь моим…

Тогда исход — могила.

Мятеж я раздавлю — и мне не страшен враг.

Хромает часто месть; у ней неспешный шаг,
Но все ж она идет.

Ну и красотка! Счастье
Разбойник ей сулит!

В моей ты все же власти!
О кесарь будущий, сейчас ты слаб и хил, —
Зачем напоминать, что я тебя схватил,
Что стоит только мне зажать кулак свой дерзкий,
Чтоб был убит в яйце и твой орел имперский?

Попробуй.

Уходи!

Беги в плаще моем;
Иначе, я боюсь, тебя пырнут ножом.
Король заворачивается в плащ.
Спокойно уходи. Я отложил отмщенье.
В других, но не во мне найдешь ты уваженье.

Так говорить со мной посмели вы, сеньор,
Что не дождаться вам пощады с этих пор!

Теперь бежим скорей!

Нам надобно, подруга,
В несчастии его покрепче верить в друга
И не идти назад, а быть во всем сродни
Душе его и с ней сплетать до смерти дни, —
Вот мысль, достойная того, кто чист душою.
Но, видит бог, чтоб жить мне радостью такою,
Чтоб унести, сокрыть в пещере средь ветвей
Красу, которая пленяет королей,
Чтоб донья Соль ушла со мной, была моею,
Чтоб взять у ней всю жизнь, свою судьбу слить с нею,
Безжалостно увлечь на путь нужды, забот, —
Нет больше времени. Уж близок эшафот!

Что слышу я?

Король, принявший оскорбленье,
Сейчас придет платить мне карой за прощенье.
Он во дворце уже; сейчас он, о мой друг,
Зовет приспешников, сбирает стражу, слуг,
Придворных, палачей…

Эрнани! В этом месте
Нельзя вам больше быть. Бежим скорее вместе!

Как вместе? Никогда! Бежать уж поздно нам.
О донья Соль! Когда предстала ты очам —
Вся счастье, доброта и вся любви сиянье, —
Я мог еще тебе, бедняк, чья жизнь — изгнанье,
Дать горы, лес, ручьи и разделить с тобой
Свой хлеб изгнанника, приют убогий свой —
Из молодого мха и свежих веток ложе…
Но страшный эшафот делить с тобой! О боже!
Он — мне лишь одному.

Но вместе быть всегда
Вы обещали мне.

Мой ангел! В час, когда
К нам смерть уже идет и близится упорно
Развязка мрачная судьбы, такой же черной, —
Рожденный в горести бедняк, чья колыбель —
В крови, кто светлых дней еще не знал досель,
Чья жизнь — глухая ночь, я сам в минуты эти
Скажу, что никого счастливей нет на свете,
Затем, что вами я любим, что жребий мой,
Презренный, проклятый, почтили вы слезой.

Эрнани!

Мой удел благословен отныне;
Он мне явил цветок над пропастью в стремнине.

Не только вам одной сказал все это я, —
Внимает в небе мне предвечный судия.

Возьми меня с собой.

Но это преступленье —
Сорвав цветок, увлечь его с собой в паденье.
Я им дышал хоть миг — и счастлив был судьбой.
Другому жизнь отдай, надломленную мной.
Будь старику женой. Не льщусь мечтой ревнивой.
Я возвращаюсь в ночь. Забудь — и стань счастливой.

Нет, я пойду с тобой — среди лесов, стремнин
Делить твою судьбу.

Пусть я уйду один.

Эрнани, ты бежишь? О, горе одинокой!
Отдать всю жизнь — и быть отвергнутой жестоко
И после всей любви и горести такой
Блаженства не иметь хоть умереть с тобой!

Я изгнан, осужден! Я обречен судьбою…

Как бессердечны вы!

Я остаюсь с тобою.
Ты хочешь этого? Я здесь. Иди сюда!
Я остаюсь с тобой — надолго, навсегда.
Забудем все.

Присядь на этот камень белый.
Слепят меня очей твоих горящих стрелы.
О, спой мне песенку, что пела ты порой,
Когда твой черный взгляд в ночи сверкал слезой!
Мы будем счастливы. Полна до края чаша.
Забудем все вокруг; минута эта — наша.
О, говори, мой друг! Ведь так приятно нам
Любить и всей душой внимать любви словам —
Вдвоем, вдали от всех. Какое обаянье —
В безмолвии ночном внимать любви признанья!
Здесь, на твоей груди, я так забыться рад…
О счастье! О любовь, о донья Соль!