Сергей Соловьев - Собрание Стихотворений

Промчались в вагоне рекрутском
Солдаты… Рассеявши тьму,
Багровое солнце над Луцком
Пылает в морозном дыму.

Глубоким засыпанный снегом,
Застыл и безмолвствует Стырь,
Забыв, как австриец набегом
Мутил его синюю ширь.

Волыни любимому сыну
Что Польши и Австрии гнев?
Здесь, путь заградив Гедимину,
Свой город отстаивал Лев.

Красавец Волыни, ты спишь ли?
Проснись! луч рассвета блеснул…
Опять загремел в Перемышле
Железного приступа гул.

1

Покрыла белая зима
Однообразные равнины…
Белеет твой собор с вершины
Уединенного холма.

Но вместо тишины обычной
Здесь лагерный не молкнет гам,
И пестрый люд разноязычный
Снует по грязным площадям.

Издревле русская земля,
Ты — прошлого живая книга!
Здесь Русь освобождал от ига
Меч Даниила короля.

Теперь его священный прах
Почиет в глубине собора,
Когда отстаивает лях
Свой край от рабства и позора.

Темнеет сумрачный костел,
Толпою полн многострадальной,
А с высоты, овеяв дол
Какой-то тишиной Пасхальной,

Сияет древний русский храм,
Как голубь Ноева ковчега,
И Холм восходит к облакам,
В покрове девственного снега.

2

О, две извечною враждой
Разъединенные стихии!
Уже связует Дух Святой
Судьбины Польши и России.

Здесь, где почиет Даниил,
Короной римскою венчанный,
Готов свершиться мир желанный
Двух вечных, равноправных сил.

Ужель вам враждовать до гроба?
И Девы Пресвятой алтарь
Не восстановит мир, что встарь
Разрушила людская злоба?

Сквозь лес готических колонн,
Горе, над мраком вознесенный,
Огнем лампады озарен,
Сияет чистый лик Мадонны.

Там, ко всему земному мертв,
Сложив молитвенно ладони,
Перед престолом распростерт
Священник в розовой фелони.

Мерцанье золота и бронз
Чуть озаряет тьму густую…
Поет орган, и юный ксенз
Возносит чашу золотую.

Всё смолкло. Кажется, весь мир
Развеялся, как облак дыма…
Лишь высоко взнесен потир
Под звуки музыки незримой.

То — отзвук неземных гармоний.
Им внемлет, с нежностью в очах,
С Христом-младенцем на руках
И с ветвью лилии, — Антоний.

А в нежно-бледной вышине,
Как в гроздьях вянущей сирени,
Приветно улыбаясь мне,
Клубятся ангельские тени.

А там, где гуще жуткий мрак,
Над миром чувственным и дольным,
Как верной пристани маяк,
Сияет взорам богомольным

Цветистых стекол дальний рай,
Суля покой душе усталой,
И, как зари сиянье алой,
Зовет земной покинуть край.

О, если б взвиться к небесам
Движением бесплотных крылий…
Как полн сырой и темный храм
Дыханьем ладана и лилий!

Тебя железная судьба.
Казнила жребием тяжелым,
И не смолкают по костелам
Рыданья женщин и мольба.

Отцы и сыновья-подростки
Все — в бранном поле, и за них
Лепечет мать молитвы стих
У Ченстоховской Матки Бозки.

О, злополучная страна,
О, верная Пречистой Деве!
Ты вновь от риз обнажена
И распинаема на древе.

Кто истязуем так бывал
Касаньем к незажившей ране?
Но сам Христос тебя избрал
Причастницей своих страданий.

Взирай на кровь Его Страстей,
На пригвождаемые руки…
Ему поведай скорбь и муки
Твоих истерзанных детей.

Ведь скоро ясно будет всем,
Что кровь твоя — как жертва в храме,
Что вновь Рахиль рыдает в Раме
И озарился Вифлеем.

Насыщен голод духа злого
Твоими мертвыми детьми…
Прости же нам грехи былого
И нас, как братьев, приими.

Иль даже небо негодует
И в спор людей вступает ад,
Что непрерывно ветер дует,
Холодный ветер из Карпат?

Там наша рать грозит врагу
Во мгле февральского тумана,
Изнемогая в стуже льдяной,
На окровавленном снегу.

А здесь всю жизнь разрушил гром,
И бесконечные могилы
Покрыли сумрачным ковром
Равнины Холмщины унылой.

И ты, моя Волынь, грустна:
Пронесся смерти ворон черный,
И дышит близкая весна
Заразой, смрадной и тлетворной.

И сердце замерло в груди
Пред этой казнью очевидной…
Устали все… Конца не видно…
А сколько крови впереди!

Когда-нибудь придет покой,
Но как-то жутко мне и сиро…
Ведь скорби не было такой
От самого начала мира!

Мой путь лежал к заветной оной грани,
Знакомой лишь по лепету молвы…
Передо мною в утреннем тумане
Чернели гор лесистые главы.

Кругом был край, еще чужой недавно,
Но ставший наш ценой смертей и ран,
Где столько лилось крови православной,
Что крови той не смоет океан.

То вверх взбегали снежные дороги,
То с кручи падали… Со всех сторон
Карпатских гор угрюмые отроги
Теснили бледно-серый небосклон.

Хромала кляча, жид ворчал суровый,
И ветер в чащах буковых гудел…
Но мысль моя летела за предел
Гор, тающих в дали черно-лиловой.

Там веры совершались чудеса,
Там ждет давно народ многострадальный,
Там нас зовут Богемии печальной
Приветливо шумящие леса.

Разбивая, словно стекла,
Укрепленья берегов,
Мчится морем Фемистокла
Стая английских судов.

Море, славное исстари!
Ты — распутье двух дорог:
Здесь погибли Ксеркс и Дарий,
И раздавлен был Восток.

Геллеспонт взревел вспененный,
Вот он цепи разорвет…
Пред Европой восстает
Спор, от века предрешенный,
И ему — один исход.

Живы золотые были!
Лемнос флотом окружен,
Залпы пушек разбудили
Мирно спавший Илион.

Вождь Ислама побледнел,
Слыша, как, шумя в пучине,
С громом падают твердыни
Неприступных Дарданелл.

День уж близок. Скоро, скоро
Кремль Царьграда упадет.
В синем зеркале Босфора
Отразился русский флот.

Завершился спор столетий,
И, крестом сокрушена,
С Магометовой мечети
В море падает луна.

Мощь Европы и России
Опрокинула Ислам,
И опять в стенах Софии
Голубеет фимиам.

Спор безумный! спор неравный!
Слава Азии — как дым
Перед солнцем православной
Руси с Западом святым.

Давно пора! В громах германской бури
Ты подвиг твой, начатый при Кавуре,
Свершишь, Италия! Возносятся до звезд
Стенания славян под твердию безмолвной,
И Адриатики уже краснеют волны,
И весь в огне Триест.

Италия, довольно ты стенала
Под игом варваров. От Квиринала
На брань священную тебя призвал король.
Ты руку подала России православной.
Сыграй же хорошо тебе уже издавна
Назначенную роль.

И, позабыв преданья распри старой,
Ключарь небес, увенчанный тиарой,
Благословил войска Италии родной.
Вотще грозил царям сей пастырь вдохновенный:
Угрозы истощив перед преступной Веной,
Он поднял стяг святой.

И Ватикан не спорит с Квириналом,
И римлян рать идет к тирольским скалам,
А над Венецией парит зловещий челн…
Увы, Италия, для варвара тевтона
Под солнцем нет святынь: твоих церквей корона
Падет в пучину волн.

Но будь крепка в борьбе, святой и правой:
Крылатый лев, с тобой орел двуглавый,
На запад и восток свою простерший тень.
Сегодня Русь — в цветах, над Римом пурпур ярок
Спешим в последний бой! Спасибо за подарок,
Подарок в Духов день.