М. Ножкин - Точка опоры
Из-за дома выходит МОТРЯ. Шельменко спускается к ней. Поёт.
ШЕЛЬМЕНКО. Мотричка, душечка, крошечка, лапочка…
МОТРЯ. Ты ко мне близко-то не подходи.
ШЕЛЬМЕНКО. Солнышко, звёздочка, облачко, ласточка…
МОТРЯ. Всё-таки лучше, пожалуй, уйди.
ШЕЛЬМЕНКО. Яблонька, ягодка, мальвочка, розочка…
МОТРЯ. Знаю ведь, все ты мне врёшь.
ШЕЛЬМЕНКО. Золотко, заинька, кошечка, козочка…
МОТРЯ. Где ты слова-то берёшь.
ШЕЛЬМЕНКО. Рыбонька, цыпочка, курочка, уточка…
МОТРЯ. Что тебе надо, что надо, нахал?
ШЕЛЬМЕНКО. Вызови барышню хоть на минуточку!
МОТРЯ. Сразу бы так и сказал!
ШЕЛЬМЕНКО. Я тебе так и сказал!
МОТРЯ. Сейчас позову. Только смотри, чтоб мой барин не показался! (Убегает в дом.)
ШЕЛЬМЕНКО. Твой барин сейчас грехи замаливает. Носа не высунет. Лучше я за капитаном сбегаю. (Через дыру спешит за Скворцовым.)
На крыльцо выбегает ПРИСИНЬКА, за ней МОТРЯ.
Ариозо Присиньки № 8
ПРИСИНЬКА (поёт).
Я жила ожиданием чуда,
Я ждала, что меня ты найдёшь,
Я не знала, когда и откуда,
Только знала, что точно придёшь.
Ты, только ты, других в мире нет,
Ты мой любимый, мой суженый,
Ждать я тебя готова хоть тысячу лет,
Ты, только ты, и никто больше в мире не нужен мне!
Пусть томительна наша разлука,
Пусть горька ожидания грусть,
Свое верное сердце и руку
Лишь тебе я отдать соглашусь.
Ты, только ты… (и т.д.)
Выходит СКВОРЦОВ, за ним ШЕЛЬМЕНКО, протискиваются в дыру.
Скворцов бросается к Присиньке.
СКВОРЦОВ. Присинька, милая моя, любовь моя, жизнь моя!
ПРИСИНЬКА. Иван Сергеич! Ваня, дорогой!
ШЕЛЬМЕНКО (Мотре). Вот сейчас и поцелуются.
Скворцов и Присинька целуются.
Ну, что я говорил?
МОТРЯ. Ясновидец.
Из-за кулис выходит РОТА. (Поёт.)
РОТА. В отряде у нас очень дружный народ,
Сознательней нету отряда,
Нам, если прикажут, шагаем вперёд…
Шельменко шикает на них, они пятятся назад.
И даже назад, если надо…
Надо не надо, а мы уйдем!
Дуэт Присиньки — Скворцова № 9
СКВОРЦОВ. Тебя искал, тебя нашёл,
Мне так легко и хорошо.
ПРИСИНЬКА. Тебя ждала давным-давно,
Мечта сбылась — и ты со мной.
СКВОРЦОВ. Душа поёт, в душе весна,
ПРИСИНЬКА. Душа тобой, тобой полна.
СКВОРЦОВ. Я сам не свой, я только твой.
ПРИСИНЬКА. И я твоя, любимый мой.
ОБА. Я как во сне, я словно сплю,
Люблю тебя, тебя люблю,
Счастливый день, счастливый сон,
И два любящих сердца бьются в унисон!
ШЕЛЬМЕНКО. Ваш бродь, дозвольте встрять. Не тяните резину, договаривайтесь насчёт побега.
СКВОРЦОВ. Ах да! Чуть не забыл. Дорогая, раз тебя за меня не отдают по-хорошему, я тебя украду.
ПРИСИНЬКА. Как это?
СКВОРЦОВ. Очень просто. Как стемнеет, ты убегаешь из дома, мы едем в соседнюю церковь…
ПРИСИНЬКА. А дальше?
СКВОРЦОВ. А дальше… (Поёт.)
Что нам мать да отец,
Под венец — и конец!
ПРИСИНЬКА. Без родительского благословения? Не могу. Это против моей совести.
СКВОРЦОВ. Но другого выхода нет!
ПРИСИНЬКА. Не могу. Нам не будет счастья.
ШЕЛЬМЕНКО (с вышки). Ваш бродь, показался барин, двигается в нашу сторону!
СКВОРЦОВ. Присинька, дорогая, решайся!
ПРИСИНЬКА. Иван Сергеич, не могу. Не осмелюсь. Простите! (Убегает.)
СКВОРЦОВ. Какой я несчастный. Что мне делать!
ШЕЛЬМЕНКО. Идите поешьте, ваш бродь.
СКВОРЦОВ. Да у меня кусок в горле застрянет. Я должен с ней поговорить ещё раз. Непременно, слышишь?
ШЕЛЬМЕНКО. Слушаю, ваш бродь. Устроим. Ваше слово, наше дело.
СКВОРЦОВ. Смотри, не забудь, а не то сам знаешь… (Показывает кулак.)
ШЕЛЬМЕНКО. Знаю, наизусть помню.
Скворцов уходит через дыру. Входит ШПАК.
ШПАК. Шельменко!
ШЕЛЬМЕНКО. Я здесь, ваше высокоблагородие!
ШПАК. Какие новости на горизонте?
ШЕЛЬМЕНКО. Пока нигде ничего почему-то не горит, но дымом пахнет. Это у соседей обед варят.
ШПАК. Что у них сегодня в меню?
ШЕЛЬМЕНКО. Каких-то гусей щиплют.
ШПАК (взрывается). Не каких-то, а моих собственных, родных гусей, которых они у меня захватили! Какже им отомстить?.. Шельменко, есть мысль!
ШЕЛЬМЕНКО. У вас? Не может быть!
ШПАК. Есть, тебе говорю. Надо твоего капитана женить на ихней дочери.
ШЕЛЬМЕНКО. Как говорится, на тебе, боже, что мне негоже.
ШПАК. Во-во. Таким манером я бы и соседке отомстил беспутным зятем, и капитану бы удружил ихней вертихвосткой, и за Присиньку был бы спокоен.
ШЕЛЬМЕНКО. Понятно. Желаете одним местом сесть на три стула.
ШПАК. Именно!
ШЕЛЬМЕНКО. Попробую, да боюсь не сумею.
ШПАК. То есть как это не сумеешь. Я приказываю! А не то быстро на тебя управу найду. В плети возьму, в кандалы закую, за можай загоню!
ШЕЛЬМЕНКО. Намёк понял. Не извольте беспокоиться, женю капитана на этой мартышке. Посажу вас на три стула. А может, и на все четыре.
ШПАК. То-то, смотри у меня! (Уходит.)
Появляется КАПИТАН.
СКВОРЦОВ. Та-ак. Хорош. На ком же ты меня женить собрался?
ШЕЛЬМЕНКО. На барышне.
СКВОРЦОВ. На какой?
ШЕЛЬМЕНКО. На вашей, на Шпаковой то есть.
СКВОРЦОВ. А что же ты этому фанфарону молол? Я ведь всё слышал.
ШЕЛЬМЕНКО. А что оставалось делать, если он так и норовит в зубы двинуть.
СКВОРЦОВ. Ох, Шельменко, не хитри. С огнём играешь. Я с тобой знаешь что…
ШЕЛЬМЕНКО (перебивает). Знаю, знаю.
СКВОРЦОВ. А ещё и не то сделаю. Если ты к вечеру свадьбу мою не устроишь, я от тебя камня на камне не оставлю!
ШЕЛЬМЕНКО. Рады стараться — без вины виноват.
СКВОРЦОВ. Я поеду в соседнее село, договорюсь с попом насчёт венчания, а ты исполняй приказ. Сражайся за мою любовь. Помни, чей ты денщик, кто твой господин! (Уходит.)
Побасенка Шельменко № 10
Я давно уже заметил:
Стало меньше дураков,
Развелось господ на свете —
Не хватает денщиков.
Все полезли в господа,
Денщикам теперь беда.
Да? Да!
Ныне барин умный, гордый,
Что за поступь, что за вид!
Чуть не так — он сразу в морду,
Да с размаху, норовит.
Эти благородия
Жмут простонародие!..
Накорми его, прохвоста,
Напои, одень, обуй,
В рай въезжает очень просто
На твоем родном горбу.
Все полезли в господа…
На господ работать тяжко,
Денщики им век должны
И последнюю рубашку,
И последние штаны.
Эти благородия
Жмут простонародие!..
Как сказал, не помню, кто-то, —
В положении таком
Лучше барином работать,
Чем работать денщиком.
Вот и лезут в господа,
Денщикам теперь беда!
Да! Да!
А вот деться некуда…
На авансцену выходит пан ЛОПУЦКОВСКИЙ. В щегольском костюме, с блокнотом в руках. Оглядывается, что-то записывает. Мурлычет под нос. Шельменко наблюдает за ним, потом громко кашляет — кхм!..
ЛОПУЦКОВСКИЙ. Скажите, любезный, я сюда попал?
ШЕЛЬМЕНКО. Конечно, сюда. А вам куда надо?
ЛОПУЦКОВСКИЙ. Меня где-то здесь ждут не дождутся…
ШЕЛЬМЕНКО. Тут много кого ждут. Вы кто будете?
ЛОПУЦКОВСКИЙ (гордо). Я, собственно, жених!
ШЕЛЬМЕНКО (чуть не поперхнулся). Жених! Ну как же, о вас только и разговоры. Языки себе обтрепали. Заходите, милости просим!
ЛОПУЦКОВСКИЙ. А что невеста? Как её там? (Листает блокнот.) Шпак Кирилл Петрович — это отец, а невесту зовут Присинька. Так где Присинька? Как она?
ШЕЛЬМЕНКО. Ничего, спасибо. Слава богу, сегодня лучше. С утра ни одного приступа.
ЛОПУЦКОВСКИЙ. А что с ней?
ШЕЛЬМЕНКО. Как что? Чахотка! С малолетства. Изводит её насмерть. Еле ноги волочит. Смотреть больно. В чём душа держится. А вы не знали?
ЛОПУЦКОВСКИЙ. Конечно, нет! Напротив, мне говорили, что она молода и прекрасна.
ШЕЛЬМЕНКО. Молода-то молода, а выглядит хуже старухи.
ЛОПУЦКОВСКИЙ. Неужели?
ШЕЛЬМЕНКО. Точно. Ну, сегодня-то небось к вашему приезду напудрится, нарумянится — глаз не оторвёшь. А пальцем тронь — развалится.
ЛОПУЦКОВСКИЙ. Да, неожиданно и странно.
ШЕЛЬМЕНКО. Ничего странного. Не вы первый, не вы последний. Все женихи так же вот — приедут, покрутятся, узнают что к чему — да бежать!
