Луиш де Камоэнс - Лузиады

И что ж? Народ, любимый мной извечно,
Народ, по коем слезы проливаю,
Подвергнут был страданьям бесконечным,
И ныне я у ног твоих рыдаю,
Моля, чтоб ты благословил сердечно
То племя, коим я повелеваю,
Но лучше 6 мне желать ему плохого,
Чтоб ты ему вернул удачу снова.

Опять его карает враг жестокий,
А я, увы..." - и слез поток горючих
Прервал слова богини ясноокой.
Так на заре роса цветок пахучий
Порой туманит. Нежностью глубокой
Проникся к дочке царь богов могучий
И обратил к ней пламенные взоры,
Не дав ей боле продолжать укоры.

Прекрасной дамы скорбные стенанья
Могли бы и у тигра вызвать жалость.
Ей внял Отец с улыбкой обожанья,
И в ясном небе солнце разгулялось,
Юпитер долго расточал лобзанья
Любимой дочке, и уже казалось,
Что громовержец, страстью распаленный,
Вот-вот создаст второго Купидона.

Целуя лик печальный и прекрасный
И тщетно осушить пытаясь слезы,
Что омрачили в этот час злосчастный
Ланит богини трепетные розы
(Вот так младенец плачет громогласно,
Презрев седой наставницы угрозы),
Юпитер успокоить дочь стремился
И ей открыть грядущее решился.

"О дщерь моя, оставьте этот страх.
Потомкам Луза смерть не угрожает.
В несокрушимых яростных волнах
Великая их слава ожидает.
Утихнет вскоре память о делах
Сынов Эллады, что умы пленяет.
Склонятся изумленные народы
Перед отвагой новых мореходов.

Пусть превозмог Улисс велеречивый
Все Калипсо коварной обольщенья,
Пусть Антенор, воитель горделивый,
От Родины скитался в отдаленье,
Пускай проплыл Эней благочестивый
Меж Сциллой и Харибдой без смущенья,
Лишь подвиг португальцев на Востоке
Откроет миру новые дороги.

И всюду возводя, себе на славу,
Твердыни, города и укрепленья,
Индийцев гордых покорив державу,
Кичливых турок разгромив в сраженье,
Востоком гордым овладев по праву,
Богов они повергнут в изумленье,
Печась о благе мира неуклонно,
Дадут ему великие законы.

Узрите вы, как флота предводитель,
Который ныне ищет Инд далекий,
Вдруг сотрясет Нептунову обитель,
По глади вод промчится шквал глубокий.
О ты! Морей отважный покоритель,
Легко смиривший океан жестокий!
О ты! Народ возвышенный и славный,
Стихии повелитель богоравный!

Узрите вы, как Мозамбик злосчастный,
Где битва беспощадная кипела,
В порт превратится шумный и прекрасный,
Благой приют для мореходов смелых.
И воцарится Луз под небом ясным,
Пройдя по морю в дальние пределы,
Немало дани соберет богатой
Приправ, каменьев дорогих и злата.

И лоно моря Красного, я знаю,
От черной крови скоро потемнеет.
И дважды Луза сила боевая
Ормуз великий покорить сумеет.
Дружина мавров, ярая и злая,
От стрел своих же быстро поредеет,
Ведь каждый, кто на Луза ополчится,
Погибнет от карающей десницы.

Узрите вы, как Диу неприступный,
Что выдержит две яростных осады,
На острове далеком, недоступном
Воздвигнут португальские отряды.
И будет Марс великий неотступно
От зависти терзаться и досады.
И мавр, на Магомета в злобе дикой,
Направит к небу жалобные крики.

И Гоа мы увидим покоренье,
И бегство мавров, в битве посрамленных,
И весь Восток пред вами в преклоненье
Застынет, новой верой увлеченный.
Сам победитель в трепетном волненье
К вам припадет, триумфом упоенный,
И варвар разобьет свои кумиры,
И дети Луза мир подарят миру.

Узрите, как горсть воинов отважных
Не сдаст неверным стены Кананора.
И каликутской битвы час ужасный
Предстанет скоро перед вашим взором.
И явится Перейра вам прекрасный,
Что кочинские защитит просторы.
Великий духом, дерзновенный воин
Бессмертной славы, как никто, достоин.

Мы помним: битв земных ожесточенье
Все ж до морских пучин не доходило,
При Акциуме страшное сраженье
Глубин Левкадских вод не возмутило,
Хотя пред славным Августом в смиренье
Страна Авроры голову склонила
И за разгром Антоний поплатился:
Возлюбленной сладчайшей он лишился.

А вы узрите, как взметнется пламя,
Зажженное неистовым народом,
Над океана мощными волнами
И возвестит далеким, мрачным водам
Победу над язычества столпами,
Добытую в боях великим флотом.
Над маврами, над сказочным Востоком,
Над Херсонесом дивным и далеким.

Так, дочь моя, деяньями благими,
Что превосходят силы человека,
Свое возносят лузитане имя,
Прославившись от века и до века.
Великий Ганг склонится перед ними,
И Кадикс подивится их успехам.
Премудрый португал пролив откроет,
В былых пустынях города построит".

Закончив речь, Отец богов направил
На землю сына Майи, поручая,
Чтоб оный Гаме гавань предоставил,
Где флот стоял бы, мирно отдыхая.
А чтоб сомненья капитан оставил,
Покой душе великой дать желая,
Велел Юпитер, дабы в сновиденье
Увидел Гама край отдохновенья.

И вот уже Меркурий быстроногий
Спешит с небес спуститься в юном рвенье
И посохом касается дороги,
Тем посохом, с которым в час забвенья
Низводит смертных он в Аид жестокий,
Не дав им ни минуты промедленья.
И нынче с ним Меркурий в путь пустился
И вскоре близ Малинди очутился.

На землю с ним и Фама поспешила,
Стремясь потомков Луза славословить.
В Малинди им хвалу пропеть решила
И им прием достойный подготовить.
К ним быстро все сердца расположила,
Слагая гимны снова им и снова.
Малинди в нетерпенье пребывало
И мореходов в гости ожидало.

И вновь Меркурий в путь пустился дальний
И бег свой обратил к Момбасским водам,
Где обретался флот многострадальный
Под чуждым и враждебным небосводом.
Спешил сказать героям он печальным,
Что надо им в час ранний, в час восхода
Покинуть злобных варваров владенья,
Себя доверив воле провиденья.

Уж половина ночи миновала,
Далеким светом звезды озаряли
Огромный мир, который тьма объяла,
И мореходы сладкий сон вкушали,
Давно усталость к Гаме подступала,
Ночные дали сон ему внушали.
И он смежил измученные очи,
И вещий глас услышал среди ночи.

Воззвал к нему Меркурий легкокрылый
И повелел: "Спасайся, лузитанин.
Оставь сей край, коварный и постылый,
Где смерть тебе грозила неустанно.
Ты видишь: небо ветер усмирило,
Пока недвижны волны океана,
Беги отсель стремглав, без опасенья,
И после бурь вкусишь отдохновенье.

А если здесь останешься, несчастный,
То вспомнишь преступленье Диомеда,
Что скармливал коням своим ужасным
Гостей из дальних стран в былые лета.
Придет для вас пора расправы страшной,
И мавры, как Бузириса клевреты,
Близ капищ вас неведомых заколют,
В чужой земле навеки успокоят.

Вдоль побережья ты направь армаду
И обретешь край добрый и прекрасный,
Там солнца раскаленная громада
С ночами дни сравняла самовластно.
Король вас примет с лаской и отрадой,
Народ вас встретит дружно и согласно.
Ты кормщика получишь в услуженье.
Спеши в сей край, не ведая сомненья".

Закончив речь, окутал сном Меркурий
Усталого скитальца-капитана,
Восстав от сна, сияние в лазури
Тот увидал над далью океана.
Он повелел покинуть царство бури
И устремляться в край обетованный,
И паруса подняли каравеллы,
Бег направляя в дальние пределы.