Юрий Кукин - Песни

Потянуло, потянуло
Холодком осенних писем,
И в тайге гремящий выстрел
Ранил птицу и меня.
Думал, все во мне уснуло,
Не важны ни боль, ни смысл…
Защемило, затянуло
В печь осеннего огня.

Что же делать, что же делать?
Постучаться в ваши двери
И, как будто от убийцы,
От себя себя спасать?
Первым к вам войдет отчаянье,
Следом я — ваш Чарли Чаплин,
Жизнь, как тросточку, кручу я,
Сделав грустные глаза.

Невезенья, неурядиц
Стал замерзшим водопадом.
Мне тепла от вас не надо,
Не тревожьте водопад!
Только осень — листопадом,
Только ты — последним взглядом.
Я ж просил тебя: «Не надо», —
Всё вернули мне назад.

Уезжал в зеленый омут,
Убегал в волшебный город,
И прыжкам сквозь арки радуг
Сам себя тренировал.
Знал же, знал, что не поможет,
Приобрел ненужной ложью
Пустоту ночей бессонных
И восторженных похвал.

Потянуло, потянуло
Холодком осенних писем,
Желтых, красных, словно листья,
Устилающие путь.
И опять лицом в подушку —
Ждать, когда исчезнут мысли,
Что поделать? Надо, надо
Продержаться как-нибудь…

А ночь надо мной распустила хвост —
Павлиний хвост небес.
Я — Мальчик-с-пальчик, я хворост принес,
Пустите меня к себе!

      Где много света и много людей,
      В камин связку лет и бед!
      Гарун Эль-Рашидом я был везде,
      Пустите меня к себе!

Я буду наряден, как Кот в сапогах,
Поймаю вам мышь на обед.
И кое-что смыслю я и в коньяках,
Пустите меня к себе!

      Вся в желтом и красном осень-маляр
      Раскрасила холст небес…
      А я продолжаю вас умолять:
      — Пустите меня к себе!

Я снова иду по земле людей,
Добрей стал, а кожа — грубей.
Я Рип ван Винкль, сто лет спал нигде —
Пустите меня к себе!

      Добрей и ненужней найди короля,
      Я этим обязан судьбе.
      Я глупый философ, я ослик Иа,
      Пустите меня к себе!

Ну убежишь, ну убежишь за горизонт,
А ведь уже не тот азарт.
Какой, скажи, какой, скажи тебе резон,
Когда не держат тормоза?
Когда другим глядеть в глаза,
Как раньше, просто нету сил, —
И от себя не убежать,
И остается только ждать
И жить как жил.

Вот так всегда, когда проходишь рубежи,
Где без расплаты чудеса.
И навсегда однажды выдумана жизнь,
А в самом деле — полчаса.
И остается только ждать
Под синью напряженных жил, —
И от себя не убежать,
И остается только ждать
И жить как жил.

И стук колес, и сердца стук?
Во мне — сливается в один.
И шелест книг, и синий свет витрин —
Все это позади,
Осенняя печаль и солнца свет?
На всей земле единственный пожар.
От ветра у травы,
Как где-то от любви,
Ресницы задрожат…

Я знаю: нет твоей вины,
Как нет конца пути,
Я знаю, что продолжить надо путь,
Хоть некуда уйти.
И остается убеждать себя,
Что нет причин для правды или лжи,
И от себя не убежать,
И остается только ждать
И жить как жил.

А за окном, а за окном летят года
По рельсам этих дней,
И только на губах слезиночка дождя
Вдруг стала солоней.
Как мне понять, как угадать и прикоснуться
К шепоту рассыпанных волос?
Но остается только ждать,
И жить, как жил,
И слушать стук колес.

Зачем же ждать, чего-то ждать,
Как новую беду,
И прятать грусть, и прятать грусть?
Она у всех, как прежде, на виду.
Мелькнет удача, мелькнет удача, та,
Которою ты так не дорожил.
И от себя не убежать,
И остается только ждать
И жить как жил.

Очень растревожила
Нас тоска дорожная,
Хоть и осторожненько,
Но до невозможного.

      Мы идем по улице,
      Как идут по осыпи,
      Хоть и не волнуемся
      И не спим без просыпа.

Мы не стали старыми,
Стали осторожнее,
Даже на прохожих мы
Смотрим настороженно.

      На себя мы нацепили
      Черные костюмы,
      Ничего мы не забыли.
      Думы — мои думы.

Пусть спокойно в этом мире —
Мы не успокоимся.
Мир от полюса в квартире
До другого полюса.

      Мы дорогой открываем
      И глядим восторженно.
      Очень растревожила
      Нас тоска дорожная.

Не помнил я, куда летел,
Не видел рядом спящих тел.
С пробитой вестью головой,
И безразлично, что живой,
И безразлично, что живой.

А подо мной белым-бела
Равнина облаков плыла,
И вижу сквозь нечеткость век:
По ней плетется человек,
По ней плетется человек.

И стало мне пустынно вдруг:
Ведь это мой погибший друг,
И холодочек по спине:
Вот он махнул рукою мне,
Вот он махнул рукою мне.

Нет, это сон всему виной,
И вновь все пусто подо мной,
И боль укутал мысли шелк:
Куда он шел, куда он шел,
К кому он шел, к кому он шел?

И где б ни сел мой самолет,
Меня в пустыне этой ждет
Мой друг, и ждет меня, пока
Моя палатка в облаках,
Моя палатка в облаках.

Мертвенным светом луна заливает
Снежные склоны гор,
Лампа в палатке мигает, и тает
Тихий мужской разговор.

Кто-то читает, кто-то мечтает,
Я напеваю блюз.
И, по-кошачьи неслышно шагая,
К нам подбирается грусть.

Древние горы слушают ветер,
Он же стучится к нам.
В мире одни мы, и сигаретным
Дымом палатка полна.

В памяти лица знакомых всплывают,
Залов концертных огни.
Я потихоньку блюз напеваю
Про уходящие дни.

В этом подлунном и призрачном мире
Счастлив чуть-чуть, признаюсь,
И на далеком пустынном Памире
Я напеваю блюз.

Он ушел мимоходом, заглядевшись на небо,
Мимо елей и сосен, мимо белых берез.
С нами жизнью делясь, как добром или хлебом,
Ни рассказа, ни песни с собой не унес.

И печально склонили свои головы горы.
Дождь осенний упал вместо звезд на дома.
И затихли друзей у костров разговоры,
И озер зеркала занавесил туман.

Горнолыжник оставил следы поворотов:
Поворотов судьбы, поворотов любви.
Снежным Млечным путем проскочив сквозь ворота,
В бесконечность умчался, зови — не зови.

Я смотрю сквозь тебя, вижу синие реки,
Сквозь тебя, сквозь глаза — на пространство Земли,
Где кричат поезда, расставаясь навеки,
Где гудят корабли и летят журавли.

Ты что, мой друг, свистишь?
Мешает жить Париж?
Ты посмотри, вокруг тебя тайга.
Подбрось-ка дров в огонь,
Послушай, дорогой,
Он — там, а ты — у чёрта на рогах.

      Здесь, как на пляс Пигаль,
      Весельем надо лгать —
      Тоскою никого не убедишь…
      Монмартр у костра,
      Сегодня — как вчера,
      И перестань, не надо про Париж.

Немного подожди,
Потянутся дожди,
Отсюда никуда не улетишь.
Бистро здесь нет пока,
Чай — вместо коньяка…
И перестань, не надо про Париж.

      Закрыла горы мгла,
      Подумай о делах,
      И перестань, не надо про Париж,
      Ну перестань, не надо про Париж.