Редьярд Киплинг - Избранные стихи из всех книг

Смотрит пагода в Мульмейне[26] на залив над ленью дня.
Там девчонка в дальней Бирме, верно, помнит про меня.
Колокольцы храма плачут в плеске пальмовых ветвей:
Эй, солдат, солдат британский, возвращайся в Мандалей!

Возвращайся в Мандалей,
Слышишь тихий скрип рулей?
Слышишь ли, как плещут плицы из Рангуна[27] в Мандалей,
По дороге в Мандалей,
Где летучих рыбок стаи залетают выше рей,
И рассвет, внезапней грома,
Бьет в глаза из-за морей!

В яркой, как листва, шапчонке, в юбке, желтой, как заря…
Супи-Яулат[28] ее звали — точно, как жену Царя.
Жгла она какой-то ладан, пела, идолу молясь,
Целовала ему ноги, наклоняясь в пыль, да в грязь.

Идола того народ
Богом-Буддою зовет…
Я поцеловал девчонку: лучше я, чем идол тот
На дороге в Мандалей!

А когда садилось солнце и туман сползал с полей,
Мне она, бренча на банджо, напевала «Кулла-лей»,
Обнял я ее за плечи, и вдвоем, щека к щеке,
Мы пошли смотреть, как хатис грузят бревна на реке.

Хатис, серые слоны,
Тик[29] весь день грузить должны
Даже страшно, как бы шепот не нарушил тишины
На дороге в Мандалей.

Все давным-давно минуло: столько миль и столько дней!
Но ведь омнибус от Банка не доедет в Мандалей!
Только в Лондоне я понял — прав был мой капрал тогда:
Кто расслышал зов Востока, тот отравлен навсегда!

Въестся в душу на века
Острый запах чеснока,
Это солнце, эти пальмы, колокольчики, река
И дорога в Мандалей…

Моросит английский дождик, пробирает до костей,
Я устал сбивать подошвы по булыжникам аллей!
Шляйся с горничными в Челси от моста и до моста —
О любви болтают бойко, да не смыслят ни черта!

Рожа красная толста,
Не понять им ни черта!
Нет уж, девушки с Востока нашим дурам не чета!
А дорога в Мандалей?..

Там, к Востоку от Суэца, где добро и зло равны,
Десять заповедей[30] к черту! Там иные снятся сны!
Колокольчики лопочут, тонкий звон зовет меня
К старой пагоде в Мульмейне, дремлющей над ленью дня.

По дороге в Мандалей.
Помню тихий скрип рулей…
Уложив больных под тенты, — так мы плыли в Мандалей,
По дороге в Мандалей,
Где летучих рыбок стаи залетают выше рей
И рассвет, внезапней грома,
Бьет в глаза из-за морей…

«Эй, Джонни, да где ж пропадал ты, старик,
Джонни, Джонни?»
«Был приглашен я к Вдове на пикник».
«Джонни, ну, ты и даешь!»
«Вручили бумагу, и вся недолга:
Явись, мол, коль шкура тебе дорога,
Напра-во! — и топай к чертям на рога,
На праздник у нашей Вдовы».
(Горн: «Та-рара-та-та-рара!»)

«А чем там поили-кормили в гостях,
Джонни, Джонни?»
«Тиной, настоенной на костях».
«Джонни, ну, ты и даешь!»
«Баранинкой жестче кнута с ремешком,
Говядинкой с добрым трехлетним душком
Да, коли стащишь сам, — петушком
На празднике нашей Вдовы».

«Зачем тебе выдали вилку да нож,
Джонни, Джонни?»
«А там без них уж никак не пройдешь».
«Джонни, ну, ты и даешь!»
«Было что резать и что ворошить,
Было что ткнуть и что искрошить,
Было что просто кромсать-потрошить
На празднике нашей Вдовы».

«А где ж половина гостей с пикника,
Джонни, Джонни?»
«У них оказалась кишка тонка».
«Джонни, ну, ты и даешь!»
«Кто съел, кто хлебнул всего, что дают,
А этого ведь не едят и не пьют,
Вот их птички теперь и клюют
На празднике нашей Вдовы».

«А как же тебя отпустила мадам,
Джонни, Джонни?»
«В лёжку лежащим, ручки по швам».
«Джонни, ну, ты и даешь!»
«Приставили двух черномазых ко мне
Носилки нести, ну а я — на спине
По-барски разлегся в кровавом говне
На празднике нашей Вдовы».

«А чем же закончилась вся толкотня,
Джонни, Джонни?»
«Спросите полковника, а не меня».
«Джонни, ну, ты и даешь!»
«Король был разбит, был проложен тракт,
Был суд учрежден, в чем скреплен был акт,
А дождик смыл кровь — да украсит сей факт
Праздник нашей Вдовы».
(Горн: «Та-рара-та-та-рара!»)

Возле города Кабула —
Шашки к бою, марш вперед! —
Нас полсотни утонуло,
Как мы пёрли через брод —
Брод, брод, брод у города Кабула,
Брод у города Кабула в эту ночь!
Там товарищ мой лежит,
И река над ним бежит
Возле города Кабула в эту ночь!

Возле города Кабула —
Шашки к бою, марш вперед! —
Половодьем реку вздуло.
Боком вышел нам тот брод,
Не забуду за бедой
То лицо под той водой
Возле города Кабула в эту ночь.

Зной в Кабуле, пыль в Кабуле —
Шашки к бою, марш вперед! —
Кони вплавь не дотянули,
Как мы пёрли через брод,
Брод, брод, брод у города Кабула,
Брод у города Кабула в эту ночь!
Лучше мне бы лечь на дно,
Да теперь уж все равно
После брода у Кабула в эту ночь.

Нам велели взять Кабул —
Шашки к бою, марш вперед! —
Я б не то еще загнул,
Так им сдался этот брод,
Брод, брод, брод у города Кабула,
Брод у города Кабула в эту ночь!
Там сухого нет подходу, —
Не хотите ль прямо в воду —
В брод у города Кабула в эту ночь?

К черту-дьяволу Кабул —
Шашки к бою, марш вперед! —
Лучший парень утонул,
Как поперся в этот брод,
Брод, брод, брод у города Кабула,
Брод у города Кабула в эту ночь!
Бог, прости их и помилуй,
Под ружьем пошли в могилу
С этим бродом у Кабула в эту ночь.

Прочь от города Кабула —
Шашки в ножны, марш вперед! —
Так река и не вернула
Тех, кто лезли в этот брод.
Брод, брод, брод у города Кабула,
Брод у города Кабула в эту ночь!
Там давно уж обмелело,
Но кому какое дело
После брода у Кабула в эту ночь!

Вот и мы в резерв уходим среди солнечных полей.
Рождество уж на носу — и позади сезон дождей.
«Эй, погонщики! — взывает злой трубы походный рев.
По дороге полк шагает — придержите-ка быков!»
Левой-правой, впе-ред!
Левой-правой, впе-ред!
Это кто еще там споты-ка-ет-ся?

Все привалы так похожи, всюду то же и одно:
Барабаны повторяют:
«Тара-рам! Тара-ро!
Кико киссиварсти, что ты там не хемшер арджи джо?»[33]

Ух торчат какие храмы, аж рябит от них в глазах,
И вокруг павлины ходят, и мартышки на ветвях,
А серебряные травы с ветром шепчутся весь день,
Изгибается дорога, как винтовочный ремень.
Левой-правой, впе-ред, и т. д.

Был приказ, чтоб к полшестому поснимать палатки вмиг,
(Так в корзины сыроежки клали мы, в краях родных)
Ровно в шесть выходим строем, по минутам, по часам!
Наши жены на телегах, и детишки тоже там.
Левой-правой, впе-ред, и т. д.

«Вольно!» — мы закурим трубки, отдохнем да и споем;
О харчах мы потолкуем, ну и так, о том о сем.
О друзьях английских вспомним — как живут они сейчас?
Мы теперь на хинди шпарим — не понять им будет нас!
Левой-правой, впе-ред, и т. д.

В воскресенье ты на травке сможешь проводить досуг
И глядеть, как в небе коршун делает за кругом круг.
Баб, конечно, нет, зато уж без казармы так легко:
Офицеры на охоте, мы же режемся в очко.
Левой-правой, впе-ред, и т. д.

Что ж вы жалуетесь, братцы, что вы там несете вздор?
Есть ведь вещи и похуже, чем дорога в Каунпор.
По дороге стер ты ноги? Не дает идти мозоль?
Так засунь в носок шмат сала — и пройдет любая боль.
Левой-правой, впе-ред, и т.д.

Вот и мы в резерв уходим, нас индийский берег ждет:
Восемьсот веселых томми, сам полковник нас ведет.
«Эй, погонщики! — взывает злой трубы походной рев —
По дороге полк шагает — придержите-ка быков!»
Левой-правой, впе-ред!
Левой-правой, впе-ред!
Это кто еще там споты-ка-ет-ся?
Все привалы так похожи, всюду то же и одно.
Барабаны повторяют:
«Тара-рам! Тара-ро!
Кико киссиварти, что ты там не хемшер арджи джо?»