Лев Гомолицкий - Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2
наивная Золотая архаика
глубокомысленная середина плюс
архаика архаики простонародность
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
Херасков – – – – – – – – – – – – – – – →
← – – – – – – – – – – – – – – – Державин
Шихматов
Ф. Глинка – – – – – – – – – – – – – – – →
Грибоедов →
Раич Кюхельбекер
← Тютчев
Соколовский
Бенедиктов→
← В. Иванов
Кузмин→
О. Мандельштам
Цветаева
Гронский – – – – – – – – – – – – – – →
Гомолицкий→
[стрелка указывает устремление из
одной графы в другую]
(Таблица эта заставила меня кое-что перечесть по-новому, кое-что прочесть, чего я не знал – и что вообще не приходит без пользы.)
С тем, что пишете Вы о моей поэме (за что я Вам очень-очень благодарен), вижу много правды. Конечно, я не претендую на полный, настоящий голос. Если писал и напечатаю и издам, то лишь потому, что чувствую, что не мной это писано, что была со стороны у меня поддержка – невидимая и непобедимая, и что голос мой не мой только. Лучше бы чтобы был полный, но раз нет его – а нужен хотя бы и такой, пока такой, чтобы, м<ожет> б<ыть>, вызвать другой, настоящий. Потому ничего личного, субъективного не издал и не издам по-настоящему – там у меня нет уверенности, что еще кому-то, кроме меня, – нужна... Исправить тут действительно я ничего (кроме мелочей, строчек) не могу. И за отеческое благословение Ваше – большое сыновнее спасибо.
Смоленский прислал мне письмо (вернее – мы обменялись письмами), в котором пишет о парижских событиях (двух Непримиримостях), о том, что расхождения с Мечом никогда и не было, и предлагает возобновить свое у нас сотрудничество. Ладинский же – 15 июля приезжает в Варшаву и мы с ним, по всей вероятности, встретимся.
О Мандельштаме у нас никакого писания не собирается. Предполагая, что у Вас нет его книги, посылаю Вам экземпляр, кот<орый> автор прислал Евг<ении> Сем<еновне>, посылаю, конечно, с ее разрешения (конечно, не так официально, – она просила послать и передать поклон и проч.)[350]. Только когда Вам уже больше книжка не нужна будет, – пришлите ее обратно. Редакцией же для отзыва стихи его получены не были. Заметку об Ужгороде и Ваше объявление[351] я передал В.В. Бранду. М<ожет> б<ыть>, кто-ниб<удь> и подпишется. «Скит» пришлите[352], но ручаться за то, что купится, – нельзя. Можем тоже дать объявление в газете. Пока пришлите 5 экз. Ваши приписки передал по назначению – в экспедицию и В.В.Бранду[353].
Еще раз большое спасибо, Альфред Людвигович, за Вашу доброту к нам и внимание. Жена просит от себя передать Вам поклон и благодарность. Она сходится с Вами в том, что первая моя поэма была ровнее и проще, а потому понятнее, доступнее (лучше?).
Сердечно Ваш
Л. Гомолицкий.
На бланке Меча.
62. Гомолицкий – Д.В. Философову
1.VII.35.
Глубокоуважаемый
Дмитрий Владимирович,
посылаю Вам письмо Смоленского, о котором Вам уже рассказала Евгения Семеновна. Кроме того, нынче я получил ответ от Ладинского, который пишет только о том, что будет проездом в Варшаве 15-20 июля. Что касается письма Смоленского, то, так как оно связано корнями своими с прежним Мечем, я решил показать его первому Вам, хотя, поскольку С. предлагает сотрудничество вновь, письмо это имеет и общередакционное значение. Еще, Дмитрий Владимирович, испытывая Вашу доброту к себе, – хочу показать Вам свою новую поэму – «Эмигрантскую поэму». Если она заинтересует Вас так, как «Варшава», мне было бы очень интересно и важно посоветываться с Вами относительно работы над нею и ее завершения. Два первых отрывка были напечатаны в «Мече», – когда написались (они и повлекли за собою всё дальнейшее).
Сердечно Ваш
Л. Гомолицкий.
Собрание Божены Микуловской (Варшава). На бланке Меча.
63. Гомолицкий – Ремизову
15.VII.35.
Дорогой Алексей Михайлович,
горд, что могу написать Вам – билеты все проданы. Но никакая гордость не совершенна без доли смирения: на руках у меня пока всего лишь 20 злотых, остальные десять всё никак не могу получить и не знаю, когда получу. Люди все верные и мои хорошие знакомые – потому и взяли, – но денег (я знаю!) у них, хотя и денежных, всё нет (такое уж время). И знаете, просматривая список, вижу – русских-то среди взявших всего 5 человек (включая меня), остальные – поляки... Так вот, как хотите – послать Вам сейчас то, что уже есть в наличии, или ждать полной суммы? Пересылка будет вдвойне стоить, но, м<ожет> б<ыть>, Вам сейчас – надо. Потом спрашивают у меня, когда же результаты? а это уж Вам надо решить. Я не могу – скажут <нрзб.>
Искренне Ваш
Л. Гомолицкий.
Nad: L.Gomolicki
Warszawa
Chocimska 35 m. 14
Открытка.
64. Гомолицкий – З.А. Шаховской
19.VII.35.
Мне очень стыдно, что я забыл Ваше отчество и не могу как следует начать этого письма. Найти же что-либо в своих записях я сейчас лишен всякой возможности, так как переживаю период перемены квартиры, который должен длиться полтора месяца. Полтора месяца над пустотой с упакованными вещами! Есть тут что-то по-Беловски несоответствующее между этой пустотой-бездной и узелками, которые нельзя над нею распаковать. Впрочем, тут и целая философия. Но Вам не до моих дел. Вы выращиваете генеалогическое древо[354]. Человека здесь найти можно. «Нуждающихся образованных людей, знающих польский язык», здесь много. Устроить это удастся. Напишите только подробно, что ему нужно для этого делать. Что искать в библиотеках, архивах и т.п. и какую плату Вы ему определите за его поиски (хотя бы приблизительно). Чтобы не усложнять переписки, – сообщите сразу все подробности.
«Я – лично» и «мы – литературная Варшава» – сейчас, по-моему, равно – без квартиры. Встречаться перестали. Лит<ературное> Содружество, принимавшее Вас – помните? – в Варшаве, закрылось. Существует, но на лето распущен, Домик в Коломне, – но это уже не литература. Полярной Звезды – жаль[355]. Я так и не знаю, что это было. Кто в Брюсселе и с кем в Париже соединялся и почему и с какими планами и на чьи средства? Спрашивал кое-кого в Париже, но там «ближайшие сотрудники», оказывается, сами ничего не знали.
Ваши стихи, отрывки прозы читаю в разных местах. Книжку Вашу получил – давно – большое спасибо! Передали мне ее в редакции без конверта. Долго не знал Вашего адреса, пока сложным путем не получил. Тогда послал Вам свою поэму. Дошла ли? Уж не помню, писали Вы мне после этого или нет.
Если даже какая-ниб<удь> газета тут и перепечатывает Ваши статьи (я не встречал – м<ожет> б<ыть>, данцигская «Неделя»), то это к автору никакого отношения не имеет. Добиться чего-нибудь от них невозможно – ни соглашения, ни денег. Тут все едва существуют. Печать – не коммерция, а общественная деятельность на благотворительные средства (и очень скудные).
Ваш Л. Гомолицкий.
Amherst Center for Russian Culture. На бланке Меча.
Зинаида Алексеевна Шаховская (в замужестве Малевская-Малевич, 1906-2001), русская поэтесса, жившая в то время в Брюсселе, французская писательница и журналист. Ее первый поэтический сборник Уход был упомянут в том же обзоре «Литературные заметки» Георгия Адамовича (Последние Новости, 1934, 6 декабря, стр. 2), в котором содержался отзыв о «Варшаве» Гомолицкого. В 1968-1978 гг. – главный редактор парижской газеты Русская Мысль.
65. Гомолицкий – Бему
18.VII.35
Дорогой Альфред Людвигович,
пользуюсь случаем, чтобы приписать Вам несколько строк. У меня есть для Вас след<ующие> деньги:
1 зл. 10 гр. за прод<анный> Скит и
2 зл. 40 гр. за подписку на Письма <о литературе >[356] от Мациевича и г-жи Бурхардт. Я на месяц уезжаю из Варшавы и деньги эти оставлю в экспедиции с просьбой переслать Вам междунар<одными> купонами. Пока не делаю этого сам, п<отому> ч<то> Вы писали, чтобы повременить с объявлением об изд<ании> Писем, и не знаю, что Вы решите относит<ельно> денег на издание присланных.
