Антология - Западноевропейская поэзия XХ века

На лугу пасутся
звери мирные;
по сверкающим озерам
цапли важные вышагивают;
выпи в топях;
поймой луговой
в просторы чистые
скачут лошади рысистые,
вьются их хвосты волнистые
над волнистою травой.

Служанка чашу держит на весу,
сливая кровь овцы, убитой днем.
Хозяйка вяжет. Мясо над огнем
шипит, роняя красную росу.

Мерцает зеркало в углу своем.
Волчица воет далеко в лесу.
Мой праотец в двенадцатом часу
в мешке волчонка принесет живьем.

Одно мгновенье медлим — я и он,
проникнуты домашней тишиной,
что обступает нас со всех сторон —

и пахнет мясом, струганой сосной,
и мимолетным счастьем озарен
дом на поляне в гущине лесной.

Июньский вечер засветил огни
и озарил зеркальные озера.
Наш столик посреди лужайки скоро
совсем потонет в лиственной тени.

Стихи в душе — замена разговора.
Мы допиваем чай, и мы одни.
О хрупкая печаль, повремени,
не привноси в гармонию раздора.

За озером уже бренчат гитары,
и весла мерно бьют по водной глади;
целуются мечтательные пары,

бредя туда, куда ведет дорожка, —
нет, не любви — красивой позы ради,
и ради чувства — но совсем немножко.

Она была на кухне, у плиты.
Я наконец войти решился к ней.
Я ждал секунды этой много дней,
задать вопрос стыдясь до дурноты.

Ей приходилось пристально смотреть
за кофием на маленьком огне.
И я сказал: пускай ответит мне,
о чем стихи писать я должен впредь?

Тут засвистел кофейник со свистком,
пар повалил в открытое окно,
стелясь над клумбами, над парником,

вливая в кофий воду ручейком,
чтоб гуща медленно легла на дно,
она сказала тихо: «Все равно».

Они вдоль сел, как слизняки, ползут
и клянчат подаянье в каждом доме;
у них одна мечта: найти приют
и отоспаться на сухой соломе,
под кровлею — пусть даже натощак.

Друг друга не узнать бродягам, кроме
как по тряпью, да колокольца звяк —
примета каждого, и вся ватага
ползет, не разбредаясь ни на шаг.

Всего дороже в их руках — баклага,
которую трактирщик им нальет
вином прокисшим или чистой влагой…

Удача, если летом дождь пойдет:
они стоят среди дороги, дружно
воде бесплатной подставляя рот —
просить о ней ни у кого не нужно!
Заслыша нечто в гущине дерев,
они стоят, и слушают натужно,
и чмокают, в восторге разомлев.
Уверен каждый, что сосед — мошенник,
и оттого всегда их мучит гнев
из-за пропажи хлеба или денег,
ведь каждого страшит сезон дождей.
Но если не желает соплеменник
прощупать тростью брод среди камней —
они бранятся грубо и крикливо,
и вот, прозрев от ярости своей,
они бросаются нетерпеливо
вперед по склону, вниз, через бурьян —
и падают с отвесного обрыва,
томясь от жажды, прямо в океан.

Речь это свойство птичье
а я летать не умею
слишком я одинок во вселенной
слишком я дом слишком камень

слишком я каменная кладка
или дух каменной кладки
слишком я хочу на подоконник
в комнату лишенную окон

скотством пахнет там и любовью
чахнет там герань а не пахнет
речь это свойство птичье
а я обойдусь словами

То что мы даже не жили —
умирали и зачинали убивали и нежили
действовали и бездействовали
и витийствовали — причина
озвученного молчания

изнасилованная грамматика
затисканный синтаксис: антика
антилюбимая готтентотская готика
читателя-невротика — причина
сгоревшего замолчавшего звучания
призрака жизни

жизни —
то что мы даже не жили
утоление голода
и холода говорение как горение
каменный тюльпан для невесты вместо
бесплатного тепла бесплотности
натужная ненужность бесполезной
поэзии — причина
жизни вместо жизни
речей вместо вещей

Под облаками проплывают птицы
а под волнами пролетают рыбы
а Рыбаку меж них спокойно спится
Порой волна до облака достанет
порой оно в волне бесследно канет
Рыбак же спит как каменная глыба

В мужицкой берлоге звери не на пороге
под кроватью в крови не жалуясь нежатся
овцы в зело пенящихся шутках
еж всчертополошенный осел разнузданный
дети рядком под росток
подросток из разовой камеры
конь центра Цион ног о лакиро —
вщик бес помощь ны —
тики суть дурацкие подобия

Поэт умиротворенный
мир опоэченный
стихи по чтении рассчитаны на аплодисменты
расчитаны с тихой чертовщинкой в голосе
в колосе судьи сосчитаны плевелы
плевать мировому судье на всемирного
все мирного сна добьются
снадобья пьются своя бумажка ближе к телу
телай свое дело теля
в телку целя

Мужичок мозжечок не переутруждает писанием
мочи нет поводу ходить до ведру
мужицких харь актер не передашь характер
что шуманешь китайский дождь
о море свирепствующем в нашем море
о сухопутной гире встать в пять
стать вспять ходить с фонарем под классом
не нас видящим
выйдь ищи потом пропитания
мужицкая рубашка потом пропйтаннее
И лишь поэт дождь ветер и зерно
в смятении постигли: мир… неплох