Иван Никитин - Сочинения
1859
34. Н. И. ВТОРОВУ и И. А. ПРИДОРОГИНУ
1859 г., 2 января. Воронеж.
Поздравляю Вас, мои милые друзья, Николай Иванович и Иван Алексеевич, с Новым годом. Будьте здоровы и счастливы! Да принесет нам этот Новый год мир и внутреннее благо и да пройдут мимо нас тучи, которыми начинает покрываться политический горизонт в Европе 1.
Наконец я отдыхаю. Квартира для моего книжного магазина нанята на Двор[янской] улице, в доме покойного часового мастера Соколова. Помещение просторно и удобно: три комнаты, из которых одну я назначаю для кабинета для чтения, коридор, чулан, кухня и каменный выход. Цена в год - 300 руб. серебр. Правда, сделка моя не совсем надежна: дом покойного Соколова находится в залоге и сего 17 января или перейдет по закладной в распоряжение Вашего прежнего знакомого г. Радван-Володковича, или продастся кому-либо в частные руки, на что уполномочен покойным Соколовым его душеприказчик, хозяин тульского магазина, Василий Федотов Шишлаков, с которым я и вступил теперь в сделку. Впрочем, я думаю, новому владельцу дома, кто бы он ни был, нет расчета отказывать мне в квартире. Разве он захочет прижать меня и увеличить ту сумму, которую теперь я плачу за квартирование, - это, мне кажется, самое большое зло, далее которого он не пойдет. Признаюсь, наем квартиры не мало испортил у меня крови: в продолжение нескольких дней сряду, с рассвета до темной ночи, я рыскал по городу, и все без малейшего успеха. Насилу-то уладил с содержателем тульского магазина. Такая упрямая голова! - затвердил одно: не хочу сдавать квартиры, да и баста! В настоящее время я хлопочу о мебели, окраске комнат, устройстве полок, шкапов для книг и проч., но все это - ничтожный труд в сравнении с приискиванием квартиры.
Предприятие мое до пес plus ultra2 раздражило воронежских книгопродавцев. Гардении думает устроить кабинет для чтения. G этою целию он нанял Кашкина, который, для привлечения публики, будет играть в магазине на фортепьяно, а публике, под мелодические звуки музыки, предстоит неисчерпаемое наслаждение читать и читать. Расчет Гарденина, как видите, верен и ловок. Не плохо и Кашкину: он взял с него 500 руб. сер. в год.
Подписчики на чтение книг, по-видимому, у меня найдутся, хотя числа их я не могу заранее определить. Будьте, Николай Иванович, так добры, скажите Н. П. Курбатову, чтобы он абонировался на вторые экземпляры "Современника" и "Русского вестника". Эти журналы необходимы для моего кабинета для чтения. Потом передайте ему следующее: 1) Во что бы то ни стало постараться взять у кого-либо на комиссию для продажи нот, разумеется более или менее известных композиторов. Этот предмет Н. П. знаком, следовательно, ему нечего давать советов, что именно он должен выбрать. В случае успеха в деле такого рода пусть он примет на себя труд немедленно меня известить, тогда на одной из дверных вывесок я, между прочим, упомяну и о нотах, а заказом вывесок, замечу в скобках, мне медлить нельзя. 2) Так как кабинет для чтения своими голыми стенами напоминает казарму, - купить несколько портретов известных литераторов порядочного размера и хорошей работы. 3) Взять несколько экземпляров "Чтения для взрослых детей", изд. Солдатенкова и Щепкина, и вообще не упускать из виду никакой новой порядочной книги. ,) Сколько возможно позаботиться о скорейшем окончании дел в Петербурге и Москве, потому что квартира готова и помещики начинают появляться в Воронеже на дворянские выборы. Наконец, 5) что он придумает и сочтет нужным купить, пусть покупает, лишь бы купленные вещи подавали верную надежду на сбыт.
Новый год я встретил у М. Ф. Де-Пуле вместе с Н. С. 3. ..Пошлет ли мне бог счастье! Я так долго мучился! И теперь, сказать правду, мне не очень весело: тут по своему делу мечешься, как угорелый, до поздней ночи, а в доме между тем неумолкаемый крик и шум, на дворе - песни извозчиков, в кухне - перебранка дворников (,кухаркой, в амбаре - воровство овса, и все это требует моего надзора и разбирательства, минуты не дает мне покою! Вот уже целый месяц я не прочитал за недосугом ни одной строчки, черт знает что такое!..
"Кулака", мой милый Николай Иванович, нечего мне оставлять про запас. Слава богу, что Василий Александрович , так добр и великодушен. Пусть он печатает все, исключая дряни, на которую я укажу. Иначе книга по своей тонине должна будет продаваться за ничтожную цену, следовательно, вырученная за издание сумма не покроет моего долга, а платить наличными, выручаемыми за продажу книг в Воронеже, деньгами значит обнажать магазин. Последнее чересчур неловко и нерасчетливо. Мои знакомые в этом отношении совершенно со мною согласны, не восставайте и Вы на меня, мои милые друзья, Николай Иванович и Иван Алексеевич.
Вчера я имел несчастие узнать печальную новость об удалении фон Крузе с поприща его благотворной деятельности 5. Грустно! Наша литература понесет в его лице огромную потерю.
У нас нет ничего нового. Семейство Ив. Ал. посылает ему поклоны. Я, с своей стороны, его обнимаю от всей души.
Сию минуту я узнал от достоверного человека, что Гарденин выписывает большой запас французских книг; поэтому Н. Пав. нужно будет крепко позаботиться о достаточном объеме этого отдела моего книжного магазина и обратить особенное внимание на его строгий выбор.
В заключение письма позвольте мне, мой милый Николай Иванович, обратиться к Вам с одним вопросом: неужели Вы сердиты на меня за что-нибудь по поводу распродажи мною Ваших вещей? Я не знаю даже, получили ли Вы мое письмо, при котором был приложен подробный счет всего мною проданного. Пожалуйста, выведите меня из недоумения.
Весь Ваш
И. Никитин.
No. Слышно о новом издании стихотворений Губера 6. Скажите об этом Ник. Пав. Пусть он возьмет его в нескольких экземплярах; старых не нужно. Да, простите меня за бестолковость письма: пишу и толкую с столяром и извозчиками.
35. Н. И. В TOP OB У
1859 года, января 5. Воронеж.
Письма мои, мой милый Николай Иванович, летят к Вам одно вслед за другим. Вот что значит сделаться коммерческим человеком! Сидень поднимается на ноги, немой отверзает уста. Говоря откровенно, мне досадно на самого себя за то, что я вечно адресуюсь к Вам с поручениями, просьбами и т. подоб. Но как быть? - нужда! Вот и теперь та же история: примите на себя труд прилагаемую здесь записку передать Н. П. Курбатову 1, если он в Петербурге; если же нет и Вы между тем знаете его адрес в Москве, отправьте эту записку в виде письма в Москву. Я счел нужным прибавить несколько дополнительных замечаний в отношении моего книжного дела. Нового ничего у нас нет, да и распространяться о чем-либо некогда: спешу на почту, досыта наговорившись с красильщиками и штукатурами. И. А. мой глубокий поклон. Письмо его к Н. С. я передал.
Всею душою любящий Вас
И. Никитин.
36. Н. И. ВТОРОВУ
1859, 19 января. Воронеж.
Вспоминая начало моего знакомства с Вами, мой малый Николай Иванович, вспоминая нашу близкую взаимную связь, которая с течением времени росла и крепла, - я невольно опускаю голову. Так много, так много, мой сердечный, мой бесценный друг1, Вы для меня сделали! Сколько испытал я наслаждения в малом кружке Вашего семейства! Сколько провел я в нем счастливых минут! Вас окружает какая-то особенная, благодетельная атмосфера: всякий, кто в нее входит, непременно облагораживается, очеловечивается, поднимается в собственных глазах. Видит бог, я не лгу, не думаю льстить Вашему самолюбию. Нет! Я не могу молчать, я не хочу душить в самом себе чувство благодарности к Вам, мой друг, к Вам, любящая душа, к Вам, милое существо, готовое служить своим ближним до самопожертвования! Итак, не отвергайте моей благодарности! Она - не красноречива, но
чиста и прямодушна. Доказательство ее чистоты эти слезы, которые текут по моим щекам и которые я не хочу отирать... О, если б Вы в это мгновение были подле меня, - как бы крепко, как бы крепко я Вас обнял!
Ив. Ал.1 извещает меня, что Вам угодно было принять на себя хлопоты по изданию моих стихотворений. Господи! да как же, наконец, Вас достает? Откуда Вы берете и время и силы для своего бесконечного труда? Но - я молчу, молчу: Вы не любите, когда в глаза говорят Вам правду о Вашем уме и сердце; собирать дань похвал не в Вашем характере.
Я немедленно возьмусь за пересмотр своих старых и новых стихотворений и, без сомнения, в первой моей книжке многое исключу. Ради Христа, не восставайте против моего желания! Зачем же я буду печатать дрянь? Для числа? - Это было бы глупо.
К Курбатову я не пишу ничего: он, наверное, уже выехал теперь из Вашей северной столицы в Москву. Как я рад, что Вы познакомили его с г. Сеньковским. Успеет ли Н. Павл. взять в Москве на комиссию обои? Об этом я прошу его хлопотать, насколько хватит у него ума и ловкости: обои были бы значительной поддержкой моего книжного предприятия.
Весь Ваш
И. Никитин.
37. Н. И. ВТОРОВУ
1859 г., февр. 20.
